Госпожа следователь, или Мария Сергеевна снова в деле - Хелен Гуда

— Вы планировали несчастный случай, я так полагаю, — вставила я, чувствуя, как нарастает адреналин. С каждой секундой мне все отчетливее виделось дно этой бездны лжи и жестокости. Я понимала, что копаю себе могилу, но молчать больше не могла. Они оба смотрели на меня, словно на надоедливую муху, но я знала, что мои слова — яд, который медленно, но верно разъедает их союз.

— Замолчи, — прошипела Элоиза, не сводя хищного взгляда с Алекса. Ее пальцы судорожно сжимали его щеки, оставляя красные следы. — Не смей ему лгать. Алекс, милый, поверь мне, я никогда… слышишь, никогда бы не причинила тебе вреда. Ты моя жизнь, мое все, — в ее голосе звенели слезы, но я заметила, как на ее лице промелькнуло торжество, которое она быстро стерла.

Алекс, словно марионетка, смотрел то на жену, то на меня. В его глазах, обычно пустых и равнодушных, сейчас плескались растерянность и зарождающееся подозрение. Что-то внутри него сломалось, треснуло под грузом услышанного.

— Я… я не понимаю, — пробормотал он, словно сквозь сон. — Почему она так говорит?

— Потому что она лжет! — выпалила я, не выдержав. Слова вырвались, как крик отчаяния. Я чувствовала, что сейчас решается все, и от решения, которое примет младший Эвергрин зависит не только моя жизнь. — Она с самого начала планировала использовать тебя как кошелек, а потом просто избавиться. Ты для нее — средство, а не цель, Алекс.

— Это неправда! — взвизгнула Элоиза, отдернув руки от мужа. Ее лицо исказилось гримасой ярости, превратившись в маску ведьмы. Она бросила на меня испепеляющий взгляд, полный ненависти, способный, казалось, убить на месте. — Алекс, не слушай ее! Она завидует нашему счастью.

— Хватит! — рявкнул Алекс, отстранив от себя Элоизу. В его голосе впервые прозвучала сталь. — Я хочу знать правду. Ты… ты собиралась меня убить?

Лицо Элоизы дернулось, как будто ее ударили. Она потеряла контроль, сорвалась с цепи. В глазах вспыхнул безумный огонь. Она бросилась на Алекса с кулаками, крича что-то нечленораздельное, перемежая проклятия с истеричными рыданиями. Алекс отбивался, пытаясь ее успокоить, но в его движениях чувствовались растерянность и страх. Атмосфера в часовне накалилась до предела, словно предвещая взрыв.

Именно в этот момент Дюбуа, воспользовавшись всеобщей суматохой и тем, что все внимание было приковано к разгорающемуся скандалу, незаметно вынул из-под плаща небольшой, искусно сделанный предмет, напоминающий свисток из слоновой кости, и дунул в него. Звук был тихим, почти неслышным, словно шепот ветра, но я почувствовала, как по телу пробежала дрожь, словно по венам разлилась ледяная вода. В тот же миг в небе над часовней вспыхнула ослепительная синяя искра, пронзив ночную тьму, словно кто-то зажег огромную сигнальную ракету, посылая отчаянный призыв о помощи.

Не прошло и минуты, как тяжелые дубовые двери часовни с грохотом распахнулись, сорвавшись с петель, и внутрь ворвалась группа людей в черных глухих одеждах и плащах, скрывающих лица в тени капюшонов. Впереди отряда, словно воплощение самой смерти, шагал высокий худощавый мужчина с суровым немигающим взглядом. Это был инспектор королевской Инквизиции Герхард Шмидт, чье имя наводило ужас на каждого, кто хоть раз переступал черту закона.

— Именем короля! — прогремел его голос, раскатываясь под сводами часовни, словно гром среди ясного неба, заглушив крики и ругань. — Остановитесь! Вы арестованы по обвинению в убийствах. Сопротивление бесполезно.

Атмосфера изменилась мгновенно. Ярость и страх супругов сменились леденящим душу ужасом. В глазах Элоизы и Алекса застыло понимание: их игра окончена.

Глава 13

Электрическое поле, словно прозрачный кокон, удерживающее нас в своей власти, погасло, и воздух вокруг перестал потрескивать, отдавая слабым запахом озона. Меня тут же обдало волной такой изматывающей усталости и горького разочарования, что ноги подкосились. Победа была одержана. Да, но какой ценой? Сколько всего сломалось внутри меня, пока я вытаскивала наружу правду? Рядом со мной Дюбуа. Он, словно почувствовав мое состояние, ободряюще приобнял за плечи, и я, почти не раздумывая, ответила на его объятия. Его тепло сейчас казалось спасительным маяком в этом хаосе.

— Почему? — выдохнула я, отстраняясь от него и глядя в его усталые, но по-прежнему спокойные глаза. — Почему ты не вызвал подкрепление раньше, Жофрей? Мы могли избежать всего этого… этого кошмара. И ради всего святого, когда ты успел договориться со Шмидтом о штурме?

Дюбуа вздохнул, проводя рукой по взмокшему от напряжения лбу. Его обычно безмятежное лицо сейчас казалось измученным и постаревшим.

— Не мог раньше, Мари. Шмидт — человек… особенный. Ему нужны железобетонные доказательства, а не одни лишь предположения и догадки. А связаться… — он осекся на полуслове и достал из кармана своего неизменного жилета знакомую мне серебряную подвеску, от которой исходил едва различимый свет. Ту самую, которую он так задумчиво крутил в руках во время нашего странного нервного разговора с этими убийцами. — Я отправил Шмидту экстренное сообщение, когда мы были в следственном управлении, Мари. Я попросил отследить нас, чтобы в случае опасности он мог прибыть как можно быстрее. Но, признаться, я не был уверен, что он успеет. Поэтому я пытался тянуть время, задавал Элоизе наводящие вопросы… Но у тебя это вышло куда лучше. Ты медленно, но верно выманила из нее признание. Эта штуковина — записывающий артефакт. У нас есть их признание, Мари. Все, что они говорили об убийствах, о своих грязных планах. Без него мы бы не смогли ничего доказать в суде. Веских улик, кроме наших подозрений, у нас не было, а сейчас им не отвертеться.

Я уставилась на подвеску, лежащую у него на ладони, осознавая, насколько тщательно Дюбуа продумал каждый свой шаг. Гениально и одновременно пугающе. А я еще думала, что он простачок, который занял свою должность по счастливому стечению обстоятельств. Я его сильно недооценила. Признаю.

В это время к нам подошел инспектор Шмидт, словно тень, возникшая из ниоткуда. Его тяжелый немигающий взгляд прошелся по нам, словно острым скальпелем, выискивая недостатки и слабости. От этого взгляда хотелось съежиться и спрятаться.

— Неплохая работа, — сухо, почти бесцветно похвалил он. — Вы сработались как команда. В очередной раз повторюсь, вы могли бы принести куда больше пользы, работая на королевскую Инквизицию. Обдумайте мое предложение, инспектор Дюбуа, инспектор… Мари.

Мы с Дюбуа обменялись быстрыми взглядами, полными невысказанных слов.

— Благодарю за предложение, инспектор, — ответил Дюбуа с твердостью в голосе, — но мы останемся в следственном управлении.

Я кивнула в знак согласия, не произнося ни слова. Работать под началом