Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

лечение рака поджелудочной железы. Если бы это содержимое когда-либо стало достоянием общественности, оно бы полностью подорвало тот образ, который Молотов стремился создать миру. Молотов был сильным человеком, диктатором с железной волей, человеком, который уже обеспечил себе законную основу власти ещё на пятнадцать лет. К концу этого срока он пробыл бы у власти даже дольше, чем Сталин.

Эта папка была криптонитом для всего этого. Как мог сильный человек удержать власть, когда общественность знала, что он умирает от рака?

Претендентов становилось всё больше. Они появлялись из всех уголков, как в России, так и за её пределами. Эта папка представляла собой экзистенциальную угрозу режиму Молотова.

И это дало Лэнсу преимущество.

Лэнс знал, на чём сидит. Он знал цену этой информации и понимал, какие шаги предпримет Молотов, чтобы сохранить её в тайне. И он почти не сомневался, что её можно будет обменять сразу на две вещи.

«Что-нибудь выпьете, сэр?»

Он сидел у окна, а два других места в ряду пустовали. Фактически, большая часть самолёта была пуста. Агрессия Молотова против Украины сказывалась даже на оживлённом маршруте между Москвой и турецкой столицей, который долгое время был спасательным кругом для россиян, стремящихся жить и работать за границей.

«Кофе», — сказал Лэнс хозяйке. «Чёрный».

Она принесла ему кофе, и он сделал глоток. На улице были только облака и голубое небо. К тому времени, как он допил кофе, пилот объявил, что начинает последний этап снижения во Внуково. Лэнс достал телефон из кармана, вынул аккумулятор и SIM-карту. Он оставил

телефон и аккумулятор в карман сиденья перед собой, а SIM-карту положил в пустой бумажный стаканчик из-под кофе и выбросил его в мусор.

Он знал, что по приземлении его будут ждать представители полиции , а также, вероятно, МВД России, ГРУ и ФСБ. Он на это и рассчитывал.

OceanofPDF.com

40

Лэнс добрался до конца воздушного моста и тут же поднял руки вверх. Перед ним стояли восемь вооружённых полицейских, а также мужчина в нелепо сидящем деловом костюме, больше похожий на страхового агента, чем на сотрудника службы безопасности. Он держал в руках потрёпанный кожаный портфель и носил большие очки с толстыми стёклами, которые слегка увеличивали его глаза. За ухом у него торчала пластиковая ручка.

«Господа», — сказал Лэнс, подходя к ним с поднятыми руками. «Полагаю, вы — мой приветственный комитет».

«Вы пойдете с нами, мистер Спектор», — сказал по-русски мужчина в костюме.

Лэнс хотел узнать, представится ли он. Он хотел знать, из какого ведомства он работает. Это было важно, потому что, какое бы подразделение российской разведки ни взяло на себя инициативу, это многое ему расскажет. Это повлияет на исход событий.

Полицейские были обычной полицией , и это не говорило ему ничего, кроме того, что он мог прочитать по их поведению. Они казались расслабленными. Никто не поднял на него руку. Не было никакого некрасивого ареста, никаких наручников, никто даже не обыскал его, чтобы проверить, вооружён ли он. Всё было решительно достойно, почти приветливо.

В аэропорту было не так многолюдно, и сопровождающий провёл его через пассажирский зал к большим двустворчатым дверям. На дверях жирным кириллическим шрифтом было написано: «Только для сотрудников службы безопасности». Для доступа требовалась электронная карта, а вход контролировали две камеры. Его провели…

Через двери он оказался в длинном, безликом коридоре с кирпичными стенами, выкрашенными в глянцевый белый цвет, и ярким флуоресцентным освещением над головой. Именно тогда они его обыскали, тщательно обыскав, чтобы убедиться, что он не вооружён. Убедившись, что всё в порядке, они провели его по лестнице и спустились на два этажа в другой коридор, на этот раз шире первого, с кулером для воды и торговыми автоматами вдоль одной из стен. С другой стороны находились офисы, которые можно было увидеть через окна, выходящие в коридор.

Лэнс увидел компьютеры в офисах, полки, заваленные папками, и столы, заваленные бумагами. Он подумал, что российская бюрократия безопасности работает вовсю.

В конце коридора находилась небольшая зона отдыха, похожая на приёмную врача, и четыре двери, ведущие в четыре комнаты для допросов. На каждой двери красовалась печать МВД России.

Лэнса отвели в первую комнату для допросов и приказали сесть.

В комнате стояли простой металлический стол и два стула, стоящие друг напротив друга, а также две камеры, укреплённые на стене. Всё тот же мощный флуоресцентный свет освещал комнату, но теперь, учитывая ограниченное пространство, он казался ярче. Лэнс слегка прищурился, садясь на стул лицом к двери. На столе лежал старый телефон, а также железное кольцо для наручников, к которому подозреваемых, хотя, похоже, они не собирались его использовать. Там же была ещё одна камера, на этот раз на штативе прямо у двери, и какое-то звукозаписывающее оборудование на стальной стойке.

Справа от него находилось большое смотровое окно из отражающего одностороннего стекла.

В комнату вошёл только мужчина в костюме, все полицейские ждали в коридоре, а Лэнса никто не ограничивал. Он воспринял это как ещё один хороший знак.

Мужчина в костюме остался стоять, словно подбирая слова, с которых стоит начать. Наконец он заговорил. «Господин Спектор, меня зовут Смидович», — сказал он по-английски с сильным акцентом. «Я здесь по поручению Президента Российской Федерации».

«Понятно», — сказал Лэнс.

«Вы выглядите разочарованным», — сказал Смидович.

«Нет-нет, — сказал Лэнс. — Я бы не сказал, что разочарован».

«Возможно, вы ожидали более торжественного приема».

«Я ничего не ожидал», — сказал Лэнс.

«Да», сказал Смидович, «что ж, жизнь полна разочарований, и я уверен, вы это уже знаете».

«Я не разочарован», — сказал Лэнс, всё ещё раздумывая, связан ли этот человек с какой-нибудь спецслужбой. Он не сомневался, что его туда, так или иначе, вызвал Кремль. Это они внедрили имя его сестры в «Чёрный лебедь». Это они хотели, чтобы он убил Арпса. Они наверняка знали, что это приведёт его к содержимому сейфа Арпса. Теперь они хотели заключить сделку.

«Могу ли я вам что-нибудь предложить?» — спросил Смидович. «Что-нибудь выпить.

Вода?"

«Нет, спасибо», — сказал Лэнс.

«Я слышал, ты любишь кофе».

«Ты правильно расслышал», — сказал Лэнс, — «но я действительно не хочу доставлять тебе никаких хлопот».

«Не за что», — сказал Смидович, сняв трубку старого телефона и нажав кнопку. «Кофе», — сказал он. «Два».

«Спасибо», — сказал Лэнс.

«Видите ли, у нас в Москве очень цивилизованные люди. Не понимаю, почему вы, западные люди, так плохо к нам относитесь».

Лэнс пожал плечами. «Кто знает?