Дьяволы - Джо Аберкромби

Улыбайся, пока можешь, послушай меня. Пока мир не порвал тебе жопу. Вигга обнюхала повозку, перевернутую на бок — сломанное колесо застыло в воздухе — понюхала под ней, затем побрела к заваленному мусором переулку. — Они были здесь... Направлялись туда... — он увидел блеск воды в конце переулка, последовал за Виггой к шаткому пирсу, сердце колотилось в ушах. Она присела на корточки на краю пристани, вглядываясь вниз по течению. — Здесь след заканчивается.

— Значит, они уплыли на лодке?

— Звучит разумно. На воде их сложнее выследить... — Вигга резко подняла глаза, затем встала, оглядывая переулок. — Кто-то идёт.

Кажется, крики на площади? Он прижался к Вигге:

— Кто бы это ни был, вряд ли они будут дружелюбны...

Сухожилия татуированных тыльных сторон её рук заиграли, когда она сжимала и разжимала кулаки:

— Я могу быть недружелюбной.

— Вот чего я боюсь.

— Я имею в виду, я убью их нахер, — прорычала она.

— Вот чего я боюсь! — дверь склада через дорогу была приоткрыта, и брат Диас схватил Виггу за локоть и потянул к себе.

Она не двинулась. Ни на йоту.

— Я не хочу умирать, пока ты это делаешь, — прошипел он, схватив её за локоть обеими руками. — Я не хочу, чтобы ты умирала. — видел ли он сейчас мерцающий на площади свет факелов? — Ни одной — идеальное число смертей! — он откинулся назад всем своим весом, словно лидер команды по перетягиванию каната, много поставивший на себя. — Не заставляй меня использовать связывание...

— Яйца Одина. — Вигга повернулась так резко, что выбор был вцепиться в её локоть или рухнуть лицом на мостовую. Она пнула дверь ногой, втолкнула его на склад вместе с собой, с трудом закрыла, задвинув дверь плечом в сломанную раму со скрипом терзаемого дерева.

Место было в основном тёмным, и в щелях света из заколоченных окон мелькали тени рваных мешков и пустых бочек, витал сырой запах. Раздался скрежет, когда Вигга просунула что-то между ручками, чтобы запереть дверь, и упёрлась в неё плечом.

Спустя мгновение он услышал снаружи шум. Торопливые шаги. Громкие голоса. Толпа.

Он отпрянул, когда факелы проскользили мимо, полоска мерцающего света проползла по лицу Вигги. Она нахмурилась, выглядывая через щель между досками. Тяжёлая скула, покрытая коркой царапина под блестящим глазом, надпись на лице. «Берегись». Совет, к которому стоило прислушаться...

Голоса превратились в глухое эхо и исчезли, и брат Диас очень медленно выдохнул, сдерживая дыхание, содрогнувшись, опускаясь по стене на дрожащих ногах, пока его ноющие ягодицы не шлёпнулись о пол.

Когда опасность миновала, истощение хлынуло, как море в дырявую гребную лодку. Он не чувствовал себя настолько измотанным с тех пор, как промчался через Небесный Дворец, опаздывая на встречу с Её Святейшеством. Странно было даже думать о том человеке сейчас, с его самодовольными маленькими амбициями. Удобная должность в церковной бюрократии. Наставник ужасного выводка какой-то ужасной дворянки. Натужный смех над шутками епископа. Теперь же его надежды едва ли простирались дальше того, чтобы пережить следующую ужасающую интерлюдию. Которая, без сомнения, не заставит себя долго ждать.

— Ты был прав, — проворчала Вигга.

— Уверена? — брат Диас закрыл глаза и попытался успокоить дыхание, стук пульса постепенно затихал. — Не похоже на меня.

— Ищи ссору и всегда найдёшь. Я никогда не учусь! — в темноте раздался глухой удар, заставивший его вздрогнуть, когда она рубанула кулаком по какой-то мясистой собственной части. — Я бы хотела свалить это на волчицу, но правда в том, что я была грёбаной дурой и до укуса.

— Ты не дура, — пробормотал брат Диас. — Просто у тебя… свой взгляд на вещи.

— Хорошо, что ты здесь. — Она отвернулась от двери, сползла по стене и села. — Помогаешь не обосраться. — его глаза привыкали к темноте. Он мог видеть её очертания. Колени подняты, руки на них, ладони свисают. — Мне нужна помощь, чтобы держать волчицу в наморднике. Остудить голову.

Брат Диас откинулся назад на стену:

— Трусить, ты имела в виду.

— Трусы бегут. Ты боишься. Но ты всё ещё здесь. — он увидел, как её глаза сверкнули в темноте, пока она его рассматривала. — Ты изменился.

— Возможно, дважды изменился. Ближе к тому человеку, которым был раньше…

— Который трахнул не ту девушку?

Как-то легко было говорить в темноте. Он мог рассказывать то, чем никогда бы не поделился на исповеди. Скажи что хочешь, Вигга не осудит. Его грехи казались действительно ничтожными по сравнению с её грехами, в конце концов.

— Этого человека было за что любить, — сказал он. — Делала всё, чего хотелось. Не думая о последствиях. Как ты.

Вигга подняла руки и пошевелила пальцами:

— Это обеспечило меня всем, что у меня есть. А у меня ничего нет.

— Но по дороге было весело, не так ли? Я похоронил себя в монастыре на десять лет и следовал всем правилам. Брат Диас пожал плечами. — И я в том же месте, что и ты.

Конечно, она была презренной. Примитивная язычница, рождённая во тьме невежества за пределами света благодати Спаситель. Несколько из Двенадцати Добродетелей были ей совершенно чужды. Но когда дело доходило до некоторых других — храбрости, честности, верности, щедрости — она могла бы дать уроки большинству священников из его знакомых. Она была презренной, и всё же, хотя он был для неё всего лишь мертвым грузом, она никогда не выказывала к нему презрения.

— Думаю, они ушли, — пробормотала она. Теперь снаружи было тихо, и она встала. — Нам надо двигаться...

— Не думаю, что смогу хотя бы стоять. — брат Диас медленно вытянул ноющие ноги. — Мы здесь в безопасности.

— Типа того.

— У нас есть крыша над головой.

— Типа того.

— Того и гляди обо что-нибудь трахнемся в темноте.

— Хммм… — Вигга снова села рядом с ним, и он задался вопросом, не сидит ли она ближе, чем раньше, и внезапно осознал неудачный выбор слов. Он слышал её дыхание, его мягкий ритм, каждый вдох заканчивался тихим рычанием.

Она была дикаркой, этого нельзя было отрицать. Татуированная предупреждениями об опасности для неосторожных. Он знал это с первого момента, как увидел её в человеческом облике, голую, забрызганную кровью и изрыгающую непереваренные куски людей. Он не был уверен, будет ли безопаснее