Ельник - Ульяна Ма

Прогремели аплодисменты. Щеки Мары тронул румянец.

А потом начались танцы. На правах младшего князя первым позволили станцевать юному Речному правителю; о, юноша готовился, как никто другой: отточенные движения, влажные и холодные руки, взгляд глаза в глаза, но сквозной. Находясь рядом с ним, Мара чувствовала себя увереннее, но не от того, что он эту уверенность вселял; скорее, от того, что ей хотелось его подбодрить и показать, что она его не смущается. Кир танцевал молча и, как только музыка завершилась, отвесил беглый, но низкий поклон и отбежал к своей учительнице. Она и его советник одобрительно кивали, однако Ассоль склонилась к уху юноши и начала шептать назидания на будущее.

После чего руку ей протянул Илай. С энтузиазмом и дерзостью, которая еще не успела отпустить тело девушки, Мара вступила с ним в медленный, изящный танец.

– Прекрасные движения, – он говорил тихим басом, держался близко, крепко, но не чересчур сжимал ее талию и ее маленькую ладошку в своей руке. – Вы поистине чувствуете музыку.

Странно, но Мара не ощущала ни опасности, ни волнения в его крепких жарких руках, хотя и слегка смущалась. Глядя на его бороду, она невольно усмехнулась, на что Илай тут же беззлобно отреагировал:

– Я вам смешон?

– Нет, ничуть, – Мара заглянула ему в глаза, – просто ваша борода похожа на гнездо. Извините.

Его доброе лицо заулыбалось. Мара уверена, и она не ошибалась в своей уверенности: разозлить или уколоть Илая ей не удастся.

После чего Илай передал ее Вагору, смешливо пригрозив пальцем, чтобы тот не обижал юную княжну. От этого напряжение между князем и Марой не спало, а, напротив, возросло. Вагор будто и не держал ее: ладони лежали близко к ее платью, но не касались его. Она смотрела на воротник его рубашки. Он смотрел прямо перед собой. Формальный танец не могли не заметить даже через шум вечеринки, где гости пили, ели и разговаривали друг с другом. Как только кончилась музыка, Вагор откланялся и, не проронив ни слова, удалился к своей прислуге.

– Разрешите? – Мара уже изрядно устала, но руку ей протянул советник Миркул, а отказывать кандидатам не положено.

– Разрешаю, – устало улыбнулась она. К счастью, музыка играла по-прежнему медленная, а до долгих и быстрых танцев оставалось еще три-четыре бокала вина.

– Я лично приношу извинения за отсутствие нашего князя, – в очередной раз повторил советник. Танец с ним почти так же удобен, как и с Илаем: мужчина не спешил и уверенно вел ее движения. – Путь и впрямь долог и непрост. Однако я надеюсь, что в своем выборе вы будете объективны и, несмотря на отсутствие прямого кандидата, склонитесь в нашу сторону.

– Отчего же вы лучше других? – смешливо спросила она, но советник был не по-праздничному серьезен.

– Хрисош, наша крепость, нуждается в такой, как вы. Запасы подземных вод велики, но земле не хватает силы. Ваши способности… они словно созданы для возрождения юга.

– Вы напрямую говорите мне о выгоде брака, о том, что я буду двигателем ваших ресурсов.

– Но все здесь хотят извлечь из него выгоду, вы понимаете это. Просто я прямолинеен. – Миркул говорил спокойно, не изменяя танцевальному ритму. – Все князья заинтересованы вашей силой и хотят ее заполучить. Я лишь говорю, что нашей крепости вы были бы наиболее полезны. Ну, разве что, Сгоревшие земли так же сильно нуждаются в вас, однако они живут на благах подземного мира, чем мы похвастать не можем. Зато у нас много солнца. Мы самая богатая и защищенная крепость в мире из известных.

– Торгуетесь? – Мара была немного возмущена, хотя и понимала, что слова советника отнюдь не лишены правды… вернее, они правдивы от начала и до конца.

– В меру своих возможностей – да. Вы поможете тысячам людей. Может быть, в долгосрочной перспективе, ваше участие даже завершит войну. Появится больше ресурсов, чтобы прокормить восставших из разрозненных крепостей, они перестанут агрессировать в нашу сторону, и мы… объединимся или станем жить независимо – кто знает?

– Вы так уверенно давите на мое человеколюбие, но откуда вы знаете, что я люблю людей?

– А разве нет? Пусть вы и боитесь общества… да, не смущайтесь, прошу, это заметно, но в этом и ваше очарование. Я вижу, вы добра к людям. Вы нежны даже к своему стражу, хотя большинство его не считают за живое существо.

– А вы? – она со всей серьезностью смотрела в пляшущие золотые огоньки его глаз. – Вы считаете его за существо?

– Несмотря на то, что я видел нефилимов в бою во всей чудовищной красе и один нефилим может противостоять нескольким Алым солдатам, да, я считаю их за живых. Более того, я считаю их за людей. Измененных. Даже лучших, чем мы.

Неожиданно для Мары музыка стихла. Миркул отпустил ее, и танец завершился. Мара поспешила отбежать подальше, к столам с угощениями, чтобы насладиться сахарными фруктами (которые матушка ей запрещала есть накануне, чтобы та наверняка влезла в платье) и перевести дух. Там же ее настиг Дауд, который ни на долю секунды не упускал Мару из виду и все это время незримо для нее, но заметно для публики следовал за танцующими, находясь поодаль.

– Он подкупает вас.

– Ты подслушивал? – Мара запила сладости таким же сладким вином.

– Слушал.

– И что ты думаешь? Кажется, князь Хар-Шалай довольно мил. Хотя мне больше понравился Илай… но замуж за старика?

– Хар-Шалай не имеет ни малейшего представления о том, кто вы такая, что за Еловая крепость и какие взгляды продвигает его советник. Хар-Шалай получит новую жену и силу для выращивания продуктов. Ему нет дела до вас. И я не уверен, что Миркул честен с вами. Южане не славятся человеколюбием. А он давит именно на него.

– Мне показалось, что он искренен.

– Хочется в это верить, но я прошу вас быть осторожной.

– Во всяком случае, у меня будет целая неделя на раздумья.

Издалека Рагнеда махнула рукой Маре, чтобы та подошла к ней. Мара, схватив еще один бокал вина, подошла к группе князей и их ближайших советников, которые, раскинувшись за креслами около маленького столика, заваленного виноградом и сырами, оживленно разговаривали.

– А, вот и наша жемчужина, – Илай встал и отодвинул Маре кресло, чтобы та устроилась вместе с ними. Княгиня тоже расположилась рядом, обмахиваясь веером. В зале по-прежнему прохладно, но танцы и вся эта атмосфера определенно добавляли огня. – Вы так бодро танцуете, что, кажется, совсем