Бесплодные земли (автоперевод) - Дуглас Престон

«Эй! Кто-нибудь! Кто-нибудь!»

Это было похоже на крик в дыру.

Паника нахлынула с новой силой, и Скип изо всех сил пытался её унять. Ему нужно было думать, решать, что делать. Если бы он только знал, что происходит, где он, кто эти люди, чего они хотят, то, возможно…

Он услышал слабый стон в темноте.

Звук доносился с другой стороны пещеры, или колодца, или какой там норы он находился. С трудом он повернулся и начал упираться ногами, продвигаясь в сторону звука. Голова стучала, один глаз распух и почти закрылся. Вокруг носа запеклась кровь. Он испытывал жажду и голод.

Он вскрикнул от удивления, когда его связанные руки наткнулись на что-то мягкое и податливое – тело. Он медленно провел руками по одежде, по коже. Он открыл рот, чтобы крикнуть: «Кто там?» – и тут впервые осознал, что, возможно, лучше было бы вообще не издавать ни звука.

Тело пошевелилось, и он услышал ещё один стон. Господи, это был стон Эдисона.

«Эдисон!» Он потряс тело изо всех сил. «Эдисон, это ты?»

Нет ответа. Скип снова ткнул, вызвав новый стон. Черт возьми, это был Эдисон. Это должен был быть Эдисон. Должно быть, он серьёзно ранен.

«Эдисон», — прошептал он. «Это Скип».

Стон, за которым последовало тяжелое, хриплое дыхание.

Боже мой! Скип снова почувствовал, как его охватывает паника. Что они сделали, чтобы спровоцировать это? Неужели они наткнулись на группу убийц, обитающих в отдалённом каньоне? Или на обезумевших ополченцев или на группу параноиков, стремящихся вернуться к земле?

И тут он услышал в темноте ещё один звук. На этот раз он доносился откуда-то сверху.

Он внимательно прислушался, затаив дыхание. Раздался приглушенный скрежет, а затем над головой появился узкий прямоугольник света, расширяющийся, когда отодвинулось какое-то покрывало. Из него вниз вырвался луч света, который совершенно внезапно дал Скипу понять, где он находится: на дне древней кивы, круглого подземного помещения, служившего центром религиозных церемоний индейцев пуэбло. В крыше образовалось квадратное отверстие, и теперь вниз спускалась грубая деревянная лестница. В квадрате света появилось лицо, подсвеченное сзади и безликое.

Обернувшись, Скип увидел, что тело рядом с ним действительно принадлежало Эдисону. Он ужаснулся: мужчина был жестоко избит, лицо побагровело и распухло, кровь запеклась вокруг носа и рта. Его ноги были связаны толстым верёвкой, а рядом небрежно смотана ещё дюжина футов чего-то, похожего на стальной трос. Рубашка была разорвана, а глаза превратились в полуоткрытые щели, ничего не видящие. Боже мой, он выглядел так, будто умирает.

«Что происходит?» — закричал Скип, не в силах сдержать крик. «Зачем ты это делаешь?»

Темный силуэт в квадрате света не двигался, просто глядя на него сверху вниз.

«Моему другу нужна медицинская помощь!»

Никакой реакции. И тут раздался ещё один скрежет, квадрат света превратился в быстро уменьшающийся прямоугольник — и в прохладной темноте снова воцарилась тишина. Голова закружилась, он положил её на землю и снова провалился в беспамятство.

40

ПОСЛЕ ТИХОГО СТУКА И ОТСУТСТВИЯ ответа Корри вошла в больничную палату. Черноволосая женщина сидела на кровати, глядя на пустой экран телевизора, прикреплённого к стене. Она не оглянулась, когда Корри села рядом с кроватью. Без капельниц, подумала Корри, вряд ли кто-то догадался бы, что всего шестнадцать часов назад женщина была тяжело больна обезвоживанием. Её волосы были вымыты и расчёсаны, и, если не считать ужасного солнечного ожога и опухших губ, она выглядела значительно лучше.

Врачи заставили Корри подождать, прежде чем разрешить допрос пациентки, что её вполне устраивало. Она потратила время на опознание женщины. Это было несложно. Исходя из предположения, что женщина была одной из первых учениц Оскарби, Корри получила список и фотографии, собранные агентом О'Хара, и сразу же узнала её. Её имя, кстати, уже всплывало в ходе расследования — Элоди. Бастьен. Что поразило Корри, когда она листала досье, подготовленное О'Харой, так это то, что Бастьен была успешным и уважаемым археологом в собственной частной фирме, занимаясь археологией по контракту для Департамента транспорта Нью-Мексико, занимаясь съемкой и выявлением археологических памятников перед строительством дорог или строительством. Ее родители жили в Санта-Фе, и ее жизнь — по крайней мере, судя по тому, что Корри могла увидеть в досье — была обычной. Холостая, сорок один год, место жительства Санта-Фе, зарегистрирована для голосования, платила налоги, не имела судимостей или даже неоплаченных штрафов за превышение скорости — самая обыденная до крайности. И вот она здесь, только что попыталась совершить ритуальное самоубийство самым странным и безумным способом, какой только можно вообразить. Похоже, она не была близка со своей семьей. И у нее не было парня или романтических отношений — по крайней мере, таких, которые определила О'Хара.

Бастьен не была объявлена пропавшей без вести – возможно, потому, что она отсутствовала ещё недостаточно долго. В надежде убедить женщину заговорить, Корри столкнулась с непростым выбором: стоит ли ей сообщить семье сейчас или подождать? Она отчаянно хотела получить от женщины объяснение, что она делает и почему, и размышляла, поможет ли… или помешает привлечение её семьи. Женщина отказалась от телефона и ни с кем не разговаривала. Обсудив этот вопрос с Шарпом, Корри решила пока не сообщать семье, пока попытается разговорить женщину самостоятельно. Если это не сработает, можно будет привлечь семью.

«Элоди?» — мягко спросила Корри.

Услышав своё имя, женщина наконец отреагировала: она повернула голову и впервые взглянула на Корри. И тут же так же быстро отвела взгляд, и её лицо снова превратилось в маску пустоты.

«Меня зовут Коринн Суонсон, я агент ФБР здесь, в Альбукерке. Хочу заверить вас, что у вас нет проблем, вы не нарушали никаких известных нам законов, и ваше сотрудничество со мной добровольное. Вы понимаете?»

Бастьен ничего не сказал.

«Я хотел бы задать вам несколько вопросов».

Женщина всё ещё не ответила, и Корри продолжила: «Мы работаем над делом о гибели двух женщин: Миранды Драйвер и Молли Вайн. Полагаю, вы знали обеих. Они были вашими коллегами, когда вы были аспирантом кафедры антропологии в Университете Нью-Мексико. Профессор Карлос Оскарби был вашим научным руководителем».

Никакой реакции.

Обе женщины погибли, когда шли по пустыне, в палящую жару, без воды и в неподобающей одежде. Как вы, похоже, и собирались сделать.

Бастьен словно застыл, окаменел, как статуя.

«Я просто хотел бы знать, почему вы — и