(не)помощница для орка - Анетта Андреевна Политова

Он отпустил меня и снова повернулся к травам, словно ничего не произошло. А я стояла и понимала, что он только что дал мне самый трудный выбор в моей жизни. Выбор, от которого я всю жизнь буду бегать. Два мира, оба дороги, но быть в обоих одновременно невозможно.

И теперь мне предстояло сделать его. Этот выбор. Одной. Но я ведь не знаю… Нужна ли я Соргу? Насколько сильно?

ГЛАВА 19

Следующие несколько дней я провела, наблюдая за жизнью орков с новым, пристальным вниманием. Если раньше я видела лишь грубую силу и воинственность, то теперь начала замечать детали. И чем больше я смотрела, тем больше понимала: Сорг был среди них белой вороной. Или, если быть точнее, не-достаточно-зеленым орком. А еще точнее — он был другим.

Возьмем, к примеру, завтрак. Обычный орк, скажем, тот же Борк, усаживался на камень, откусывал гигантский кусок вяленого мяса, громко чавкал, а потом облизывал пальцы с таким видом, будто только что совершил великое гастрономическое открытие.

Сорг же вел себя иначе. Он отрезал аккуратный кусок тем же самым ножом, который использовал для всего на свете — от чистки картошки до разделки врагов. Не чавкал. И, что самое поразительное, вытирал руки о специально выделенный для этого кусок ткани, а не о штаны, как все остальные.

Вроде бы ничего такого… Но…

Я сидела напротив, жевала свою порцию и не могла не прокомментировать.

— Скажи мне, — начала я, — это следопытская привычка — есть цивилизованно? Чтобы не спугнуть добычу чавканьем?

Он посмотрел на меня поверх своего куска мяса.

— Это привычка человека, который не хочет пахнуть разложившейся тушей при первой же встрече с дичью, — парировал он. — Запах — твой друг, пока он не становится врагом.

— Ага, — кивнула я. — То есть, если я правильно понимаю, все эти годы ты маскировался под орка, а на самом деле ты… благовоспитанный джентльмен? Даром, что цвет кожи другой.

Он фыркнул.

— Я не маскировался. Я просто не вижу причины вести себя как обезьяна, только потому что у меня зеленоватый оттенок кожи и я могу перекусить врага пополам.

— Можешь? — у меня непроизвольно вырвалось.

— Не пробовал, — он откусил еще кусок. — Неаппетитно как-то. Люди, говорят, соленые. А я соленое не люблю.

Я поперхнулась и откашлялась. Разговор принимал странный оборот.

Позже я наблюдала, как молодые орки тренируются. Шум, гам, удары, от которых земля дрожала. Они рычали, ломали друг другу носы и хвастались синяками, как драгоценностями. Не говоря уже о том, что они переходили в боевую форму — значительно увеличивались в размерах, чуть ли не в два раза, черты лица становились агрессивнее, татуировки ярче… Клыки…

И снова я вспомнила об этой особенности данной расы — они все были с выпирающими клыками.

У моего Следопыта были четко очерченные губы. Крупноватые, чувственные… и без устрашающего вида клыков.

Обернулась на шум.

Как раз Сорган проходил мимо, возвращаясь с разведки. Один из молодых, разгоряченный боем, крикнул ему:

— Эй, Сорг! Покажешь пару приемов? Или ты только стрелять из своего большого лука научился?

Я замерла, ожидая взрыва. Но Следопыт лишь остановился и лениво осмотрел молодого орка.

— Зачем? — спросил он. — Чтобы ты мог похвастаться, что получил по морде от опытного? Учись у старейшин. У них навыков больше. А я… я не на тренировках силу трачу. Она мне для работы нужна.

И он пошел дальше, оставив молодого орка в недоумении.

Вечером у костра разговор зашел о будущем. Старейшина Казгар, хмуря свои густые брови, рассуждал о новых пастбищах для скота.

— Надо отбить эти земли у клана Черной Скалы! — гремел он. — Они слабы! Мы заберем то, что по праву наше!

Орки вокруг подхватили клич, бряцая оружием. Сорг, сидевший рядом со мной, тихо вздохнул.

— Что? — спросила я. — Не нравится план? Слишком мало крови и разрушений для твоего утонченного вкуса?

— Глупый план, — так же тихо ответил он. — Земли там каменистые, трава плохая. А клан Черной Скалы не слаб. Они отчаянные. Орки потеряют как минимум двадцать воинов, чтобы получить клочок земли, на котором даже козлы дохнут от тоски. Но попробуй им это объясни.

— А почему бы не попробовать? Ты же умный, — поддразнила я его. — Может, твои дипломатические способности, подкрепленные аккуратным приемом пищи, помогут убедить их?

— Орки, — сказал он с легкой усмешкой, — уважают силу. Но не ум. Вернее, ум они уважают только тогда, когда он подкреплен очень большой и очень очевидной силой. А я… Я не хочу никого убивать, чтобы что-то кому-то доказать очевидное.

В его словах была усталая мудрость, которая никак не вязалась с образом простого следопыта-наемника.

Перед сном я решила провести окончательный эксперимент. Я подошла к его временному ложу у костра.

— Сорг, — начала я. — Я не могу уснуть. Расскажи мне орочью сказку. Какую-нибудь самую древнюю. Легенда тоже сойдет. О подвигах и сражениях.

Он посмотрел на меня с удивлением, потом усмехнулся.

— Самую древнюю? Хорошо. Садись.

Я присела рядом, поджав ноги.

— Жил-был один орк, — начал Сорг. Его голос стал низким и на удивление мелодичным. — И был он не сильнее других и не злее. Но он был очень, очень упрям. И вот однажды он решил, что не будет воевать с соседним кланом из-за старой овечьей шкуры. Все говорили: «Ты что, не орк? Война — наша жизнь!» А он отвечал: «Моя жизнь — мой выбор».

Я слушала, раскрыв рот. Это была не сказка о подвигах. Это была притча.

— И что? — спросила я, когда он замолчал. — Его изгнали?

— Нет, — Сорг покачал головой. — Он нашел другую шкуру. Такую же. Принес ее вождю соседнего клана и сказал: «Давайте поменяемся. Ваша шкура на мою. И посмотрим, чья счастливее».

— И?

— И они поменялись. А потом еще раз. А потом начали меняться не только шкурами, но и новостями. А потом… перестали воевать. Потому что воевать стало скучно.

Он посмотрел на меня, и в его глазах плясали огоньки.

— И все? — разочарованно протянула я. — Никакой крови? Никакой героической смерти?

— А зачем? — он пожал плечами. — Геройство — в том, чтобы жить, а не умирать. Умирать легко. А вот придумать, как жить по-другому… Это куда сложнее.

В ту ночь я долго ворочалась. Образ Сорга, который складывался у меня в голове, был настолько далек от реального орка, что это пугало. Он был мыслителем. Дипломатом. Почти философом в теле громилы.