Пленница ледяного герцога - Наталья Варварова

— Мой следующий брат стал правителем, когда демиурги взяли Бездну под контроль и принялись расширять ее границы. Над Чертогами нависла угроза. Он последовал примеру демонов: захватывал человеческие миры, бескровно, в отличие от воинов Ада, но выкачивал оттуда силу. Если я скажу, что мы обращались с людьми лучше, чем демоны, ты все равно не поверишь.

— Почему же. Я готова изучать источники. Я хочу знать правду. Пускай это будет только ваша версия.

Если смотреть в его глаза, не отрываясь, то появляется ощущение полета. Я перевела взгляд ниже. Туда, где на шее билась жилка. Так по-человечески.

— Наша версия. Найти их не составит труда. Несложно опуститься к адским горнилам, когда тебя ведет цель. Но вернемся к третьем брату. Его силы стремительно таяли. Война измотала наш мир. Тогда он отобрал жизнь у своей жены, иссушил ее источник. Брат не испытывал к ней ничего и собирался взять себе другую. Древо не простило этого преступления. Его синяя кровь почернела. Однако его это не остановило. Он решил, что нашел выход и многие последовали его примеру, чтобы обрести мощь, которой у них до этого не было.

— Это отвратительно, я согласна с тобой. Тсс.

Я коснулась губами его щеки, потому что вся невозмутимость Азазеля исчезла. Сосуды под кожей проявились и стали темнеть. Он шумно и глубоко вздохнул.

— Мне до сих пор тяжело переживать то предательство. Брат, Левиафан, перворожденный, под предлогом спасения уничтожал собственную расу. Младшие братья, я и Азраэль, выступили против него. Нам удалось скинуть его и загнать в Загранье, где обитают несмертные. Азраэль занял трон и затем отказался от власти в пользу сената. Стал, хоть и принцепсом, но всего лишь одним из сенаторов. Мы договорились, что правителя в Чертогах больше не будет.

— Как к власти, то есть в сенат, пришел ты? И где ты был все остальное время? Почему у тебя нет семьи, если остальные братья семьи заводили?

Азазель прикрыл глаза, но в них снова плясали лиловые искры. Опасность увидеть разъяренного герцога миновала.

— Все просто. Я заступил на пост после Азраэля. Кстати, ты видела его родную дочь, Ариэль. Она представляет в сенате Алый дом. Азраэль спас нас всех в очередной раз. Во-первых, он действительно оставил после себя вменяемое потомство, а, во-вторых, он шагнул в огонь Бездны, в самое ее сердце и пошатнул власть демиургов. После этого демоны с огненной кровью так и не смогли оправиться, — он неожиданно замолчал, продолжая наматывать на палец прядь моих волос. — Я же рассказал достаточно много, милая? Обо мне все подробности узнаешь у Древа. Оно такое болтливое. Почти как ты.

Возмущенно фыркнула. Про демиургов я что-то помнила, очень смутно. Еще и Азазель отвлекал. Подхватил меня на руки, баюкая, как маленького ребенка.

— Спать, спать, прекрасная любопытная человеческая женщина. У меня правило. Раз в неделю необходимо спать восемь часов, чтобы восстанавливать физические силы. Моя митра рядом с тобой оживает мгновенно. А вот мышцам необходимо дать отдых.

Смотрел при этом так нагло, как будто предлагал нечто совершенно иное.

— Ну, и спи, — брякнула я. — Не смею мешать. Но не здесь же!

Однако Азазель закрыл глаза и растянулся, подложив под голову две мои любимые подушки. Меня при этом не отпустил, прижимая к правому боку и обхватив двумя руками. Тут он приоткрыл один глаз и заговорщики сообщил:

— В течение минуты эта грязная одежда сменится на домашний халат, но ты можешь меня раздеть. Я не против.

В этот момент я засомневалась, что между светлыми и демонами имелась принципиальная разница. Стянула одну руку сверху, потому что мешала дышать, но разворачиваться к нему задом остереглась. Буду кусаться и пинаться, если потребуется.

Возмутительно. Меньше чем через минуту Азазель спал или мастерски притворялся спящим.

Глава 24. Спаситель

Этот день и прогулку к Древу я не забуду никогда. Так я думала глубокой ночью, прокручивая последние события и время от времени поглядывая на спящего Азазеля. На его совершенное лицо падал свет, но не Луны или Лун, а все тех же облаков, которые в темноте отливали сумеречным лиловым.

Тем не менее, в день, который, безусловно, повлиял на будущее людей, пресветлых и демонов, я просунулась в уже привычной компании Самуэля. Его господина и след простыл. Старик держал в руках отрез белой ткани. Вертел его с некоторым недоумением.

— Разве это дело… Ни разу не помогал ни одной монне облачаться. Если бы какой сложный наряд со схемой магических потоков. А тут классика, герцог вот-вот закончит с поясом. Он сейчас его оживляет. Не представляю, что с этим-то…

Крысюк с досадой взмахнул простыней. Я отпустила его, пообещав, что найду способ замотаться в Это. Ткань оказалась очень приятной. Как тюль или очень тонкий шифон, только абсолютно не прозрачный. Нашла примерно посередине прямоугольного отреза отверстие для головы. А дальше-то что?

Если предположить, что закреплю ткань на талии, то с обоих боков буду обнажена. Однако произошло не так. Стоило мне поднять руки вверх, чтобы расправить волны, как обе полосы спереди и сзади соединились таким образом, чтобы хватило место для проймы слева и справа. Чудеса.

В дверь деликатно постучали. Вернулся Самуэль. Герцог вообще не имел привычки предупреждать о своем появлении. Как же я опешила, когда вместо невысокого старичка увидела там Анри! С нашей последней встречи он разве что немного помолодел. Те же короткие седые волосы, бородка, грустные и в то же время добрые глаза.

— Фелиция, живая! А ведь почти не верил. Ну, ты и сумасбродка! Сколько раз повторял, чтобы без меня ни во что не ввязывалась.

Я не сдержалась и повисла у него на шее. Между нами до этого не было фамильярностей. Демон все-таки; я по привычке держала дистанцию, но тут обрадовалась ему, как родному.

— Но вы исчезли. Я решила, что вас разоблачили и… Камни все успела подготовить. Приближалось оптимальная декада. Потом бы пришлось ждать еще три месяца. Я рискнула… И вот.

Анри укоризненно качал головой. Я затащила его в комнату. Хотя ко мне зайдет любой из двух пресветлых, что-то подсказывало, что находиться за ее пределами для него еще опаснее.

— Девочка моя, девочка. Я почти уверился, что эти гады тебя выпили. В застенках сенатской тюрьмы — нет, среди пленников людей в двух тюрьмах в нейтральных мирах — нет. Пришлось пойти по сенаторским виллам. И, ничего себе, я нахожу тебя в доме перворожденного