Дочь Иезавели - Уилки Коллинз

Миссис Вагнер укоризненно погрозила пальчиком.

– Джек, не забывай, ты говоришь с дамой.

Джек нарочито дотронулся до головы, как бы показывая, что в его положении от него слишком много требуют.

– Как скажете, госпожа, – сказал он.

Джек продемонстрировал мадам Фонтен кожаный мешочек, завязанный ремешком.

– Ключи внутри, – объяснил он. – Сегодня я их вытащил, и они чудесно звенели. Для меня это было как музыка. Но госпожа сказала, что этот звук долго не выдержишь. Поэтому я снова положил ключи в мешочек, и они замолчали. Когда я хожу, то ношу мешок на ремне, перекинутом через плечо. При надобности открываю мешок и достаю ключи. Вы не сотрудник фирмы, и вам нет нужды на них смотреть. Кроме того, сейчас я собираюсь на прогулку в респектабельную часть города, и потому должен выглядеть как джентльмен. Нужно надеть перчатки. Я вас больше не задерживаю. Прощайте.

Джек уморительно поклонился и махнул рукой, как бы прекращая аудиенцию. На самом деле ему страсть как хотелось показать ключи, но непомерное тщеславие – признак болезни, не поддающейся лечению, удерживало его. Он ждал, что вдова станет умолять взглянуть на них. Однако она не испытывала никакого интереса к ключам и нашла более короткий путь к примирению, открыв свой кошелек.

– Позвольте мне подарить вам перчатки, – сказала она, озаряя его обезоруживающей улыбкой.

Джек мгновенно преобразился.

Он соскочил с подоконника и жадно вцепился в деньги, словно изголодавшееся животное – в кусок мяса. Миссис Вагнер схватила Джека за руку и с упреком на него взглянула. Он тоже вскинул глаза, но тут же стыдливо их опустил.

– Ну конечно, я совсем забыл про манеры. Не сказал «спасибо». Полагаю, дело в провале памяти. Благодарю вас, мадам. – И через минуту он со своими ключами уже мчался в «респектабельную» часть города.

– Простите моего бедного Джека, – сказала миссис Вагнер.

– Что вы! Джек меня забавляет.

Миссис Вагнер поморщилась при этих словах.

– Я исцелила его от последствий жестоких условий сумасшедшего дома, – продолжала она. – Но, похоже, у него врожденная склонность к тщеславию, совершенно безвредная. С этим я ничего не могу поделать. Он очень гордится, когда ему дают что-то на хранение, особенно ключи. В этот раз Джеку пришлось какое-то время обходиться без ключей и ждать, пока я не приведу в порядок важные дела. Через день-другой он привыкнет к своему статусу, и будет проще.

– Думаю, вы не доверяете ему ключей, которые важны для вас – от письменного стола, например.

Серые глаза миссис Вагнер засверкали.

– Я могу доверить ему все.

Красивые брови мадам Фонтен удивленно приподнялись.

– Знаю по опыту, – продолжала миссис Вагнер, – что самая редкая добродетель – чувство благодарности. Мой бедный Джек сто раз доказывал, насколько он мне благодарен. А это достаточное основание, чтобы ему доверять.

– Даже деньги?

– Естественно. В Лондоне я давала ему на хранение деньги и не просчиталась. Он оценил доверие и обрел самоуважение. Ключа от моего рабочего стола я еще не вручала – берегу для особого случая. Но, думаю, в скором времени его коллекция ключей пополнится еще одним.

– Ах, – произнесла миссис Фонтен со смирением, которое не всякая женщина умеет вовремя применить, – как вы все понимаете! У вашей нации природный здравый смысл. Я же всего лишь обычная немецкая женщина. Но, как говорится у вас, англичан: «век живи – век учись». Вы заставили меня задуматься. До свидания.

Она вышла из комнаты, а за дверью подумала на родном языке: «Какая ненавистная особа. С души воротит».

«Притворщица!» – тоже на родном языке сказала себе миссис Вагнер.

Если бы женщины испытывали друг к другу взаимное расположение или если бы мадам Фонтен проявила больший интерес к ключам слабоумного Джека, она покинула бы офис с ценной для себя информацией. А так миссис Вагнер не сочла нужным подробно рассказывать, как она пополняет кожаный мешочек Джека.

В Лондоне она начала с того, что отдавала ему на хранение старые ненужные ключи, скопившиеся в доме за много лет. Потом, заметив, что одно обладание ключами Джека не удовлетворяет и он хотел бы применить их в деле, доверила ему парочку настоящих ключей. Она потешила самолюбие бедняги тем, что время от времени просила его отпереть ящик или стол. Это мудрое начинание она осторожно внедрила и во Франкфурте, попросив мистера Келлера помочь ей. Тот (в отсутствие Джека) отвел ее в кладовую, где на полу валялись старые ключи. «Берите хоть все, – сказал он. – Сколько здесь живу, столько их помню. Валяются с того времени, как дед перестраивал дом, и теперь годятся только в лом». Миссис Вагнер взяла первые попавшиеся на глаза шесть ключей и осчастливила ими Джека. Его не смутило то, что ключи ржавые. Напротив, он обрадовался, что сможет их отчистить. «Они заблестят у меня, как алмазы, еще до того, как я пущу их в дело».

Потеряла что-нибудь мадам Фонтен, не узнав этих подробностей? Она так и не узнала. Но с Джеком ей еще предстояло иметь дело.

Глава IV

Выйдя из кабинета миссис Вагнер, вдова немного подумала и отправилась на поиски дочери.

Открыв дверь столовой, она увидела на столе доску для игры в багатель и склонившиеся над ней головы Фрица и Мины, которые то и дело отвлекались от игры, что простительно влюбленным.

– Хочешь присоединиться к нам, мама? Фриц ужасно играет.

– Эта игра требует математических расчетов, – оправдывался Фриц, – а Мина меня отвлекает.

Мадам Фонтен слушала их, по-матерински снисходительно улыбаясь.

– Я иду к себе, – сказала она, – если увидите Джека Строу…

– Джек только что ушел, – вставил Фриц. – Я видел в окно. Он сначала припустился бегом, а потом, вспомнив о самоуважении, перешел на ходьбу. Интересно, каким он вернется?

– Преисполненным тщеславия. Я дала ему денег на перчатки. Если кто-то из вас увидит Джека раньше, скажите, что я жду его наверху, чтобы увидеть новые перчатки. Мне приятно баловать беднягу. И не вздумайте смеяться над ним – он заслуживает жалости.

Проявив столь возвышенные гуманные чувства, мадам Фонтен удалилась, оставив влюбленных за игрой. Пока Джек в восхищении от подарка, он скорее поддастся ее влиянию, подумала вдова. Сейчас именно то время, когда надо застраховаться, чтобы Джек нечаянно не рассказал о случившемся в Вюрцбурге. В доме было известно, что миссис Вагнер после свадьбы, как только позволят дела фирмы, вернется в Лондон. По расчетам мадам Фонтен, слабоумный через месяц-полтора будет уже безопасен – только бы продержаться до этого времени.

В столовой продолжилась игра в багатель – с неизбежными перерывами. Фриц, безукоризненный в