Драматургия: искусство истории. Универсальные принципы повествования для кино и театра - Ив Лавандье

речь перед взбунтовавшимся приходским комитетом. Он вольно цитирует Христа, как ему удобно. Чтобы дать понять, что это огромная ошибка, сценаристы заставляют его сперва процитировать Христа правильно – и дьяк одобрительно кивает. Во второй раз дьяк хмурится.

В фильме «На север через северо-запад» в тот момент, когда Роджер (Кэри Грант) хватает нож, которым был убит Лестер Таунсенд, его снимает фотограф. Как логичное следствие, Роджер оказывается на первых полосах газет и попадает в новые неприятности. Интересно отметить, что присутствие фотографа было очень тонко подготовлено непосредственно перед его появлением. Пока Роджер и Таунсенд беседуют, мы видим на заднем плане вспышки. Все очень ненавязчиво и, возможно, лишь подсознательно улавливается зрителем, но в решающий момент это помогает нам смириться с присутствием фотографа.

Генератор эмоций

Заготовка помогает зрителю понять суть истории, почувствовать эмоции протагониста и даже пережить их. Эмоциональные моменты (особенно в конце пьесы) всегда окупаются. (Примечание: внимание, ниже раскрываются концовки некоторых произведений.)

В конце фильма «Призрак и миссис Мьюр» миссис Мьюр (Джин Тирни) умирает и наконец воссоединяется с призраком (Рекс Харрисон), который любил ее долгие годы. Это трогательно – такова отдача.

В финале «Общества мертвых поэтов» Джона Китинга (Робин Уильямс) исключают из колледжа. Он приходит в класс, чтобы забрать свои вещи. Несколько студентов выражают ему поддержку, забираясь на свои столы, как учил их Китинг, несмотря на присутствие другого преподавателя (Норман Ллойд).

Это трогательно, это отдача.

В конце «Сирано де Бержерака» заглавный герой зачитывает наизусть любовное письмо, которое якобы написал Кристиан. Роксана понимает, что его настоящий автор – Сирано. Это трогательно, это отдача. В конце «Огней большого города» цветочница (Вирджиния Черрилл) обнаруживает, что ее спаситель – тот бродяга (Чарльз Чаплин), над которым она только что смеялась.

В конце фильма «Сотворившая чудо» Энни наконец видит признаки прогресса у Хелен. Это трогательно, это отдача.

В конце «Царя Эдипа» протагонист осознает невыносимое: он – убийца Лайоса, а значит, ответственен за чуму, опустошающую Фивы. Это трогательно, это отдача.

В конце фильма «Звезда родилась» Эстер (Джуди Гарланд) представляется как миссис Норман Мейн, назвавшись так в честь своего мужа (Джеймс Мейсон), трагически погибшего после долгой болезни. Это трогательно, это отдача.

В конце фильма «Эта замечательная жизнь» (1946) жители Бедфорд-Фоллс спасают Джорджа Бейли (Джеймс Стюарт) от разорения, вернув деньги, которые он им одолжил. Это трогательно, это отдача.

Несработавшая эмоция

Конечно, есть и контрпримеры – моменты, которые должны быть эмоциональными, но не стали таковыми из-за отсутствия подготовки. В фильме «Невыносимая легкость бытия» умирает собака Терезы (Жюльетт Бинош) и Томаша (Дэниел Дэй Льюис). Они смутно расстроены, на мой взгляд, меньше, чем должны быть. И самое главное, сценаристы забыли «привязать» зрителей к собаке. Аудитория едва слышала о ней. Эта неподготовленность не позволяет публике разделить боль главных героев.

На протяжении всего фильма «Красавица и Чудовище» (версия студии Disney) мы знакомимся с Чудовищем. Вместе с Красавицей мы начинаем любить его. Наконец Чудовище превращается в прекрасного принца, почти такого же пресного, как и злодей фильма (Гастон). Это производит странный эффект. Мы настолько привязались к Чудовищу, что почти жалеем, что оно стало таким, как есть. Возможно, дело в том, что Чудовище было недостаточно уродливым или отталкивающим, или в том, что прекрасный принц недостаточно ослепителен, но в основном это проблема подготовки. Если бы сценаристы позаботились о том, чтобы подготовить нас к появлению нового лица, наша вовлеченность в финал фильма была бы более эффективной.

Эта заготовка могла бы выражаться, например, в том, что портреты принца висели бы в запретной комнате, чтобы Красавица могла ими любоваться. С другой стороны, вариант показать нам принца в начале истории, до его превращения в Чудовище, был бы плохим решением. Ведь в тот момент он должен быть бессердечным. В версии Кокто и Клемана лицо принца в финале знакомо зрителю, поскольку это лицо одного из жителей деревни, Авенанта (аналог Гастона), которого играет Жан Маре. Проблема в том, что этот житель деревни не вызывает симпатии. Поэтому, когда Чудовище преображается, его новый облик тоже не вполне удовлетворителен. В сказке Жанны-Мари Лепренс де Бомон, когда Чудовище превращается в «принца, более прекрасного, чем любовь», автор пишет: «Хотя этот принц заслуживал всего ее внимания, Красавица не могла не спросить его, где Чудовище». Другими словами, и в этой сказке Красавица привязалась к Чудовищу и сожалеет о произошедшей метаморфозе.

Генератор удовольствия

Отдача может не только вызывать эмоции, но и доставлять определенное удовольствие. Так бывает в ситуациях, когда создается впечатление, что все идеально сочетается, служит своей цели и находится на своем месте. (Примечание: я раскрываю два финала.) В конце фильма «Читай по губам» Поль (Венсан Кассель) находится в депресии. Чтобы вывести его из этого состояния, авторы заставляют его в течение нескольких минут «заплатить» за пять элементов, заготовленных заранее: дубликат ключа, билет на самолет, диалог о сексуальности, измененный персонаж (мадам Маршан (Селин Сами)) и особенность героини (умение Карлы (Эммануэль Девос) читать по губам).

В конце «Ужина с придурком» мы также становимся свидетелями праздника отдачи. Брошан (Тьерри Лермитт) пытается вернуть свою жену, которая, как он считает, живет с неким Мено, заядлым кокетливым ухажером. Пиньон (Жак Виллере), гость Брошана, предлагает тому обратиться за помощью к другу Пиньона, налоговому инспектору по имени Шеваль (Даниэль Прево). Поскольку в настоящее время Шеваль проверяет Мено, у него есть некоторые интимные подробности. Но роскошная квартира Брошана попахивает мошенничеством. Поэтому перед приходом Шеваля Брошан прячет все свои ценности и наливает хорошую порцию уксуса в большой графин с бордо, единственным вином, которое имеется в его распоряжении. Теперь все готово для фейерверка. Шеваль приезжает к Брошану. Хотя мебели осталось немного, он подозревает уклонение от налогов. Пиньон звонит Мено и пытается получить хоть какую-то информацию о мадам Брошан.

Драматический поворот событий: в постели Мено оказывается жена не Брошана, а налогового инспектора. Шеваль, ошеломленный новостью, выпивает изрядный глоток. Вино настолько отвратительно, что он вынужден срочно отпроситься в туалет. В непристойной выходке Пиньон сопровождает его, но подводит не к той двери. Вместо того чтобы открыть туалет, где он уже побывал, он открывает комнату, где Брошан спрятал свои шедевры.

В этих двух примерах за несколько минут все тщательно подготовленные авторами элементы начинают окупаться один за другим, подобно тому, как распускаются бутоны цветов. Удовольствие, которое испытывает зритель в эти моменты, отчасти связано с проявлением творчества, подобно красивому финалу в цирке или виртуозному исполнению на