Академия Дарклэнд. Клетка - Анна Сергеевна Одувалова

волочет по волнам, то погружая под ледяную, соленую воду, то на мгновение, выдергивая наверх. Каждый раз, когда волна накрывает с головой, темнота и холод сжимают меня в своих объятиях, и мне кажется, что наступил конец. Каждый раз, когда меня выталкивает вверх, я судорожно, за долю секунды, успеваю глотнуть воздуха, прежде чем очередная волна захлестывает меня с головой. Вода проникает повсюду, давит на уши, щиплет глаза. Силы тают с каждым рывком веревки.

Сверху, сквозь шум воды и рев мотора катера, доносится яростное карканье. В волны пикирует Карго.

Я мельком вижу его темный силуэт, мелькающий рядом. Он пытается добраться до связывающей мои запястья веревки. Бьет снова и снова, его острый клюв скользит по мокрым волокнам каната, когда я изгибаюсь и пытаюсь поднять руки повыше, но они связаны за спиной и это нереально. Ворон не может проникнуть в толщу воды, поэтому все наши усилия тщетны.

Сквозь грохот волн и собственный кашель слышу дикие вопли Давида где-то высоко на катере. Карго отлетает, потом снова атакует. Наконец, я чувствую резкий рывок. У ворона получается перебить только ту веревку, которая привязывает меня к катеру.

Я больше не тащусь за судном, но руки все также скованы за спиной.

Сил не хватает. Каждое движение дается с невероятным трудом. Я барахтаюсь, пытаясь удержать голову над водой, но связанные руки тянут вниз, мешая плыть. Вода кажется жидким свинцом.

Рядом со мной в воду с оглушительным шипением врезается молния Давида. Вода вокруг места удара буквально вскипает, на мгновение освещенная синеватым светом. Искры шипят, пар поднимается столбом. Очередная волна тащит меня в сторону. Карго, до этого крутящийся рядом, с громким карканьем взмывает вверх, уклоняясь от следующего разряда.

А я… я сдаюсь. Сердце колотится где-то в горле, но сил больше нет. Мышцы наливаются тяжестью, дыхание прерывистое, сил сопротивляться не осталось. Какая бы ни была плотная и соленая морская вода, она неспособна долго держать на плаву барахтающееся тело со связанными руками. Очередная волна утаскивает меня вниз, в темноту. Свет сверху меркнет, становится тусклым пятном. Вода давит на грудь. Я закрываю глаза. Темнота. Тишина, нарушаемая только бульканьем в ушах. Уже практически потеряв сознание, я ощущаю лишь ледяное онемение и пустоту.

Сквозь ускользающее сознание я чувствую, как меня обхватывают сильные руки. Твердые, уверенные, они резко выдергивают меня из холодных объятий глубины вверх, к дрожащему свету.

Я попадаю в грохочущий хаос волн, ветра и рева мотора катера где-то вдалеке. Жадно глотаю воздух, он обжигает легкие, смешиваясь с соленой водой, вырывающейся из горла с кашлем. Соленые брызги бьют по лицу, слепят. Волна подхватывает нас, мотает из стороны в сторону, и я инстинктивно, отчаянно прижимаюсь к теплому, живому телу, единственной точке опоры в этой холодной пустоте. Спаситель, резкими, но целенаправленными движениями пытается развязать мне руки, туго стянутые за спиной, мокрой веревкой. Его пальцы скользят по узлам, торопливые и неуклюжие в ледяной воде.

— Тише! — шепчет прерывистый, знакомый голос прямо у моего уха. Тише, Дана! — Я понимаю, это, Джаспер.

Я напугана до оцепенения. Сердце колотится, как птица в клетке. Тело дрожит мелкой дрожью, не только от холода, но и от паники. Не могу взять себя в руки. Поэтому трепыхаюсь, мешая парню, пытаюсь раздышаться, чтобы выдавить предупреждение сквозь захлебывающееся дыхание. Хочу сказать, что Давид не позволит нам уйти.

Но так ничего и не успеваю сказать. Рядом с нами воду с оглушительным шипением и вспышкой бело-синего света разрывает молния. Грохот оглушает. Кипящие пузыри, едкий запах озона. Вода на короткий миг становится обжигающе горячей. Если бы молния была бы настоящей, нас бы уже убило, у магической, другая природа. И это продлевает нам жизнь.

Джаспер, схватив меня крепче под мышки, успевает отшатнуться в сторону, увлекая меня за собой. Волна от удара швыряет нас прочь, закручивая в водовороте брызг. И тут же следует еще одна молния — чуть левее, там, где мы были секунду назад. Слепящие вспышки режут темноту, оставляя пятна в глазах.

Мы с трудом держимся на плаву. Я беспомощный груз со связанными руками, Джаспер — единственная опора, тратящий последние силы на нас обоих. А вокруг, с жуткой, неумолимой периодичностью, взрываются молнии, которые посылает тот, кого я любила. Они бьют все ближе, прицельнее. Давид не оставляет нам шансов.

— Да что б тебя! — шипит Джаспер сквозь стиснутые зубы, отчаянно гребя одной рукой. Его дыхание хриплое, каждое слово даётся с усилием. — Держись!

Я вжимаюсь в его мокрое плечо, чувствуя дрожь и напряжение каждой его мышцы. Он поддерживает меня за талию железной хваткой, и при этом умудряется как-то держаться на плаву, отбиваясь ногами от воды, уворачиваясь от новых ослепляющих ударов. Но его движения становятся тяжелее. Холод и усилия парализуют.

— Он нас убьет! — испуганно шепчу я, чувствуя, как следующая молния врезается в воду так близко, что искры брызгают на мою щеку, оставляя легкое жжение. — Смотри! Еще!

— Хрена ему, — бросает Джаспер сквозь прерывистое дыхание. В его голосе нет страха. Есть только сдавленная ярость.

Вокруг начинает темнеть море. Не просто от ночи или нависших туч. Это иная тьма. Густая, тяжелая, маслянистая, ползущая от Джаспера, совсем не похожая на магию Давида. Это что-то глубинное, чужеродное. Вода становится неестественно черной, вязкой. Вокруг веет могильным холодом и смертью. Знакомое, но в разы усиленное ощущение, как в подземельях академии. Некроманский дар Джаспера дал о себе знать, вырвавшись наружу в момент предельной опасности.

Из темнеющих, чернильных волн начинает подниматься что-то огромное и черное. Сначала это просто тень под водой, искажающая отблески молний. Потом массивные, неясные очертания обретают форму. Что-то древнее, мертвое и бесконечно злое, пробужденное отчаянием, гневом и инстинктом выживания.

Нас отбрасывает в сторону с такой силой, что я теряю контакт с Джаспером. Его рука соскальзывает. Я испуганно кричу, глотнув ледяной, черной как смоль воды, и снова скрываюсь под ее поверхностью. Темнота и ледяной мрак смыкаются над головой. Черная вода обволакивает. Огромная тень маячит где-то рядом. Рев мотора катера, внезапно смешивается с криком Давида.

Глава 12

Окончательно выбившись из сил, мы просто дрейфуем в ледяной воде. Тишина давит на уши, только плеск воды слышится вокруг. Я нахожусь где-то между бредом и явью, голова тяжелая, мысли расплываются, а мир вокруг кажется размытым. Рук почти не чувствую и скоро перестаю понимать, где я. Ноги тоже онемели, стали чужими, тяжелыми. Нет ни капли сил сопротивляться течению, которое медленно, неумолимо тащит нас к берегу,