Эпицентр - Дмитрий Николаевич Поляков-Катин

— Звучит не слишком оптимистично.

— Американцы засекретили каждый шаг, ввели жесткую ответственность, вплоть до электрического стула. Это касается всех, в том числе и британцев.

— В том числе и британцев, — с мрачной задумчивостью повторил Черчилль. — Всё, что связано с урановой бомбой: люди, мощности, наработки — всё переехало в Лос-Аламос. А ведь исследования начинались на британской земле. И теперь нам пытаются ограничить доступ к информации, на которую мы имеем право. Иной раз складывается впечатление, что Рузвельт если и поделится урановыми тайнами, то скорее с русскими, чем с нами. У вас там парой строк что-то по Швейцарии.

— Да, сэр, судя по всему, кое-кто из высокопоставленных чинов СС, причастных к реализации урановой программы, ищет возможность выйти на контакт с западными союзниками. На кону урановая бомба рейха и судьба немецких физиков после капитуляции. По некоторым данным, представители Даллеса в Швейцарии проявляют к этому интерес. Переговоры уже ведутся, судя по поступающим донесениям, со шведами, которые, вероятно, готовы выступить посредниками.

— А заодно получить доступ к информации.

— Очевидно.

— Этого следовало ожидать. Насколько надежен источник?

— Источников несколько, — слегка запнувшись, ответил Мензис. — В Швейцарии, в Цюрихе, — вам, несомненно, я могу сказать — это Франс Хартман, наш старый, проверенный агент, бывший управляющий берлинского отеля «Адлерхоф». Если помните, в прошлом году у него был уже диалог с Шелленбер-гом на эту тему. Я вам докладывал. Также переговорный процесс пытается наладить личный врач Гиммлера Феликс Керстен. И тоже через шведов.

— Мое мнение, Уинстон, если тебе интересно, — вмешался Смэтс. — Нам не следует игнорировать контакты, связанные с урановым оружием, дабы однажды не очутиться на обочине. После покушения на Гитлера единственная реальная сила в Германии — СС, как ни противно это признать. Больше там говорить не с кем. Вермахт деморализован, оппозиция, абвер разгромлены, внутренний террор становится только крепче. Если мы будем с гордым видом стоять в стороне, американцы тихо снимут пенки, и тогда голос Британии заметно осипнет. Бомба, Уильям, бомба. Как видишь, в этом направлении работают все, даже шведы. Надо снять белые перчатки и засучить рукава. Надо идти на переговоры, если они принесут нам ключ к урановому оружию.

— Перестань! Ты предлагаешь мне вырядиться чертом, чтобы понравиться дьяволу. Нет, ни при каких обстоятельствах я не желаю договариваться с Гиммлером. Никаких переговоров не будет! Запомните это, Мензис.

Широкой пятерней Черчилль пригладил свои редкие, желтовато-седые волосы, загасил сигару, нажал кнопку в подлокотнике кресла и поднялся. Вошел камердинер.

— Пожалуй, настало время переодеться, — хмуро произнес Черчилль, запахнув халат.

— Какой костюм выберете, сэр? — спросил Джозеф.

— Морской, — подумав, решил Черчилль. — Подождите меня, — бросил он и удалился, чуть ли не с вызовом шлепая голой ступней по паркету.

Оставшись один на один, Смэтс ободряюще потряс за плечо Мензиса, который искренне не понимал щепетильности премьер-министра в таком исключительно важном вопросе, тем более что методы работы СИС не составляли для него тайны: вплоть до начала войны «Интеллидженс Сервис» вовсю сотрудничала с гестапо в рамках обмена информацией о коммунистах — и ничего.

— Надеюсь, он услышал, — вполголоса сказал Смэтс. — Но и его можно понять. Все меньше желающих считаться с его мнением. Даже наши военные смотрят в рот американцам, а Уилли всего лишь вежливо выслушивают. Он хотел Средиземноморье считать приоритетным — Средиземноморье, Грецию, Италию, но Рузвельт встал на сторону Сталина. Он до последнего противился «Оверлорду» — его отодвинули, как назойливого мальчишку. Монтгомери попросту проигнорировал его, и высадка состоялась. Если так пойдет дальше, Уильяма ждет хорошая охота в Чарт-велле, водопад почестей и — воспоминания.

Тем временем, стоя перед зеркалом, Черчилль расправлял бабочку под своим морским кителем. Внезапно он замер — на него смотрел в общем-то старый, одутловатый человек с нездорового цвета лицом в паутине выступивших кровеносных сосудов. В какой-то миг зеркало точно пропало, он вдруг не узнал себя. Черчилль неуверенно провел пальцами по щеке. В голове всплыло: «Humana non sunt turpia» — да-да, не так-то просто сбить его с ног.

— Ветер и волны всегда на стороне более умелого мореплавателя. Знаешь, кто это сказал, Джозеф? — спросил он.

— Вероятно, Шекспир, сэр? — предположил камердинер, привыкший к постоянному цитированию великого драматурга.

— Нет. — Черчилль надел на голову фуражку. — Но мог бы.

От резиденции премьер-министра на Даунинг-стрит, где он, несмотря на опасность вражеских бомбардировок, предпочитал оставаться на ночь, до построенного глубоко под землей, разветвленного бункера Ситуационного центра, в котором круглосуточно трудились Кабинет министров и начальники армейских штабов, рукой подать, но Черчилль любил совершать переход от Даунинг-стрит до Грейт-Джордж прогулочным шагом, растягивая удовольствие побыть на свежем воздухе. Опираясь на трость, он с важным видом шествовал впереди, тогда как Смэтс и Мензис держались чуть сзади, что смотрелось немного комично, ибо тот и другой были на голову выше премьера и в два раза уже в талии. Всю дорогу Черчилль сквозь зубы ругал ненастную погоду: «Стоит посмотреть на небо — сразу насморк. В мундире бобби заметен оттенок лондонского дождя. Обычный зонт делает из британца философа».

Уже приближаясь ко входу в Центр, он вернулся к прерванному разговору:

— Хочу еще раз подчеркнуть, друзья мои: я категорически против любых переговоров с СС. Я никогда не видел Гиммлера, и если и хотел бы его увидеть, то только болтающимся на виселице, желательно в Тауэре. Но я хочу знать, о чем договариваются с этим сукиным сыном наши друзья. Только здесь я вижу железное основание к тому, чтобы мистер Мензис не сворачивал паруса. Вы меня слышите, Мензис?

— Конечно, сэр, — отозвался тот. — Я весь внимание.

— Если для достижения поставленной цели вам понадобится встретиться с кем-то из людей того же Шелленберга, то я возражать не буду. Разумеется, при условии сохранения полной конфиденциальности. Помните: задача «Интеллид-женс Сервис» — контролировать активность и информированность УСС в вопросе уранового вооружения — в том числе и в Швейцарии. Вот в этом направлении и ройте.

Смэтс с трудом сдержал торжествующую улыбку, а Мензис машинально приложил раскрытую ладонь к котелку. Когда они спустились в бункер, Черчиллю на входе передали последнюю сводку.

— Ну вот, чего, собственно, и следовало ожидать: русские взяли Бухарест! — заглянув в бумагу, воскликнул он и решительным шагом двинулся к замаскированной под личную уборную комнате, в которой размещался пункт прямой связи с президентом Рузвельтом.

Берлин, 3 сентября

Расхожая мысль, что случайность — лишь разновидность закономерности, как всякий парадокс, тонизирует живость ума, но не всегда применима к практической стороне бытия, ибо можно продумать каждый шаг, просчитать и согласовать