Современный зарубежный детектив-15. Книги 1-16 - Рада Джонс

Антуан, открывая форточку. Дым не угнетал его. Но раздражало то, что этот его «альтер» дымил как паровоз, пока он сам мучился астмой. – Курение убивает. Хотя не знаю, зачем я это говорю. У тебя в мозгу одна извилина, и та едва работает. Может, я затем и создал тебя, чтобы изучить пустой череп?

– Я не понимаю, зачем нужна жизнь, в которой ни души, ни страсти, одни только мозги. Игра ума какая-то. Мне нравится моя жизнь без твоих мозгов. А вот тебе твоя, похоже, совсем не нравится. – Лексус дерзко вскинул подбородок. – Я пишу музыку. Мою музыку любят. У меня есть фанаты.

– Фанаты? – хмыкнул Антуан. – Эта оголтелая разношёрстная толпа? Они устроили на меня охоту. Целыми днями гонялись за мной, не давая покоя. И эта нелепая деваха поймала меня в кафе.

– С чего она вдруг «нелепая»? Потому что слушает музыку и не режет крыс?

– Да одна её челка…

– Сдалась тебе эта чёлка, – раздражённо перебил Алекс. – Как будто нам больше не о чем печалиться.

В кухне воцарилось молчание. В плотной, почти осязаемой тишине Антуану послышался шёпот Алекса:

– Ты знаешь, кого убил…

А следом донеслось собственное дрожащее эхо:

– Заслужила…

Антуан вздрогнул, словно пробуждаясь от сна.

– Что ты сейчас сказал, Алекс? – просипел он.

– Я сказал, что у нас много забот.

– Нет, до этого… Про журналистку.

– Сдалась тебе эта чёлка, – послушно повторил Алекс.

– Ингерман…– Судорога свела лицо Антуана.

Он стоял один в темном углу парковки, вглядываясь в слабо освещённый автомобиль профессорши. Воздух пропитался запахом сырости и машинного масла. Надо было действовать. Пряча лицо под капюшоном, Антуан осторожно обошёл парковку. Никого. Беззвучно подойдя к машине, он обнаружил, что она не заперта – одной проблемой меньше. Антуан едва сдержал вздох облегчения.

Он просунул руку под руль и нащупал нужный рычажок. Тихий щелчок – и капот открыт. Вокруг ни души. Только холодные бетонные стены дышат в спину. Антуан ослабил и сместил хомут на одном из тормозных шлангов. Сердце билось учащенно. На мгновение в голове мелькнула мысль о последствиях. Может, не стоит этого делать? Но, вспомнив агрессивно настроенную профессоршу, он быстро отринул сомнения. «Это её не убьет, – убеждал он себя. – Тормоза откажут не сразу, она успеет среагировать, съехать на обочину… Но испугается и, может, кое-что всё-таки поймет».

Дальше всё прошло как во сне. Антуан услышал справа шум мотора. Захлопнул капот и метнулся к выходу. Ослепительный свет фар пригвоздил его к стене. Антуан боялся пошевелиться. «Это конец!» – пульсировало в висках. Автомобиль затормозил. В салоне машины слышались голоса.

– Едем дальше, – со смехом командовала женщина, – мое место там, за столбом. По крайней мере, было там сегодня.

Мимо Антуана проехал чёрный кадиллак. Освещенный фонарями бульвар был совсем рядом, и Антуан что было сил бросился туда.

– Вот и всё, – прошептал он, ощущая странную смесь облегчения и ужаса от содеянного.

Антуан долго блуждал по улицам, убеждая себя, что тот, кто не следит за машиной и уничтожает других, заслуживает такой участи. Но душу заполняла невнятная тоска.

***

Антуан открыл глаза и не сразу понял, где находится. В воздухе стоял запах табачного дыма: Лексус затягивался, не вынимая изо рта очередную сигарету. Алекс откинулся на спинку стула, закинув руки за голову.

– Я не рассчитал свои действия, – хрипло произнёс Антуан. – И кошка, и Ингерман пострадали слишком сильно. Психушка с принудительным лечением… – едва слышно добавил он.

– Лучше бы это была Путана. – Лексус с непривычно серьёзным лицом выпустил облако дыма.

Алекс и Антуан синхронно кивнули.

– А я, идиот, считал, что произошедшее с профессоршей – чистое провидение, – пробормотал Антуан. – Сила мысли.

– Это ещё не всё. – Голос Алекса прозвучал устало. – Помимо Ингерман был медбрат… Ну и твой блатной дружбан. – Он взглянул на Лексуса. – А еще раньше…– Это неважно…

Антуан вздрогнул, недоверчиво уставившись на Алекса.

– Что произошло с медбратом?

– Ничего особенного. – Алекс скрестил руки на груди, словно защищаясь от собственных слов. – Случайно столкнулись на лестнице в баре, он нажрался вдребадан. Вцепился в меня, понёс чушь. Я двинул ему по роже, а он оступился и полетел вниз по винтовой лестнице. Когда я спустился – там уже толпа собралась… Выглядел он не слишком живым… Я не стал задерживаться. Знаешь, мне не нравится вид крови…– поморщился Алекс.

– А блатной? – прищурился Лексус. – Я никого не просил вмешиваться.

– Ты – нет. Этот хмырь запретил охране пускать Антуана в студию. А он там записывал терапевтическую музыку для пациентов. – Алекс пожал плечами. – Я зашел поговорить. Поздно вечером, думал, застану его. Не повезло – там никого не было, только тряпка на стуле да бутылёк с изопропиловым спиртом. Я положил его в ящик с бутылками воды и ушёл. Шанс был один из шести, что он перепутает бутылку. Да ещё и запах резкий…

Антуан едва сдерживал гнев. Он испытывал такое чувство, какое испытывает человек, когда, получив вдруг сильный удар, с досадой и желанием мести хочет кинуться на виновного, и вдруг понимает, что он сам нечаянно ударился, что злиться не на кого и надо вытерпеть боль.

– Психушка с принудительным лечением и смирительная рубашка… – пробормотал Антуан, стоя посреди кухни. – Он ведь тоже мог умереть.

– Иногда смерть – единственный выход из ситуации, – философски произнёс Алекс.

– Как ты можешь так рассуждать? Чем ты только думал? – взвыл Антуан.

– Жиром, – просто сказал Алекс.

– Каким жиром? – Лексус поперхнулся дымом.

– Тем, что в мозгу. – Алекс постучал себя по виску.

– Там ещё есть белое и серое вещество! – Антуан подскочил, размахивая руками и с размаху впечатался локтем в острый угол кухонного стола. Боль прошила тело, словно насмешливое эхо его недавних мыслей об ударе. Он зашипел, потирая ушибленное место.

– А я думал, одним только жиром.

– Алекс, ты хоть понимаешь, как ты опасен, ты погубил людей. Кто станет следующей жертвой?

– Знаешь, в чем твоя проблема, Антуан? – Алекс говорил очень тихо, почти шептал. – Ты слишком много думаешь о последствиях, но совсем не видишь причин. Ты слеп к самому главному. И да, я действительно опасен. – Он медленно повернулся. Моей следующей жертвой станешь ты. Да, ты. Это очевидно и неизбежно. – Его отстраненность и спокойствие вызывали ужас.

– Этого не будет, – взвился Антуан.

– Будет. Потому что я, Анте, и есть ты. И если ты не примешь это, то уничтожишь себя… Уничтожишь всех нас.

Лексус слушал внимательно, словно что-то соображая, а потом неожиданно выдал:

– Я недавно в метро прочёл, что человек на девяносто процентов состоит из воды.

– Так и есть. Только это тут причем? – огрызнулся