Черная рука - Стефан Толти

class="p1">Одна из наиболее популярных теорий заговора, особенно в итальянских колониях, заключалась в том, что враги Петрозино из Департамента полиции Нью-Йорка намеренно заманили его в ловушку в надежде, что его убьют. Многие итальянцы задавались вопросом: почему Бингем отправил Петрозино на Сицилию, в это гадючье гнездо, совершенно одного и без охраны? Почему он раскрыл миссию Петрозино, хотя подразумевалось, что она должна была быть строго секретной? «Он вошел в логово львов, – сказал Фрэнк Фругоне, издатель газеты Bollettino della Sera[641] и президент несостоявшейся Лиги защиты. – У него не было ни единого шанса»[642]. Можно было бы винить всех итальянцев скопом, но многие чувствовали, что тут действуют некие закулисные силы, которые неизбежно уйдут от наказания.

Семья Петрозино увлеклась другой теорией: о том, что детектив на самом деле не умер. Согласно некоторым слухам, убийство было инсценировано для того, чтобы Петрозино исчез и продолжил работать инкогнито. Эта теория пустила настолько глубокие корни в Нью-Йорке, что заместитель комиссара Вудс был вынужден публично ее опровергать. «Я, как и вы, хотел бы, чтобы это оказалось правдой, – сказал он журналистам. – И хотя вы, возможно, мне все равно не поверите, но на самом деле это ложь. Петрозино точно мертв»[643].

Шли недели, но комиссару Бингему по-прежнему приходилось раз за разом оправдываться за свою роль в трагедии. «Ему не терпелось поехать, – сказал Генерал о Петрозино. – Он видел в этой командировке прекрасную возможность. В нем не было страха»[644]. Комиссар написал Госсекретарю Филандеру Чейзу Ноксу письмо, настаивая на принятии новых законов, в том числе таких, которые потребовали бы от всех иммигрантов постоянно носить при себе удостоверения личности, вставать на учет полиции в городах проживания и уведомлять власти о любой смене места жительства. За письмом последовало газетное интервью, где Бингем рассказал о тех рисках, которым подвергался Петрозино, чем выставил себя – уже в который раз! – черствым идиотом: «Все эти люди [в Итальянском отряде] очень сильно рискуют, и они прекрасно это знают, – поведал он журналисту. – Просто удивительно, что их до сих пор не перебили!»[645] Демонстративное дистанцирование – «эти люди», «их не перебили» – ставило Петрозино на положение чужака, а удивление генерала по поводу выживания Итальянского отряда прозвучало как выражение досады. Вера Петрозино в то, что у итальянцев наконец-то появился комиссар, которому они могли бы доверять, снова стала выглядеть удивительно наивной. Тема той роли, какую в убийстве сыграл сам Бингем, в интервью не была поднята ни разу.

В Италии полиция произвела аресты сотен мужчин – в основном известных членов мафии. Полетели десятки писем и телеграмм, содержавших немало противоречивых «подсказок». Слухи только множились, однако свидетелей, готовых выступить на суде, было исчезающе мало. Вскоре от официальных лиц Сицилии стали поступать тревожные сигналы. «Полиция Палермо, – отметила газета Washington Post, – похоже, пришла к выводу, что ни мафия, ни „Черная рука“ не имеют к этому преступлению никакого отношения и что „плохих парней“ следует искать в Америке»[646]. От этих новостей у многих американцев скрутило животы. Фрэнсис Коррао, лихой молодой прокурор Бруклина, дал ответный залп, заявив журналистам следующее: «Нет никаких сомнений в том, что официальные лица на Сицилии находятся в сговоре с мафией»[647]. Американские газеты стали нападать на сицилийцев и их представителей: остров был объявлен «землей позора, на которой убийц защищает заговор молчания». Бингем отправил три телеграммы в полицию Палермо с требованием сообщить, на какой стадии находится расследование, но никакого ответа не дождался. После этого и он начал обвинять итальянцев в соучастии.

Характерно, что об американской ответственности за это убийство не было сказано почти ничего. Странное решение Бингема отправить Петрозино одного, раскрытие журналистам его миссии, годы равнодушия, позволившие «Черной руке» разрастись, – все это было по большей части обделено вниманием или вовсе забыто. Журналист Фрэнк Маршалл Уайт, самый ярый обличитель методов «Черной руки» в Нью-Йорке, был одним из немногих, кто критиковал правительство. «Если бы Конгресс исполнил свой прямой долг и остановил проникновение в страну иностранных преступников в самом начале этого зловещего явления, – писал он в Times, – то Джозефа Петрозино не отправили бы умирать на Сицилию»[648]. Однако статьи Уайта выглядели редкими одиночными выстрелами в пустоту, ибо гнев американцев был направлен в основном за границу.

В Палермо по обвинению в убийстве Петрозино арестовали Вито Кашо Ферро вместе с Паоло Палаццотто и еще тринадцатью подозреваемыми. Но вскоре дело развалилось, и все подсудимые были оправданы. Как справедливо предсказывал комиссар Сеола, ни один свидетель не дал показаний по делу об убийстве американца. Именно то, что Петрозино осуждал всю жизнь, гарантировало, что его убийцы никогда не предстанут перед судом.

Намеки и анонимные письма продолжали поступать в управление полиции Палермо в течение десятилетий. В феврале 2013 года итальянская полиция проводила масштабную операцию по борьбе с наркотиками под кодовым названием «Апокалипсис», направленную против палермской мафии. Изучавшие записи прослушки следователи пришли в оторопь, когда услышали, как один подозреваемый, Доменико Палаццотто, начал хвастаться убийством. «Петрозино? – переспросил двадцативосьмилетний парень у неких собеседников-земляков. – Да его убил дядя моего отца! Могу показать в книгах. Наша семья была mafiosi сотню лет». И почему же, по мнению этого подающего надежды молодого мафиозо, был убит Петрозино? «Он приплыл из Америки, чтобы разворошить тут все дерьмо, он стал лезть в дела мафии». Прослыть потомком человека, убившего самого Петрозино, было бы весьма почетно для молодого головореза, но, к несчастью для него, он немного запутался в фактах. Итальянские полицейские сомневаются, что Доменико как-то связан с тем Палаццотто, которого арестовывали за убийство. Они убеждены, что молодой человек просто пытался поднять свой авторитет, присвоив убийство, к которому его род не имел никакого отношения[649].

Для итальянцев это преступление в некотором смысле то же самое, что убийство Джона Кеннеди для американцев: и то и другое – печально известные расстрелы с десятками теорий о том, кто на самом деле спускал курок. Правда, есть одно ключевое отличие. Мотивы разных подозреваемых в убийстве Кеннеди радикально отличаются друг от друга: мафия, ЦРУ, кубинцы, русские – все они могли добиваться каждый своего. По мнению сторонников теории заговора, у разных групп были конкурирующие и даже противоречащие друг другу причины желать смерти Кеннеди.

О смерти Петрозино сказать то же самое невозможно. Несмотря на множество слухов о том, кто именно это сделал, всех подозреваемых объединяет один общий мотив: ненависть к работе Петрозино против «Черной руки» и итальянского преступного мира. В этом смысле конкурирующих теорий не существует, а