Илийка. Не смолкает прибой - Анастасия Антоновна Зорич

Любаша залопотала что-то на своем языке и потянулась к отцу.

Обняв отца одной рукой за шею, она пальчиком показала на дверь.

— Ну, идем, идем, Любаша! Если ты, Витя, пойдешь куда-нибудь, ключ под половичок положи, — сказал Николай Степанович и вышел.

Вот и хорошо, что батя все уладит с сумочкой, а он, Витя, пока успеет сбегать на вокзал. Вдруг завтра нагрянут Оля и Миша, а кристаллика в приемнике все еще нет. Надо поспешить на вокзал и достать серы.

Витя быстро дошел до самого Куликова поля, но, свернув в переулок, который петлял возле каменной стены, ограждавшей железнодорожный путь, пошел медленнее. В этом квартале было много разрушенных зданий и попадались иногда замечательные вещи — проволока, всевозможные детали, которые могли впоследствии пригодиться. Переулок кончался большим пустырем. Когда-то здесь были мастерские, и сейчас еще можно было среди камней найти болты, шайбы, детали станков. Тут была одна из лучших по своему богатству «развалок» города.

Вчера мать заговорила о таких вот развалинах. Она сказала, что в них один мальчик нашел совершенно целую бабку от станка и рядом была мина, которая взорвалась. Витя спросил — где она, эта развалка, но мать не говорила где, а больше напирала на то, что мальчику оторвало ногу. Конечно, когда лазишь по таким местам, то некоторая опасность есть, просто так ничего не делается. Так мать и не сказала, где же та хорошая развалка.

Но сегодня Витя не задержался на пустыре, во-первых, потому, что было уже довольно темно, а, во-вторых, надо, наконец, добыть серу.

Мальчишки говорили, что возле мойки, около тех барабанов, из которых подают воду в железнодорожный состав, есть место, куда ставят потом вагоны. Там в них кладут серу и зажигают, чтобы серным дымом убить всяких насекомых. Если только мальчишки не врут, то добыть серу не так уж трудно.

Через стену перемахнуть недолго. Только бы никто не заметил. Прежде чем спрыгнуть со стены, Витя оглянулся. Поблизости никого. Вот они и барабаны для мойки. Где-то поблизости должно быть то место, о котором говорили мальчишки.

Витя пробрался вперед под стеной, внимательно оглядываясь по сторонам. Кажется, здесь, — решил он, увидев несколько вагонов, стоявших без паровоза на путях. Он уже хотел было к ним приблизиться, но в эту минуту из последнего вагона вышли две странные женщины. Головы их были приплюснуты с боков и походили на огурец. Когда они направились к следующему вагону, Витя разглядел хоботы, свисавшие с их лиц, и догадался, что женщины работают в противогазах. Когда они скрылись, Витя взобрался на подножку вагона и рывком открыл дверь. Удушливый газ ударил ему в нос, и он, закашлявшись, выскочил вон.

Во второй раз он набрал побольше воздуха в легкие и ринулся в синеватую темень вагона. В проходе между полками красноватым пламенем горела сера. Витя добежал до плошки и готов был выхватить кусочек, не почувствовал, что опять вдохнет ядовитый газ, и вернулся. В третий раз он добежал до плошки, зацепил большим гвоздем кусочек серы, потушил его и бросился бежать. Схватившись за ручку, он попытался открыть дверь, но она не поддавалась. А вдруг ее заперли женщины в противогазах? От этой мысли у Вити дрогнули колени. Он задохнется здесь. Утром его найдут мертвым. Успеет ли он опустить оконную раму до того, как отравится газом? Но надо спокойно еще раз попробовать открыть дверь. Только не дышать… Не дышать… Витя надавил ручку — и вдруг в лицо ему пахнул свежий воздух. Дверь открылась. Витя захлопнул ее за собой, подбежал к каменной стене и повалился в бурьян. Ничего не было слаще горьковатого запаха травы! Витя обхватил руками стебельки полыни и прижал их к лицу. Они были влажные, бархатистые и живые.

Он пролежал довольно долго. Потом сел, осмотрел кусок серы и остался доволен. Добычу он сунул в карман, набитый самыми необходимыми предметами. Витя ощупал их. Все на месте. Карман цел. Ничего не потеряно.

Шайбы, болтики, клеммы, кусочки олова и дерева — все это впоследствии пригодится. Вот, например, гвоздь. Для непосвященного человека это обычный ржавый гвоздь, а ведь это будущая отвертка. Если где-нибудь встретится карборунд — точильный камень, гвоздь только чуть-чуть заточить с боков, и готова маленькая удобная отвертка для двух-трехмиллиметровых шурупчиков. Или вот из этого куска дерева получится отличная колодочка под розетку для радио. Теперь ко всем этим богатствам прибавилась еще и сера!

Ну, что ж, пора идти домой. Витя поднял голову и вдруг увидел неподалеку от себя Славу. Что он здесь делает? Не за серой же сюда явился!

Слава шел медленно по пыльному высокому бурьяну, росшему вдоль забора. Голова его была опущена, и совсем он не походил на того дерзкого Славку из холодильника. Потом он остановился вполоборота к Вите и стал смотреть вдаль, куда убегали синеватые в сумерках рельсы. Загудел паровоз. Слава весь напрягся, шагнул ближе к полотну и снова замер. Паровоз, пыхтя и отдуваясь, приближался. За ним тянулся хвост закрытых товарных вагонов. Слава медленно повернулся и понуро пошел дальше.

— Слава! — окликнул его Витя.

Он вздрогнул, оглянулся. Увидев Витю, он засунул руки в карманы, поднял голову, лицо его приняло то же пренебрежительное выражение, с каким он встретил их в холодильнике.

— Чего тебе? — спросил он небрежно.

— Что ты здесь делаешь?

— Отчитываться мне перед тобою, что ли? — вызывающе проговорил Слава. — Мне, например, все равно, зачем ты здесь.

— Я просто так спросил, — миролюбиво сказал Витя. Слава не ответил и пошел дальше.

Витя вскочил с травы и пошел рядом с ним.

— Давай поговорим, — предложил он.

— Отцепись ты от меня! Чего прилип? Не о чем нам с тобой разговаривать. Иди себе домой к маме с папой.

— Ну, подожди! Я хотел…

— А я хочу, чтобы ты отвязался, понял? А то я тебе как врежу, сразу поймешь.

Слава резко повернулся и пошел прочь. Витя пожал плечами. Чего он такой злой? Злой и непонятный. Ну и ладно! Пусть сидит в своем холодильнике, если ему так нравится. У него, Вити, своих дел по горло. Надо завтра же утром начать делать кристалл. Ощупав в кармане серу, Витя радостно улыбнулся и побежал домой.

Глава шестая

Миша и Оля подходили к дому. В порту кое-где зажигались фонари. По дороге они встречали людей с чемоданами и букетами гортензий. Голубые и розовые цветы, напоминавшие издали шары, привозили с Кавказа. Значит, пришел теплоход и время около восьми. Когда Миша