Современный зарубежный детектив-15. Книги 1-16 - Рада Джонс

«Психика создает альтернативные личности как защитный механизм», – всплыли в памяти слова профессора Патнэма. Получалось, что Лексус появлялся в моменты сильного стресса, когда накопившееся напряжение требовало выхода.

Антуан помассировал виски. Напряжение нарастало. «М-да… Только это всего лишь теория, – вздохнул он. – Надо добраться до сути». Отложив ручку, он с тоской уставился на мертвенный свет диодных ламп и в очередной раз проклял того, кто окрестил его «дневным».

«Нужно спровоцировать другие мои идентичности на откровенность, чтобы найти ответы на вопросы о причинах их появления. – Антуан снова записывал. – Построить психологическую цепочку. Оценить, насколько я зависим от них. Выяснить, есть ли связь с текущими проблемами. И главное – понять, что натворил Алекс». Антуан решительно закрыл блокнот и поднялся. В комнате висела напряжённая тишина, пропитанная ожиданием.

– Найдём первопричину, – Антуан обращался одновременно к себе и к своим альтер эго, – и тогда вы станете мне не нужны.

Сквозь тень усталости на осунувшемся лице Антуана проступала уверенность. У него родился план – научный, логичный. И полный неизвестности.

***

Антуан прилег на диван и неожиданно для самого себя уснул. Его разбудил едва слышный скрип паркета. Кто-то осторожно ходил по квартире. Антуан повернул голову, чутко уловив движение в кухне. Он внутренне сжался как пружина. По телу прошла холодная волна страха. Антуан щёлкнул выключателем торшера, и яркий свет залил комнату. Чувства обострились. Антуан прикрыл глаза, потому что стал отчетливо видеть даже пылинки, кружащиеся под лампой. «Это ОНИ», – мелькнуло в голове. Он бесшумно встал и направился к дверям, но внезапно остановился. Телефон!

Антуан нашёл мобильник и быстро поставил будильник на ближайший час. В прошлый раз именно звонок вывел его из глубокого погружения в себя и распугал эту парочку, претендующую на его место в сознании. Хлипкая, но хоть какая-то подстраховка, чтобы не застрять навечно в своём собственном мире. Антуан крепко зажал телефон в кулаке: «Пусть руки тоже будут заняты – так легче скрыть волнение».

Из кухни доносились приглушённые голоса. Сквозь полумрак Антуан различал две фигуры.

– А ты классный чувак. Ты мне сразу понравился, и эта твоя музыка, – уютно журчал баритон Алекса.

– Ты даже представить себе не можешь, как мне помог, – отозвался Лексус. – Если б не ты…

– Да брось, ерунда, – отмахнулся Алекс. – В конце концов оказалось, что я помогал сам себе.

– Странная фигня, конечно.

– И не говори. О, гляди-ка, – Алекс кивнул в сторону окна, – Это она. Сюда смотрит. Ты вообще что-нибудь о ней слышал?

– Она? – Лексус чуть приподнял штору, выглядывая наружу. – Однажды я видел их вместе ночью. Снег валит, холодно, а она в своей коляске пируэты выписывает, будто на коньках скользит. Такая грациозная, плавная, как настоящая фигуристка. Я прям залюбовался. Потом коляска в сугроб угодила – на этом «представление» закончилось. Наш учило её вытаскивать принялся, но не справлялся, а она только смеялась, хрустальным таким смехом. В конце концов всё же вытащил. А теперь она вон ждёт его.

– По-моему, самое паршивое чувство – когда человек, с которым ты каждый день общался, вдруг совершенно о тебе забывает, – заметил Алекс с тенью грусти.

– Поэтому я и не лезу в отношения, – донеслось в ответ. – Не люблю эти дурацкие «американские горки»: то взлёты, то мордой об асфальт.

– Аналогично. На любовь решаются только самые бесстрашные.

– Бесстрашные… – скептически повторил Лексус. – Ботан – трус и слабак, он шарахается собственной тени. И к ней поэтому не идёт.

– Не знаю. Думаю, это стыд…

– Стыд – то же самое, что и трусость, – перебил Лексус, – просто звучит лучше. Ничего, она скоро отмучается… – Не успел он закончить фразу, как взбешённый Антуан влетел в кухню и вцепился в его мятую футболку.

– Не смей так говорить! – он едва сдерживал ярость. – Мика не умрёт, понял? Она справится.

– Ох, точно… Забыл про твою «магическую» музыку, – насмешливо парировал Лексус, отталкивая Антуана.

– И что? Моя музыка прекрасно работает! – возмутился Антуан.

– Ой, только не грузи, – Лексус скривился, как от боли. – На ком она работает? На крысах? Да кого ты ею вообще вылечил? – Антуан побагровел, но промолчал.

– Вот именно, – протянул Лексус с усмешкой. – Нельзя привести другого туда, куда сам ещё не дошёл.

– А ты? Сам-то ты что собой представляешь? – Антуан театрально взлохматил волосы и состроил жалостливую мину. – Встречаем «индийскую страсть»!

– Я хоть телок перед смертью не бросаю, – злобно огрызнулся Лексус в ответ.

– Заткнись! Она не умрёт. И я не бросил её!

– Ну а че тогда не идёшь к ней?

– Прийти и сказать что? Здрасьте, я Антуан, у меня раздвоение личности. Я то занимаюсь наукой, то пишу, то пою всякую чушь. Меня скоро отправят в психушку, но знай, что я буду любить тебя вечно? – Антуан так сжал телефон, что пальцы побелели.

– Ого, зарядил! – хмыкнул Лексус. – Ты же учёный, мог бы что-нибудь более правдоподобное сочинить.

– Ты это о чём? – нахмурился Антуан.

– О том, что с такой фуфильной историей к ней лучше не соваться. Надо же, додумался! Человек с «раздвоением» взял и «расстроился»! Раздвоение – это от слова два, а никак не три, светило ты наш, – фыркнул Лексус.

Антуан вытаращился на него, как будто в первые увидел.

– Гос-по-ди, – Он принялся нервно мерить шагами узкое пространство между холодильником и плитой, то и дело задевая локтем приоткрытую дверцу кухонного шкафа. – Да с кем я вообще разговариваю? Сам с собой! Ну чем не сумасшедший? – Алекс тихо прокашлялся. – А ты не вздумай смеяться! – взорвался Антуан, – Это совсем не смешно!

Алекс поднял руки вверх:

– Даже не собирался.

Но Антуан уже вновь метался по кухне, заламывая руки и чуть ли не крича.

– О Боги, да как это возможно?! Как, скажите на милость, можно принять, что он – это я? Это же дикость! Он не может быть мной, не-мо-жет!

– Да и слава богу, – язвительно процедил Лексус. – Всегда мечтал быть слабаком и занудой. – В его взгляде вспыхнул недобрый огонёк.

Антуан кинулся к нему с кулаками, но Алекс вовремя перехватил его руки.

– Лексус прав, – тихо сказал он, – она действительно заслуживает объяснений.

– Каких именно? – зло рассмеялся Антуан. – Что я безнадёжный псих? Ван Херш уверяет, что вернёт меня к нормальной жизни, но я ему не верю. Он просто хочет подбодрить меня. Не скрою, иногда врать самому себе проще, чем не врать. – Он остановился, судорожно втянув воздух. – А реальность такова: вместо учёного, разгадывающего тайны мозга, я рискую превратиться в подопытного хомячка. Я не хочу в психушку.

– А почему бы и нет? – хмыкнул Лексус,