Ковчег Времени, или Большой побег Рафала из Когда-то в Сейчас через Тогда — и обратно - Марцин Щигельский

Впереди, на перекрестке, я вижу трех мальчишек. Они старше нас. На них тоже короткие штаны, но другие — очень широкие, и заканчиваются чуть ниже колена. На головах кепки с длинными козырьками. Мальчишки покрикивают друг на друга, смеются и играют в футбол. Один подает мяч другому, третий пытается его перехватить. Они дурачатся. Но тут я останавливаюсь как вкопанный и вглядываюсь в их мяч. Не может быть… То, что они пинают, — вовсе не мяч. Мальчишки пинают хлеб. Половинку буханки. Он весь перепачкан в земле, но я вижу, что это хлеб.

— Что вы делаете?! — громко кричу я и бегу к ним.

Я врываюсь в кольцо изумленных мальчишек, опускаюсь на колени и поднимаю хлеб. Пытаюсь счистить с него грязь. Мне хочется плакать.

— Эй, ты, — говорит один из мальчишек, — у тебя что, крышу снесло?

— Как вы можете… — бормочу я себе под нос.

Хлеб даже не очень черствый, и никакой плесени на нем нет.

— Положи на место, — говорит другой. — А то получишь.

Я встаю, прижимая к груди половинку буханки. Третий мальчишка бьет меня по спине.

— Ты слышал? Положи на место, психопат.

Аська стоит в нескольких шагах от меня. Смотрит на происходящее с отвращением на лице, морщит нос.

— В морду захотел? — Первый мальчишка подскакивает ко мне и бьет меня в плечо.

Я уклоняюсь от следующего удара, отпрыгиваю. Третий пытается подставить мне подножку, но мне удается проскочить мимо него.

— Стой! — орет второй.

Я прижимаю хлеб к груди и пускаюсь бегом обратно в сторону зоопарка. Аська остается стоять на месте, мальчишки бегут за мной. Я слышу топот их белых ботинок, мчусь так быстро, как только умею, — быстрее, чем бегал в библиотеку. У меня будто крылья выросли. Но они уже совсем близко, я слышу за спиной их шумное дыхание. Выбегаю из парка, ворота зоопарка уже недалеко — я вижу продавца с воздушными шарами. Перебегаю тротуар. Если повезет, проскочу внутрь вместе с посетителями…

Вдруг прямо рядом со мной раздается скрип тормозов, и краем глаза я замечаю отблеск солнца на голубом корпусе автомобиля. Пытаюсь бежать быстрее, что есть сил отталкиваюсь ногами от дороги, но уже поздно. Автомобиль ударяет меня, я успеваю увидеть белое как бумага лицо женщины за рулем, пока лечу над капотом прямо в лобовое стекло… Становится темно.

Часть II. Ковчег

Глава 1

— Как он? — спрашивает тихий голос в темноте.

— Не знаю. Жар вроде спал, — отвечает другой.

Я пытаюсь поднять веки, но оказывается, что это очень трудно. Их словно кто-то склеил. Поворачиваю голову.

— Просыпается! — говорит первый голос.

— Дай воды, — просит второй. — Эй, малец, слышишь меня?

Это он мне. Я с трудом откашливаюсь, пытаюсь что-то сказать, но изо рта вылетает только хриплый шепот.

— Вроде слышит. На, выпей!

Кто-то приподнимает мне голову, я чувствую, как к губам прикасается край стакана. Вода холодная и сладкая. Я выпиваю один глоток, потом еще один. Вода течет по подбородку.

— Ему уже лучше, правда? — спрашивает первый голос.

Это девочка. Голос звучит знакомо. Аська?

— Где… — начинаю я, но голос обрывается, я перевожу дыхание. — Аська?

— Какая Аська? Это я, Лидка, — отвечает первый голос.

— Лидка?

— Ты пока особо не болтай, — вмешивается второй голос. — Отдохни. Ты болел.

— Меня сбила машина, — тихо говорю я.

— Машина? Эх, если бы, — с жалостью отзывается голос.

— Мы боялись, что это тиф, тебе было совсем худо. Мы чудом тебя нашли. Я даже не знал, что здесь есть погреб. Я шел собирать морковку на огородах и услышал, как ты стонешь.

— Он подумал, что это дух, — добавляет Лидка.

— Неправда!

— Подумал-подумал, не отпирайся.

— И сколько уже? — шепотом спрашиваю я.

— Что сколько? Сколько времени ты проболел? Мы тебя нашли пять дней назад, но я не знаю, сколько ты здесь пролежал до этого.

— А Стелла?

— Какая Стелла?

— Она должна была за мной вернуться.

— Ну пока что никто не появлялся, — ласково говорит он. — Но наверняка придет.

Вдруг что-то мягкое и волосатое касается моей щеки. Крыса?! Я пытаюсь отвернуться, но голова такая тяжелая, будто свинцом налитая…

— Микся, — строго говорит Лидка, — нельзя!

— Что это… — начинаю я, но слова замирают на губах. Я как будто качаюсь туда-сюда. Снова накатывает темнота.

Проснувшись, я чувствую себя лучше. Я по-прежнему в погребе под разрушенными конюшнями. Кто-то укрыл меня одеялом. На ящике возле «кровати» стоит стакан воды, рядом лежит краюшка хлеба. Я ужасно слабый, но все же дотягиваюсь до стакана. Правда, по дороге проливаю часть воды, но немного все-таки попадает в рот. Неудачно ставлю стакан — он падает на пол. Хлеб… Нет, сил нет. Вдруг в погребе становится светло, я жмурюсь.

— О! — говорит кто-то. — Проснулся!

Я поворачиваю голову. На ступеньках, ведущих к крышке люка, стоит мальчик. На вид ему лет четырнадцать, может, пятнадцать. На нем мешковатые штаны, заправленные в военные сапоги, и черный пиджак, который велик ему, — когда-то, наверно, это был очень элегантный пиджак, но теперь он потерся и выцвел. Мальчик поворачивается и закрывает за собой крышку, все погружается в полумрак.

— Я принес тебе немного овощей, — говорит он, подходя ко мне. — Морковки, петрушку и два огурца.

Кладет их рядом с хлебом, садится на край ящика.

— Ты кто? — спрашиваю я.

— А, точно, я же не представился. Эмек, к вашим услугам. — Он улыбается, в темноте блестят его зубы.

— Эмек?

— Эмануэль. Но не вздумай так меня называть, а то получишь — не посмотрю, больной ты или здоровый. А тебя зовут Рафал, да?

— Да, Рафал. Рафал Мортысь.

— Мортысь? — Мальчик снова смеется. — Ну пусть будет так. Но я тоже из Квартала, так что мне можешь сказок не рассказывать.

— Из Квартала? — Я пытаюсь приподняться. — А ты там недавно был? Может, ты знаешь, как там мой Дедушка? Его фамилия Гживинский, он живет…

— Лежи, — обрывает меня Эмек. — Ничего я не знаю. Я убежал из Квартала в начале марта и с тех пор живу в зоопарке.

— Ох! — Я падаю на солому. — С марта…

— Вот именно, — кивает мальчик. — Постарайся поесть, тебе надо набираться сил.

— Ты так давно здесь живешь…

— Три месяца, — подтверждает он. — Отличное место. Много еды, и не надо особой эквилибристики, чтобы ее раздобыть. Швабов почти нет, они здесь редко появляются, а если и появляются, то далеко не заходят. Потому что — ну зачем им? Разве что кто-нибудь девушку приведет, тогда конечно. Но такие