Драматургия: искусство истории. Универсальные принципы повествования для кино и театра - Ив Лавандье

Но язык, который нас больше всего интересует в данном случае, – это язык мизансцен. Это самая важная часть драматургии, и, что любопытно, та, которой авторы уделяют меньше всего внимания. Возможно, потому, что, будучи самым мощным генератором смысла, язык сцен также является самым незаметным, неуловимым и сложным для восприятия. А возможно, еще и потому, что этот невидимый глазу важнейший язык требует наибольшего таланта.

Это объясняет, почему так много историй плохо структурированы. Им не хватает самой мощной связи.

В драматургии все служит подготовкой

Как смысловая единица драматического языка, одна сцена не может рассматриваться независимо от предшествующих и последующих. Сцены следуют друг за другом в определенной логике. Сцена x ведет к сцене x + 1, которая, в свою очередь, ведет к x + 2, и так далее. Таким образом, сцена х служит подготовкой к сценам х + 1, х + 2 и т. д., при этом сама являясь отдачей за сцены х – 1, х – 2 и т. д. Таким образом, синтаксическая структура драматического произведения в целом представляет собой гигантскую подготовительную операцию. Как мы увидим, применения и последствия этого явления многочисленны.

Конечно, переход от одной сцены к другой никогда не бывает таким простым и строгим, как:

…x → x + 1 → x + 2 → x + 3 → x + 4 → x + 5 → x + 6,

то есть сцена x подготавливает сцену x + 1, которая подготавливает сцену x + 2, которая подготавливает сцену x + 3, и так далее. Это было бы утомительно. Если мы хотим нарисовать диаграмму идеальной последовательности, то получим что-то вроде этого:

То есть: x подготавливает x + 1 и x + 5, x + 1 подготавливает x + 3 и x + 4, x + 2 подготавливает x + 4 и x + 7, x + 3 подготавливает x + 4, и так далее.

Принцип взаимозависимости

Синтаксический поток драматического произведения связан с принципом взаимозависимости и временной логикой. Иными словами, каждый эпизод является следствием определенной причины и имеет хронологическую последовательность. Можно было бы пуститься в философские рассуждения о правомерности принципа причинности, но факт остается фактом: примеров его действия в жизни бесчисленное множество, и зрителю он чрезвычайно нравится. Я предлагаю всем, кто сомневается в уместности причинно-следственных связей, посмотреть «Апокалипсис» – документальный фильм, повествующий о событиях Второй мировой войны и показывающий, насколько они переплетены между собой. Это захватывающая цепочка причин и следствий, где практически все события взаимосвязаны, зависит от предшествующих и ведет к последующим.

В художественных фильмах именно логическая и неотвратимая последовательность сцен придает таким произведениям, как «Зеленые мясники», «Во все тяжкие», «Фарго», «Ничья земля» и «Царь Эдип», мощь. И, скорее всего, речь не просто об удовольствии, а о фундаментальной потребности зрителя. Люди – религиозные животные в этимологическом смысле этого слова, то есть им необходимы смысл, порядок и связь. Нет сомнений, что Библия отвечает этой потребности в упорядоченности. Для некоторых именно религия удовлетворяет эту потребность. Клодель [37] утверждал, что для человека верующего жизнь – это не бессвязная череда неясных, незавершенных поступков, а детальная драма, в которой есть развязка и смысл.

Другие, те, кто не в силах найти метафизический смысл жизни, обращаются к науке и обнаруживают, что жизнь в значительной степени управляется причинно-следственными связями. Примеров тому множество. Когда вы подбрасываете камень в воздух, результат всегда один и тот же: он падает вниз. Если сперматозоид встречается с яйцеклеткой, то начинает формироваться человеческое существо. Когда кто-то злоупотребляет своей властью над ребенком, у него развиваются неврозы и/или психозы.

Причинно-следственные связи в восприятии детей

Потребность в логическом объяснении особенно сильно ощущается детьми, которые любят проверять, что одни и те же причины (например, гримаса) приводят к одним и тем же последствиям (возмущенное лицо взрослого). И когда они начинают развивать свое сознание, овладевая языком, у детей на устах остается только одно слово: «Почему». Это также одна из причин, по которой детям так нужны истории, и особенно хорошо структурированные истории, а не череда более или менее зрелищных сценок, как мы, к сожалению, слишком часто видим в детских передачах.

Одно из классических упражнений, предлагаемых дошкольникам, – это упорядочивание серии рисунков, изображающих различные процессы: появление птенца из яйца, рост цветка, приготовление торта и так далее.

Цепочка

Аналогично один из самых древних типов рассказа называется цепочка и представляет собой не что иное, как модель причинно-следственной связи событий.

Он всегда строится одинаково: кот плачет, потому что петух поранил ему глаз, петух поранил глаз коту, потому что его ударила ветка, ветка ударила петуха, потому что коза обгладывала на ней листья, и так далее.

Очень красивая традиционная сказка, которую иногда называют «Самое могущественное существо в мире», представляет собой смесь сказки и цепочки. Король не позволяет своей дочери выйти замуж за юношу, которого она любит. Он хочет, чтобы она вышла замуж за самое могущественное существо в мире. Тогда вызвали солнце и спросили, действительно ли оно самое могущественное в мире. «Нет, – ответило солнце, – облако могущественнее меня, потому что может меня скрыть». Тогда вызвали облако. Далее следует ряд одинаково построенных сцен: облако заявляет, что ветер его прогоняет, ветер – что гора его останавливает, гора – что корова ее раскапывает, корова – что веревка ее держит, веревка – что мышь ее перегрызает, мышь – что мышеловка ее ловит, а мышеловка в конце концов утверждает, что самое могущественное существо в мире – это юноша, который ее смастерил и который, конечно же, является возлюбленным принцессы. Принцесса выходит замуж за любимого, и король счастлив.

В довольно коротком комиксе «Месть» использован схожий структурный принцип. Молодого, красивого и богатого Жерома Ле Хикса сбивает машина. В результате аварии он ужасно изуродован и твердо намерен найти виновного, чтобы заставить его заплатить. Водитель сбившей его машины мертв, но, судя по всему, автомобиль был плохо отремонтирован. Поэтому Хикс отправляется в автомастерскую. Механик объясняет, что из-за неудачной шутки (ложного вызова на помощь) он не успел закончить ремонт машины до того, как ее вернули владельцу. Хикс отправляется к шутнику. У того тоже есть оправдание. И так продолжается: у всех потенциальных виновников есть подходящее оправдание. Пока