Динамитчик. Самые новые арабские ночи принца Флоризеля - Фанни ван де Грифт Стивенсон

ожидаемых печальных последствий, подобное занятие не лишено своеобразного интереса. Помимо прочего, присутствует азарт игры в прятки. Но, как кажется мне, дилетанту, нет ничего проще и безопаснее, чем заложить адскую машину и уехать подальше, чтобы там ждать известий о трагических последствиях.

– Вы и вправду рассуждаете как дилетант, – ответил заговорщик несколько поучительным тоном. – Выходит, вы даже не представляете опасности, в какой мы находимся в эту самую минуту? Вы и впрямь считаете, что можно спокойно жить в доме, начинённом взрывчаткой и в любую секунду готовом взлететь на воздух?

– Боже праведный! – вырвалось у Сомерсета.

– Когда же вы говорите о простоте в наш век научных изысканий, – продолжил Зеро, – вы меня просто удивляете. Известно ли вам, что химические реактивы капризны, как женщины, а часовые механизмы ненадёжны, как сам сатана? Вы видите морщины на моём лице? Видите седину в моих волосах? Они суть порождение часовых механизмов и химических смесей! Нет, мистер Сомерсет, не стоит думать, что жизнь динамитчика легка и беззаботна. Наоборот, вам не дано вообразить напряжённейшее ожидание и ощущение сокрушительного фиаско. Я трудился (скажем так) от зари до зари. И вот саквояж готов, механизм запущен, бесстрашный юноша спешит к означенному месту, чтобы заложить орудие разрушения. Мы ждём падения Англии, тысячи жертв, всеобщего страха и паники, взрыва возмущения и ярости! И что же в результате? Щелчок, похожий на выстрел из игрушечного пистолета, кратковременное зловоние – и все труды и старания насмарку! Если бы мы смогли вернуть утерянные заряды, я бы без особого труда исправил несработавшие механизмы. Однако ценой неимоверных усилий нашим французским друзьям почти удалось выделить необходимый компонент. Вместо взрывов они предлагают проникнуть в канализационные системы больших городов и заразить всё их население смертоносной тифозной бациллой. Весьма привлекательный с научной точки зрения проект. Метод весьма варварский и неизбирательный, но притягательный своей простотой. Я признаю его определённое изящество, однако, сударь, во мне есть что-то от поэта и, возможно, от трибуна. Поэтому, со своей стороны, я стану придерживаться более убедительного, более разрушительного и, если вам угодно, более «популярного» метода – адской машины. Да, я продолжу! И я всем сердцем верю, что мне будет сопутствовать удача!

– Я хотел бы отметить два момента, – прервал его Сомерсет. – Первый приводит меня в некоторое недоумение. Судя по вашему красноречивому рассказу, удача вам так ни разу и не сопутствовала, верно?

– Нет, неверно, – возразил Зеро. – Однажды мне повезло. Перед вами вдохновитель и автор взрыва на Ред-Лайон-Корт.

– Однако, если мне не изменяет память, – заметил Сомерсет, – там всё кончилось полным провалом. Единственными жертвами стали мусорный ящик и несколько экземпляров бульварной газеты.

– Вы снова ошибаетесь, – упрямо стоял на своём Зеро. – Там был ранен ребёнок.

– И это логично подводит меня ко второму моменту, – продолжил Сомерсет. – Я заметил, что вы употребили слово «неизбирательный». В таком случае мусорный ящик и ребёнок, если он там вообще был, безусловно, представляют собой квинтэссенцию неизбирательного и, прошу прощения, неэффективного возмездия.

– Я действительно употребил это слово? – удивился Зеро. – Что ж, не стану настаивать. Что же до эффективности, то вы затронули весьма серьёзные понятия, и, прежде чем мы перейдём к их обсуждению, позвольте мне снова наполнить бокалы. От дискуссий всегда сохнет в горле, – добавил он с улыбкой.

Они снова отхлебнули крепкого и бодрящего напитка, после чего Зеро с несколько самодовольным видом откинулся на спинку кресла и начал подробно излагать свои взгляды.

– Неизбирательный, вы говорите? – начал он. – Сударь мой, война неизбирательна. Она не щадит никого: ни детей, ни мусорных ящиков. Я тоже, – широко улыбнулся он. – Всё, что может вызвать страх, привести в замешательство или парализовать жизнь неугодного народа, будь то мусорный ящик, ребёнок, парламент или прогулочный пароходик, – всё это соответствует моим простым планам. Надеюсь, – спросил он с каким-то сочувственным интересом, – вы человек неверующий?

– Сударь, я ни во что не верю, – ответил Сомерсет.

– Тогда, – кивнул Зеро, – вы поймёте мои доводы. Мы считаем высшей целью гуманизм, его славный триумф. Преследуя эту цель и противостоя сплочённой коалиции монархов, парламентов, церковников, армии и полиции, я не придаю значения – мы не придаем значения, сударь мой, – выбору «приличных» средств. Вы, возможно, решите, что мы затеем покушения на королеву, на премьера Гладстона, на министров Дерби или Гранвилля. Но в этом-то и заключается ваша главная ошибка. Наша цель – воззвать, так сказать, к «плоти от плоти народной». Именно на этих людей мы и рассчитываем. Сударь, вы знаете, что представляет собой типичная английская служанка?

– Думаю, что да, – ответил Сомерсет.

– Нисколько в этом не сомневался, поскольку вы человек со вкусом и служитель муз, – учтиво заметил заговорщик. – Колоритный и очаровательный типаж, в высшей степени соответствующий нашим целям. Аккуратный чепец, чистенькое платье, благопристойное поведение, доброжелательный характер. Примите во внимание её положение между классами: родители с одной стороны, хозяева – с другой, а также вероятность того, что у неё есть по меньшей мере один возлюбленный. Вот к чьим чувствам мы станем взывать. Да, я испытываю расположение, если угодно, слабость к служанкам. Но это отнюдь не означает, что я презираю нянек. Ибо ребёнок является интереснейшей особенностью. Я давно выделил детей как особо чувствительную болевую точку общества.

Он покачал головой и улыбнулся задумчивой и грустной улыбкой.

– Сударь, говоря о детях и об опасностях выбранной мной стези, позвольте рассказать вам об одном случае с адской машиной, который несколько недель назад произошёл на моих глазах. Дело было так…

И Зеро, откинувшись на спинку кресла, поведал следующую историю.

Рассказ Зеро об адской машине

Я назначил встречу одному из наших самых надёжных людей в Сент-Джеймском парке. Мы ужинали в отдельном кабинете одного из тамошних ресторанчиков, чтобы избежать посторонних глаз и ушей. Вы видели этого человека, Макгуайра, – бесстрашнейшего революционера, но не самого большого специалиста по взрывным устройствам. Отсюда и необходимость подобной встречи, поскольку нет нужды напоминать вам, сколь многое зависит от чёткой отладки механизма. Я поставил взрыватель на полчаса, поскольку место акции находилось неподалёку. К тому же, чтобы избежать осечки, я снабдил заряд устройством, мною же изобретённым, которое при любой попытке открыть саквояж автоматически приводило в действие детонатор. Макгуайр изумился подобному новшеству и с безупречной логикой заявил мне, что в случае его ареста, скорее всего, погибнут не только наши враги, но и он сам. Но я не поддался на его уговоры, взывая к его патриотизму и самоотверженности, налил ему для храбрости стакан виски