Динамитчик. Самые новые арабские ночи принца Флоризеля - Фанни ван де Грифт Стивенсон

отправила его в Ист-Энд по адресу, который он так и не смог разыскать. Это явилось для странствующего рыцаря горькой пилюлей, однако вечером, когда он вернулся домой совершенно без сил, обескураженный своим фиаско, дама встретила его с дружеской любезностью, уверяя его в том, что это даже к лучшему, поскольку она передумала и пожалела о том, что вообще затеяла подобное дело.

На следующий день, исполненный мужества и решительности, он возобновил свою детективную деятельность, стремясь защищать Терезу даже ценой собственной жизни. Однако его ждало жгучее разочарование. На узкой и тихой Хенвей-стрит она внезапно обернулась и, гневно сверкая глазами, обратилась к нему с такими словами, от которых молодой человек готов был сквозь землю провалиться.

– Как я понимаю, сеньор, вы следите за мной? – негодующе воскликнула она. – И это манеры британского джентльмена?!

Гарри начал рассыпаться в извинениях и оправданиях, клятвенно обещая не докучать ей более своим присутствием, после чего был отпущен, донельзя обескураженный и подавленный. Его детективная карьера оборвалась, так и не начавшись, и он снова начал слоняться по площади или по террасе, снедаемый угрызениями совести и любовным томлением, очаровательным, наивным и вызывающим зависть у старшего поколения. В эти долгие часы, когда он выжидал случая хоть мельком увидеть любимую, ему в голову вдруг пришла мысль, что он вполне может соблюсти приличия, наблюдая за домом. Юную даму иногда навещал лишь один человек – весьма представительный мужчина с бросавшейся в глаза бородой-эспаньолкой. Он как-то подсознательно раздражал Гарри; с течением дней эта антипатия усилилась, и в конце концов он набрался смелости спросить прекрасную креолку, кто это такой. Её ответ поверг его в ещё большее смятение духа.

– Этот джентльмен, – ответила она с вымученной улыбкой, – не стану от вас скрывать, добивается моей руки и ухаживает за мной столь настойчиво, сколь это позволяют приличия. Ну что здесь скажешь? Что делать мне, несчастной и одинокой Терезе! Противостоять или поддаться подобному натиску?

Гарри боялся вымолвить слово. Его охватил острый приступ ревности, и он с трудом совладал с собой, когда откланивался. В тиши своего обиталища он дал волю своему неописуемому отчаянию. Он боготворил сеньориту, однако его до глубины души уязвляла не только мысль о том, что она может связать свою судьбу с другим, но и непоколебимая уверенность в том, что претендент на её руку был её недостоин. С горечью за себя и с радостью за неё он отступил бы, коль скоро она предпочла бы его герцогу, епископу, увенчанному лаврами побед генералу или иному столь же достойному человеку. Он видел себя следующим за свадебным кортежем на значительном удалении. Он видел себя возвращающимся в пустой дом, лишившийся своей жемчужины. И хотя он мог оплакивать свою неразделённую любовь, он знал, что сделает это с достоинством. Однако в данном случае дело повернулось совсем иначе. Этот субъект решительно не был джентльменом. У него была какая-то неуверенная крадущаяся походка, грязные ногти и бегающий взгляд. Его любовь, возможно, служила ему лишь предлогом, а сам он, скорее всего, являлся глубоко законспирированным кубинским агентом!

Гарри поклялся, что развеет эти сомнения, и следующим вечером, примерно во время обычного визита «ухажёра», занял позицию у окна, откуда прекрасно просматривалась вся площадь.

Вскоре к двери подъехал кэб, оттуда вышел человек с бородкой, расплатился с кучером, и Гарри увидел, как он вошёл в дом с коричневой дорожной сумкой на плече. Спустя полчаса он вышел из дома, на сей раз без сумки, и быстрым шагом направился в восточном направлении. Десборо, с той же сноровкой и осторожностью, с какими он следовал за Терезой, пошёл по пятам за её обожателем. Тот начал путать следы, с напускным интересом изучая витрины табачников и торговцев фруктами и разной снедью; дважды он поворачивал вспять, словно что-то забыл, после чего решительным и быстрым шагом пошёл к дверям юридической школы «Линкольне Инн». Наконец в пустынном переулке он развернулся и, подойдя к Гарри с бледным и каким-то постаревшим лицом, в довольно резком тоне осведомился, не имел ли он удовольствия видеть этого джентльмена прежде.

– Имели, сударь, – ответил Гарри довольно смущённым, но достаточно твёрдым голосом. – И не стану отрицать, что я совершенно намеренно иду за вами. Бесспорно, – добавил он, полагая, что оба они думают о Терезе, – вам известны причины этого.

Услышав эти слова, человек с эспаньолкой задрожал, словно паралитик. Казалось, что он от страха лишился дара речи. Он резко повернулся на каблуках и пустился наутёк.

Его поведение так ошеломило Гарри, что он поначалу не мог двинуться с места. Когда же он пришёл в себя и бросился в погоню, он лишь успел заметить, как человек с эспаньолкой вскочил в кэб, который тут же исчез в оживлённом потоке улицы Холборн-стрит.

Озадаченный и обеспокоенный столь необычным происшествием, Гарри вернулся домой на Квин-сквер и впервые за всё время сам постучал в двери к прекрасной креолке. Услышав возглас «Войдите!», он проник внутрь и увидел, что Тереза с довольно печальным видом склонилась над коричневым деревянным сундуком.

– Сеньорита, – начал он, – я сомневаюсь в том, что известный нам обоим человек действительно тот, за которого он вам себя выдаёт. Когда он обнаружил и когда я признал, что следил за ним, он вёл себя совсем не так, как должно честному человеку.

– Ах! – воскликнула она, в отчаянии всплеснув руками. – Дон Кихот, Дон Кихот, вы опять сражались с ветряными мельницами? – Затем она рассмеялась и добавила: – Бедняга! Как вы, наверное, его напугали! Ибо знайте, что кубинские эмиссары уже здесь и вашу бедную Терезу скоро выследят. Даже скромный клерк из конторы моего адвоката может в любой момент оказаться в лапах вооружённых шпионов.

– Скромный клерк! – вскричал Гарри. – Как же так?! Вы же сами мне сказали, что он хочет жениться на вас!

– Мне казалось, что вы, англичане, любите розыгрыши, – спокойно ответила она. – На самом деле он клерк из конторы моего поверенного, и сегодня он принёс мне ужасную новость. Я в безвыходном положении, сеньор Гарри. Вы поможете мне?

При этих сладостных словах сердце молодого человека было готово выскочить из груди. Окрылённый надеждой и готовый к любым испытаниям, он даже забыл возмутиться по поводу розыгрыша со стороны дамы.

– Одно ваше слово! – вскричал он. – Чем я могу служить? Умоляю, скажите мне!

Искренне опечаленная, прекрасная креолка положила руку на сундук.

– Вот здесь, – сказала она, – мои драгоценности, бумаги и туалеты – словом, всё, что связывает меня с Кубой и моим ужасным прошлым. Их нужно тайно вывезти из Англии, или я погибла, как считает