По следам серой царевны - Елена Николаевна Щигорцова

Йара, выйдя из деревни, побрела вдоль берега реки. Здесь было чудесное место: три небольших речушки переплетались между собой и неслись дальше в разные стороны. Пройдя какое-то время и размышляя о всех злоключениях, Йара вдруг остановилась. С реки, еще не успевшей замёрзнуть, за кустами пожелтевшего ивняка отчётливо слышался шепот. Йара прислушалась, вода была местом её рождения и ещё одним местом источника силы. Шепот повторялся снова и снова:

– … и не оставь людям того, с чем они справиться не смогут… и не оставь людям того, с чем они справиться не смогут…

Шепот нарастал и уже слышался отовсюду, заполонив собой весь огромный берег и поляны у леса, и ветер начал в унисон будто подговаривать ему. Йара топталась на месте, смотря в разные стороны и понимала, о чём природа хотела сказать ей. Развернувшись, направилась в сторону недавно покинутой деревни. Да, природа права, для людей будет слишком большая ноша обладание такой вещью. Йара ускорила шаг, и вот уже появился крест на крыше часовни. Вот она всё ближе и ближе. Йара подошла к крыльцу. Не любила и не могла она входить в такие места. Чуть приподняла руки, ладонями вперед, чтобы понять, где конкретно находится ключ.

Мимо пробежали несколько деревенских ребятишек, наконец-то после обедешной управы отпущенных погулять.

– Эй? – Крикнула им Йара.

Та остановились, глядя недоверчиво на незнакомку.

– Принесите мне мешок, там мох. Он внутри, – указала рукой.

– А сама чего, – сморщились те, прикидывая, где тут может быть подвох.

– Ноги болят, на ступени не поднимусь, – изобразила Йара на лице страдание, – я золотой за работу дам.

Йара продемонстрировала монету. Мальчишки деловито переглянулись и пошушукались. Решив, что это предложение действительно стоящее, они подошли ближе, один из них протянул руку.

– Сначала работа, – покачала головой Йара.

Они зашли в избу-часовню и вскоре вынесли мешок. Произошёл обмен, и Йара, получив желаемое и поблагодарив ребят, направилась прочь. Мальчишки же, схватив монету – такое сокровище – принялись разглядывать да на зуб проверять.

Солнце спустилось уже за полдень, когда Йара с ношей вновь вышла на берег реки.

– …и тебе ни к чему…и тебе ни к чему… – шептало всё вокруг, и вода, и кусты, и лес вдалеке, – ни к чему…ни к чему…ни к чему…

Йара подошла к краю реки, где остатки жухлой травы были сплетены в тугие заросли и засунула туда мешок. Действительно, ни к чему такую беду было сеять среди людей.

Дальше Йара зашагала на легке, уходя все дальше по нетоптаному осеннему полю

Глава 13. Деяния.

Йара, бросив мешок, пошла не оглядываясь; шла долго вдоль берега реки по нехоженым тропам и полям. Все дороги за деревней обрывались и дальше был только лес и поляны, куда не ходили даже за грибами. Только зверьё здесь обитало; называли это волчье логовище. Но Йаре пути не выбирать и не прокладывать, идет она, куда глаза глядят, лишь бы столкнуться с Чернобогом. Если же это произойдет, то откроются небеса и спустится Великая матерь земли, и вступит с ней Чернобог в битву. Никого и ничего не пощадит он тогда, всю накопленную силу использует, и сгорят многие города, и реки выйдут из берегов, и болезни окутают людей. Йара не помнила и не знала, кто ей сказал, и почему так надо, но непоколебимо была уверенна, что встречи этой допустить нельзя никак.

И вот шла она с одной мыслью – дальше от Чернобога, а он так и преследовал ее, неотступно идя следом.

Встретившееся на пути селение, куда она вышла, называлось просто и ясно – Лаптево, как пришли сюда люди и начали лапти плести, так до сих пор этим и промышляют. Вышла на рассвете Йара из леса и направилась прямиком в деревню. Давненько она уже шла по бездорожью, да в погоду предзимья, пора бы уже и силы подкрепить. Деревня начиналась сразу у леса, задками огородов упираясь прямо в огромные сосны. Йара шла прямо, вот уже показались амбары и конюшни. У одной из них она заметила людей; это были двое мужчин, один из которых был внутри и через приоткрытую дверь подавал маленьких козлят, второй складывал в мешок.

Йара подошла, намереваясь поздороваться, и скорее всего пройти дальше, но тот, что держал мешок, низенький со смешной бородёнкой, зыркнул на нее недовольно, пригрозил:

– Чего тут пялишься, а ну пошла отсель.

Йара только открыла рот, чтобы возмутиться, и тут до нее дошло, что это же были воры. В это время второй, чернявенький, суетливый паренек, высунулся из-за дверей, держа за ноги вниз головой перепуганного малюсенького козлёнка.

– Ну где ты там? – Нервно прошептал он, и взглядом наткнулся на Йару. От неожиданности выпустил из рук козленка, тот упал на землю, заблеял от боли. Йара метнулась его подхватить, подняла.

– Поть отседов, – топнул на нее тот, что с бородкой, надвигаясь, чтобы вырвать животину.

– Не ваша, – увернулась Йара, – не отдам.

– Сейчас как огрею оглоблей-то, – выскочил из конюшни чернявенький, – а ну пошла.

Йара отпрыгнула, прижав к себе козленка, прищурилась:

– Вы же воруете!

– Моё это, – не сдавался он, бегая вокруг глазками, чтобы присмотреть какую палку и, схватив, погнать ей непонятно откуда свалившуюся на их голову девку.

– Нет…

– А ты сама-то чего тут делаешь, – вдруг подозрительно спросил бородатый, – ты не нашенская, это точно. Откуль и зачем тут, а?

Бородатый наступал, чернявый тоже, подобрав какую-то вицу, замахался, пытаясь хлестнуть по неугомонной девке. Йара пришла в негодование, так ей гадко и зло стало, что сжала она с силой кулак и, раскрыв, бросила образовавшееся в кулаке пламя в землю, прямо перед этими негодными людьми. Они ошалело отпрянули в разные стороны, чернявый вицу отбросил, бородатый заорал:

– Шальная, ведьма!

А Йара, одной рукой удерживая козленка, второй ещё раз кулак сжала и пламя уже в них швырнула. Причинение вреда людям отбирало энергию, но в этот момент серая царевна даже не подумала об этом. На мужиках вспыхнула одежда. Чертыхаясь какими только можно проклятьями, они закрутились, шлепая по горевшим местам руками, бросились кататься на земля, туша пламя. И, соскочив, понеслись наутек, забыв напрочь про сворованных козлят.

Йара опустилась на землю, вызов огня и холод обессиливали. В мешке отчаянно заблеяли козлята, они неутомимо шевелились в тесном пространстве, сдавливая друг