Кукуют кукушки - Юрий Олиферович Збанацкий

В голосе деда тревога и беспокойство, поэтому Харитон поспешил уверить его, что ничего плохого не произошло, что ему просто не спится в такую туманную и темную ночь и он решил наведаться к дедову костерку.

— А почему ты с вещами?

Тут уж Харитону деваться было некуда. Ему вдруг все стало безразлично, и он начал спокойно, уверенно объяснять, будто речь шла о чем-то обычном и естественном:

— Да вот надумал съездить домой, посмотреть, как там: все ли убрали с полей. Хату свою проведаю, а то, может, ее и не утеплили или крыша протекает, потолок прохудился…

Словно взрослый, рассуждал Харитон о сугубо хозяйственных делах, а дед Журавлев глядел на него и никак не мог в толк взять, что с хлопцем творится.

— Ну, а с Вадимом Андреевичем ты говорил?

— Так он же в Москве…

— А тетя Клава знает?

— Она на каком-то собрании, что ли…

Дед Журавлев с досадой почесал за ухом:

— С Ляной поссорился, может?

Харитон молчал.

Почувствовав, что попал в цель, дед Макар тоже помолчал, металлической палкой пошевелил жар. Угольки закраснелись, вспыхнули язычки синеватого пламени, в темноте блеснули виноватые глаза Харитона, тревожно смотревшие на озабоченного деда.

— Женщины, одним словом… — рассуждал сам с собой дед. — Им только поддайся. О-о, они, дай им бог здоровья, хоть кого из равновесия выведут!

Дед насмешливо подмигнул подавленному Харитону, голос его зазвучал тверже, доверительней:

— А ты не поддавайся! Не поддавайся, говорю, на бабьи насмешечки, старайся не замечать ее выходок. Она тебе свое, а ты свое. Разве женщина может понять мужскую натуру?

У Харитона сразу отлегло от сердца. Правильно говорил дед, говорил то, что мог бы сказать и сам Харитон, если бы хорошенько подумал. Даже самому себя стало жалко: из-за прихотей какой-то девчонки должен бежать из дома, к которому уже успел привыкнуть.

— Так что же она, чем тебя обидела? — допытывался дед.

Харитон молчал. Что скажешь? Все обиды, что нанесла ему Ляна, вдруг показались мелкими — ведь причиняла их неразумная девчонка, на действия которой настоящий мужчина не должен обращать внимания. А он, Харитон, воспринял все это так болезненно, что среди ночи, будто вор, выскользнул из дома и отправился в неизвестность. Стало и стыдно и неприятно, но что тут поделаешь? Совершил глупость, отступать теперь некуда.

Не дождавшись от Харитона ответа, дед Макар поинтересовался:

— Так чем же я могу помочь в твоем деле?

— Если б отвезли меня на аэродром…

Теперь дед на какое-то время потерял дар речи.

— Решил все-таки бежать?

— Да, хата, может, протекает…

Дед Журавлев не стал его переубеждать, больше ни до чего не допытывался, сказал только:

— Жаль, жаль, а я думал завтра тебе показать кое-что необыкновенное…

Харитон навострил уши: если собрался что-то показать дед Журавлев, то посмотреть стоило. Что попало дед не покажет. Ждал — дед Макар объяснит, с чем именно он хотел бы познакомить Харитона. Но Макар Ерофеевич, вздохнув о том, что так и не сможет осуществить свое намерение, обеспокоился другим:

— Ну что ж, хлопец, уже поздно. Думаю, на аэродром сейчас спешить незачем, в таком тумане какой угодно самолет с курса собьется, поэтому пошли спать, подождем утра. А утро, как говорят умные люди, вечера мудренее…

Харитону нечего было возразить на эти слова, тем более что его клонило ко сну. И он покорно поплелся за дедом.

На рассвете вместо телефона или будильника Харитона разбудил дед Макар:

— Ну, путешественник, вставай! День уже на дворе, давай подумаем, как нам быть. Самолеты и сегодня не полетят: туман что молоко. И на поезд тоже сейчас не могу тебя везти: во-первых, киевский пойдет только вечером, а во-вторых, «Москвич» мой что-то забарахлил, подшипник менять надо…

Дед говорил не торопясь, деловито, а Харитон сопел, одеваясь, и не очень досадовал на эти слова. Ему что-то уже и не хотелось попадать на какие бы то ни было колеса. Он лучше поспал бы еще, если б не все эти передряги.

— А может, мы сделаем так: быстренько завтракай, бери портфель и беги в школу, чтобы зря занятий не пропускать. Я тем временем машину налажу, потом зайду в школу, в цех заскочим, покажу тебе одно диво, а к вечеру и решим, куда сподручней: на самолет иль на поезд…

Слова деда убедили Харитона. В самом деле, в путешествие лучше отправиться вечером, к тому же интересно узнать, что за диво хотел показать дед Макар. Если б не предложение немедленно идти в школу, можно было бы и не задумываться. В школу можно идти, не страшно, что вчера за книжки не брался, — на сегодня домашних заданий не было. Он бы и пошел, если б не Ляна и Лев Заяц, с которыми ему больше всего не хотелось встречаться. Ведь они уже разболтали о самбо и Харитоновом позоре в новотуржанском парке. Однако он не стал возражать деду, а, напротив, покорно сел к столу. Тетка Ганна, невестка деда, подала завтрак, потчевала так душевно и ласково, что Харитон не мог отказаться. Ел аккуратно, умело пользуясь ножом и вилкой, за что и заслужил похвалу хозяйки.

— Какой воспитанный мальчик! — говорила в другой комнате тетка Ганна мужу. — Так аккуратно ест — залюбуешься. И где он этому научился? Видать, теперь культурно живут в селе…

После завтрака Харитону можно было заняться лишь одним делом — пойти в школу. И он без напоминаний, а тем более понуканий деда перекинул через плечо портфель и, еще не зная куда, отправился со двора.

— Ты никуда не отлучайся, — напомнил дед. — Жди меня, непременно зайду после уроков, тогда и поедем…

Это «поедем» заинтриговало Харитона. Он шел и раздумывал, куда это хотел повезти его дед. А ноги сами несли в школу. Не заметил, как его нагнала Ляна:

— Харик! Ты? Какая тебя муха укусила, как ты нас с мамой напугал! Мы стучали-стучали, звали-звали, пока я не догадалась по лестнице на крышу взобраться и в окно заглянуть. Ну и разбойник! Не позавтракал, через лазейку первым убежал, бессовестный!

У Харитона отлегло от сердца. Ему даже смешной показалась вся эта история, незначительными и мелкими представились все злоключения, какие он сам себе придумал.

— И-и, радуется, еще и улыбается! Погоди, папа Вадим за такие проделки по головке не погладит…

Возле школы их окружили ребята. Лев Заяц загадочно молчал, поблескивая глазами на Харитона, дружелюбно поинтересовался:

— Ну как, ничего?

Харитону сразу же показалось, что ничего неприятного не произошло, что ему приснилось это приключение с самбо. Вместе со всеми он вошел в класс, привычно плюхнулся