Искатель, 2004 №12 - Керен Певзнер

объявило Ван Мегерена победителем, после чего художник тут же отнес медаль в ломбард. Увы, вручение награды не подкреплялось денежной премией. По той же причине Ян сделал копию со своей картины, предполагая продать ее как оригинал богатому коллекционеру. Жене насилу удалось отговорить мужа не опускаться до мошенничества.

Первый успех не принес ожидаемых дивидендов, и супруги Ван Мегерен перебрались в Гаагу, где Ян поступил в Художественную академию. 4 августа 1914 года ему присвоили звание мастера искусств.

Ян упорно работает, много времени проводит в музеях, изучает химию. И все для того, чтобы постичь секреты старых мастеров. Одновременно, для заработка, он пишет портреты, картины на библейские сюжеты. В 1916 году Ван Мегерен организовал персональную выставку, однако работы художника подверглись критике как «несовременные и подражательские». Не без труда оправившись от сокрушительного провала, в 1922 году Ян устраивает вторую выставку. На этот раз отзывы были более сдержанными: продолжая твердить о слепом копировании и дефиците идей, критики соглашались, что и такая живопись имеет право на существование.

Гонорары Ван Мегерена между тем росли, позволяя вести безбедную жизнь. Он объездил всю Европу, везде получая заказы от состоятельных клиентов, которым нравилась академическая манера его письма. Вместе с тем на выставки его картины по-прежнему брали неохотно, а музеи не торопились приобретать их для своих коллекций. Это возмущало художника, и чем крупнее становился его банковский счет, тем чаще давало о себе знать его уязвленное самолюбие. А тут еще развод с Анной де Воохт и строптивость новой — не в пример моложе! — супруги, которую он увел от мужа и детей. Плюс раздоры с отцом, который из-за газетной шумихи вокруг скандального развода и еще более скандальной женитьбы в конце концов отрекся от сына. Да, Яну Ван Мегерену было от чего стать раздражительным и желчным.

— Они ничего не понимают! — восклицал он после очередного «залпа» критиков, превозносящих новаторство в искусстве и попутно изводящих под корень все старомодное, а значит — ущербное. — Ну я им покажу!

Возможность отомстить появилась в 1928 году.

НАКАЗАНИЕ БЕЗ ПРЕСТУПЛЕНИЯ

Когда заказов от желающих получить свой портрет не было, Ван Мегерен со своим другом Ван Вайнгаарденом занимались весьма доходным делом — реставрацией не представляющих большой ценности полотен XVII и XVIII веков. Однажды им повезло — в какой-то лавке они обнаружили картину Франца Хальса. С трепетом взялись друзья за возвращение «к жизни» находившегося в плачевном состоянии полотна. Работа заняла несколько месяцев, после чего ей предстояло пройти главный экзамен — получить надлежащую оценку от искусствоведа доктора Хофстеда де Гроота, который должен был засвидетельствовать подлинность картины.

Такое заключение было получено! Картину продали, и Ван Мегерен с Ван Вайнгаарденом получили очень приличные деньги. И тут в прессе появилась статья другого эксперта, Абрахама Бредиуса, который объявил, что это — фальшивка. Покупатель потребовал деньги назад, и хотя художники ссылались на другое компетентное мнение, они были вынуждены уступить.

Тогда-то Ван Вайнгаардену и пришла мысль посрамить Бредиуса. Своим планом он поделился с товарищем, и Ян с воодушевлением взялся за дело. У него была подходящая картина, написанная в подражание Рембрандту. Надо было ее немножко исправить, немножко «состарить» и…

Картину показали Бредиусу, и тот признал ее подлинность. После этого, рассмеявшись, Ван Вайнгаарден достал нож и стал кромсать полотно.

Эта история незамедлительно стала добычей журналистов, в результате чего репутации Абрахама Бредиуса был нанесен ощутимый урон. Ян Ван Мегерен мог торжествовать. И он торжествовал! Целых три года.

А потом — исчез.

ДЕЛО ТЕХНИКИ

Ван Мегерен перебрался во Францию, купив виллу в городе Рокбрюн близ Ниццы. Нет, он не стал затворником. Вечерами в саду виллы звучала музыка, по лужайкам гуляли гости, рассыпавшие комплименты радушным хозяевам. Но то — вечером. Днем во владениях Яна Ван Мегерена царила тишина, как того и требовал художник, с утра уединявшийся в мастерской, расположенной в подвале виллы. Там он творил, там — священнодействовал.

В его намерение входило создать несколько картин «под старину», а после того как эксперты признают их подлинность, заявить, что это — его работа. Чтобы окончательно не опозориться, искусствоведам придется признать его, Яна Ван Мегерена, выдающимся художником!

План был хорош, однако путь, который предстояло одолеть Ван Мегерену, оказался тернистым. Трудности, впрочем, его не пугали. Он достал кисти из барсучьего волоса, подобные тем, которыми пользовались в прошлом. Раздобыл старинную картину с потрескавшимся подрамником и холстом с характерным для XVII века перехлестным плетением. Очистил полотно от краски не пользуясь современными растворителями, следы которых легко обнаружить с помощью химического анализа. Далее очередь дошла до красок, которые, сверяясь с наставлениями художников минувших лет, Ян растирал вручную. Оттуда же, из древних манускриптов, он почерпнул рецепты грунтовки и лаков.

Однако главной «головной болью» был кракелюр. Масляная живопись сохнет медленно, а когда высыхает полностью, то есть по меньшей мере через полвека, на ней появляются трещинки, которых год от года становится все больше. На невозможности подделать кракелюр «погорели» многие фальсификаторы. Оказаться среди «погорельцев» Ван Мегерен не хотел. Одно дело — провести близорукого Абрахама Бредиуса, совсем другое — выставить картину на всеобщее обозрение, отдав во власть сотен недоверчивых искусствоведов, которых так запросто вокруг пальца не обведешь.

Выход из тупика нашелся неожиданно. Если невозможно самому создать паутину трещин, надо сохранить старые! Убрав прежнее изображение, Ван Мегерен попытался писать новое как бы вдоль трещин. Это была безумно кропотливая работа, но постепенно он набил руку, и у него стало получаться.

Теперь надо было придумать, как добиться быстрого затвердевания красок. После двух лет опытов Ван Мегерен справился и с этой проблемой, призвав на помощь последние достижения химии. Он изобрел краски, которые за два часа в специальной печи при температуре 105 градусов затвердевали настолько, что их не брал обычный растворитель.

Оставался последний барьер. На протяжении веков на поверхности картины накапливалась пыль. Как же «зачернить» заботливо сохраненные трещины? Решение, которое нашел Ван Мегерен, было на редкость изящным. Он покрыл полотно тонким слоем прозрачного лака и китайской тушью. Затем скипидаром смыл и тушь, и лак, но успевшая просочиться в трещины тушь осталась на месте, создав видимость въевшейся пыли.

Все, можно покрывать картину лаком с желтоватым оттенком — и «старинное» полотно готово.

МАСТЕР ИЗ ДЕЛФТА

Параллельно с решением технических задач, Ван Мегерен размышлял над тем, кого он будет подделывать. Ван Дейка? Рубенса? Хальса? А может быть, Терборха? Да что тут гадать, надо пробовать.

И первая, и вторая попытки закончились фиаско. Не получились ни «Портрет мужчины» в