Летят журавли - Виктор Сергеевич Розов

Женя. Смотри, будем купаться, утоплю!

Оля. Думаешь, подсматривать хорошо?

Нелли. Я еще этот вопрос для себя не решила. Если бы люди знали, что за ними подсматривают, меньше бы гадостей делали.

Женя. Нахваталась!

Нелли. Не маленькая – с восьмиклассницами дружу.

Во двор входят Николай и его жена Рита. Они несут завернутый в бумагу какой-то большой предмет, ставят его на скамейку. Все здороваются.

Николай. А где отец, невеста?

Женя. В доме.

Николай идет к дому.

Не ходи, там полы моют.

Николай остановился.

Папа, Коля и Рита пришли!

Нелли. И я!

Голос Салова. Иду!

Николай. Садись, Рита, на лавочку, отдохни.

Рита садится и сразу же открывает книгу, которая у нее была с собой. Читает.

Видишь, к завтрашнему хоромы готовят. Нелечка, погуляй пока.

Нелли. Шахматы взял?

Николай. Взял. (Вынимает из-за пазухи шахматы.)

Нелли взяла их, отошла к верстаку и расставляет фигуры на доске. Из дома выходят Нюра, Тоня и Алевтина Петровна.

Нюра (увидев Риту, обрадованно). Рита, вот хорошо, что пришла. У меня, знаешь, голова кругом. Еще не пила, а уж ненормальная! Ты, поди, и забыла, как себя в такой день чувствовала?

Рита. Совсем забыла.

Николай. Десять лет скоро отмечать будем.

Нюра. Здравствуй, Коля.

Николай. Здравствуй, здравствуй… Моя Рита вас всех обогнала (показывает на Нелли), вот она – наш спидометр – года-то показывает, щелкает… Нелечка, поздоровайся с тетей Нюрой.

Нелли не оборачивается.

Николай. Нелечка!

Нелли не обращает внимания.

Ну, пусть играет, она у нас увлекающаяся.

Тоня. Пойду Лешу покормлю, вот-вот с работы явится. Ох, мои двое тоже бегают, щелкают… Я скоро вернусь, Нюра. Пока, товарищи.

Нюра. Алевтина Петровна, ну выпусти ты сантиметра на три-четыре, длинное мне хочется, как раньше.

Алевтина Петровна. Давай так уговоримся: или ты мне доверяешь, или к другой портнихе поезжай, вон хоть в город. Они тебе такое сошьют – не только на свадьбу, на похороны не наденешь.

Нюра. Доверяю я тебе, только…

Алевтина Петровна. И точка. По моде надо. Идем, Антонина.

Нюра (вслед уходящим Тоне и Алевтине Петровне). Уговори ее, Тоня…

Тоня и Алевтина Петровна ушли. Входит Салов.

Салов. Вечером я вас ждал или уж, на худой конец, завтра. (Здоровается с Ритой и с сыном.) Нелечка, иди конфетку дам.

Нелли быстро подбегает к деду. Салов вынимает из кармана конфеты, дает внучке.

Нелли. Я думала, шоколадные… Эти я не кушаю. (Ушла к шахматам.)

Салов (убирая конфеты в карман). Нормальным детям отдам, дура.

Николай. Ну что ты так-то… Ребенок.

Салов. И ты дурак. Ну, ваше дело… Садись тут. Пива хочешь или квасу?

Николай. Все одно.

Салов. Женька, принеси.

Женя ушел.

Николай. Нюра, отец, вот какая ерунда вышла: в командировку я на три дня еду, не могу на свадьбе-то быть. В район, черт-те дери, ехать надо.

Салов. Что значит надо: чай, ты начальник, сам себе голова.

Николай. Из горкома звонили.

Салов. Ты бы объяснил: мол, родная сестра замуж идет.

Николай. Там ведь государственно мыслят, отец.

Салов. Это конечно… Обидно.

Николай. И мне тоже.

Нюра. А ты придешь, Рита?

Рита. Постараюсь. Если Нелли устрою к кому.

Нелли. Никуда я тебя не пущу.

Рита (строго). Помолчи.

Нелли. Я сказала!

Рита (зло). А я сказала – умолкни.

Лицо Нелли вдруг растянулось в гримасу. Она заплакала и бросилась к отцу.

Нелли. Папа, папа, я не хочу ни к кому идти! Па-апа!

Николай. Не плачь, Нелечка, не плачь, никуда мама не пойдет. (Рите.) Ну скажи, что не пойдешь.

Рита молчит.

Скажи, тебе говорят!

Рита молчит, Нелли плачет громче.

Скажи, слышишь! Какая ты, Рита, упрямая. (Целует дочь.) Не пойдет она, не пойдет…

Рита. Не пойду!

Николай (дочери). Ну, вот видишь – не пойдет, не пойдет… Вытри глазки. (Вытирает дочери слезы.) Умница! (Целует ее.) Иди играй.

Нелли. Женя, сыграем партию?

Женя. Некогда.

Оля. Давай со мной срежемся.

Нелли. А ты умеешь?

Оля. Ну, еле-еле.

Нелли. Тогда не буду. С плохим игроком играть – только руку портить. Кто хочет?

Все молчат.

Нелли. Пойду во дворах партнера поищу. (Отцу.) Дай денег на мороженое.

Отец дает деньги.

Больше, больше дай, может, кого угостить придется.

Николай дает еще денег Нелли, и та уходит.

Николай. Дитё! Ну до чего хороша, а? Сладость этакая, прелесть! А умна-то, бестия. Вундеркиндер!

Пауза.

Нюра (тихо). Идиот!

Николай. Своих заведешь, тогда поговорим. Это мы тебе, Нюра, подарок принесли. (Развернул сверток, поставил на стол. Это телевизор.) Он немного барахлит, но у тебя муж на все руки, наладит. В ремонт я его только два раза отдавал. Трубка новая. Мой-то «Алмаз» только экраном побольше, а видимость та же… Ты не сердишься, что я тебе, так сказать, подержанную вещицу сунул?

Нюра. Да что ты! Дорогой он, спасибо тебе. (Целует брата.)

Николай. Хорошо, что продать не успел.

Салов. Это ты молодец. А то мы, когда что выдающееся, к Менандру ходим. У него хоть «КВ», а все же чудо.

Нюра (целует Риту). Спасибо тебе. И Миша-то как обрадуется. Спасибо. (Еще раз целует.) Ох, хорошо, наверно, богатым быть.

Николай. Неплохо.

Салов. А я вот тут, когда Валентину-то Терешкову в космическом полете показывали, смотрю на нее и думаю: батюшки, что же это такое! Она в космосе летает, то есть на том почти свете, а я за ней наблюдение веду, вижу, как она глазками моргает, как ротиком дышит, как шевелится. И знаете, какая меня мысль пронзила? А что, если там, на какой-нибудь планете, какие ли марсиане, юпитериане, что ли, вроде такие же приборы имеют и на нас, земляных людей, смотрят! Вот, положим, сейчас кто-то из них наш двор видит: тебя, меня, ее, – всю нашу земную жизнь рассматривает в прибор какой.

Женя. Вот, поди, смеются-то!

Николай. Любишь ты, отец, философию разводить.

Салов. Старость…

Николай. Никто не смотрит. Выше человека существа нет. Он – венец природы. Самая красота, ум самый.

Нюра. Женя, отнеси его в сарай, а то здесь как бы в суматохе кто не задел.

Женя уносит телевизор. На крыльце появляется Сергеевна.

Сергеевна. Готово. Теперь только просохнет, и можно обратно несть.

Салов. Погоди, Сергевна, рассчитаюсь сейчас с тобой. (Лезет в карман за деньгами.)

Сергеевна. Не возьму. Решила: подарок это от меня Мишке и Нюрке твоей. Да и тебя, вдового, жалко. Была бы жива покойница Александра Ивановна, радовалась бы.

Салов. Завтра-то приходи.

Сергеевна. Знамо. Пока! (Ушла.)

Вернулся из сарая Женя.

Оля (тихо, Жене). Пойдем к нам, у нас не сутолочно. Газету доделаем.

Женя (отцу). Мы к Оле. (Уходит вместе с ней.)

Николай. Как бы нам вскорости еще одну свадьбу не играть.

Салов. Всех вас пристрою и к Александре Ивановне на кладбище рядом лягу. Ждет, поди.

Николай. Насчет белил-то не узнавал?

Салов. Менандр принесет к вечеру.

Николай (дает отцу деньги). Уплати.

Салов. Давай-ка диван в дом втащим.

Мужчины берут диван, несут в дом.

Нюра. Вот, Рита, и моя очередь подошла… Как тебя вижу, ты все с книжкой да с книжкой. Умная!

Рита. А я не для ума читаю, а чтоб жизни не видеть. Это у меня вроде опиума. Наркоз. Мысли свои забиваю, чтобы не лезли.

Нюра. Какие мысли?

Рита. Всевозможные.

Нюра. А что читаешь-то?

Рита. Не знаю.

Нюра. Ты ведь веселая была, помнишь, в школе? Хохотушка. Семья, что ли, так заела?

Рита. Семья.

Нюра. Знаю я, что ты в себе носишь.

Рита. А ты, добренькая, не суйся.

Нюра. Злая ты.

Рита. И что?

Нюра. Ну, не буду.

Рита. Вот так лучше. (Опять уткнулась в книгу.)

Входят Михаил и Василий. В руках у них посуда.

Михаил. Здравствуй, Рита.

Рита. Здравствуй, жених.

Василий. Начальнице привет!

Рита. Здравствуй, вертихвост.

Василий. Не ревнуй. Придет очередь, к тебе подъезжать будем.

Рита. Поскорей бы: руки чешутся.

Нюра (Михаилу). Рита с Николаем телевизор