Ельник - Ульяна Ма

оказались братьями. Сварг увлеченно рассказывал, как они выручали его на войне: прикрывали спину в открытых атаках, сторожили шатры друг друга, даже делились водой, когда припасы начинали кончаться. Брат смотрел на своих новых друзей с восторгом и неподдельной любовью – так смотрят на членов семьи.

– Я рада, что у тебя появились преданные друзья, сынок. Надеюсь, новая дружба послужит укреплению отношений между крепостями, – с той же «гостевой» улыбкой подытожила мама. – Но расскажи мне, какая ситуация на фронте?

– Это каша, – отмахнулся Сварг, и, судя по тому, как бровь княгини изогнулась, он понял, что такой ответ ее не устраивает. – Я имею в виду, на фронте полная неразбериха, матушка. Бывало, что мы месяцами сидели без дела, а бывало, что наступления длились неделями и мы сражались на износ. Этому не видно конца. Как только мы выкашиваем одних воинов, сразу прибывают другие. И хуже всех – нефилимы, Зморз их побери.

Бор смотрел то на Сварга, то в пустой стакан, то на Мару. Ее настигало неприятное чувство от ощупывающего, пронизывающего взгляда на себе. Перед трапезой она, конечно, оделась, но ощущение липкости возвращалось всякий раз, когда взгляд юноши опускался на нее. Успокаивала лишь мысль, что слева от нее стоял Дауд – цепной пес, готовый сорваться в любой момент и разодрать недоброжелателя.

– И что же, мы все время будем терять людей? – княгиня повела плечами, выражая недовольство. – Наша крепость и так отдала много ресурсов на эту войну. Поставки провизии истощают мирных жителей.

– Людей пока хватает, – вступил в разговор Вагор. Все взгляды тут же переметнулись к нему. Хоть он и был похож на своего брата, но все же отличался ростом и особой широкоплечестью. Лицо Вагора украшала паутина мелких шрамов, словно осколки стекла пронеслись по его коже. – Сейчас к бою активно присоединяются белые и Алая стража из крепости Хрисош. Наша крепость вложила много денег в закупку белых, и вам того советую, воины отменные.

– Белые? – насторожилась мама. – Это еще кто такие?

Бор громко рассмеялся, ухватившись за живот. Служанка подлила ему еще вина, и он тут же выхватил стакан из-под кувшина. Немного вина пролилось на стол. Служанка, покраснев, тут же принялась оттирать капли белым полотенцем. Кажется, Бору доставляло удовольствие наблюдать, какими быстрыми, неловкими руками девушка вытирает пятно.

– Да вон же у вас стоит белый! Красавчик-то какой, принарядился.

Размашистым движением он указал на Мару. Она вжала голову в плечи и, кажется, побледнела, пока не поняла, что показывает юноша вовсе не на нее, а на стража.

– Так их вы называете белыми? – усмехнулась матушка. – И что же, они занимают какую-то сторону на войне?

– Нет, – Сварг тоже начал налегать на вино, хотя до этого времени его, видимо, сдерживал взгляд матушки. – Их продает Крепость-Машина обеим сторонам. Южане, правда, не особо могут себе позволить такую роскошь, но на парочку они раскошелились. Хорошие убийцы. Горцы вложились в небольшой полк, в тридцать особей. Посредственные, тупые, но своих денег стоят.

– Они делают все, что нужно для воина, – вступил в разговор Вагор. – Выживают, слушаются и убивают. Правда, Алая стража, кажется, лучше, чем эти уродцы, поумнее и понадежнее, но стоит дороже.

– Мама, я думаю, вам стоит подумать об этом вложении. Я имею в виду в глобальном смысле. Заказать партию нефилимов. – Сварг наклонился к матери и тронул своей рукой ее кисть. Но княгиня тут же убрала руку демонстративным движением, таким резким, что Сварг даже вздрогнул и зажмурился на мгновение.

– Обсудим это позже.

Мара допила стакан молока, которое уже остыло. Оказывается, на дне была ложка меда, но она его совсем не почувствовала. Мед осел липким комком, который служанка не удосужилась размешать. Взяв ложку, девочка начала сковыривать размякший мед со дна кружки и с аппетитом поглощать. Бор же, осушив очередной стакан, откинулся на спинку кресла и развернулся лицом к Маре. Она прекрасно ощущала, как ползет ее взгляд от черных волос по белому лбу, прямому носу, красным щекам, как он остановился на ее шее и ключицах, медленно заскользил по груди и споткнулся о край стола. Она же глаз не поднимала.

– А где же Ладушка? – Сварг, уже немного опьянев, замотал головой по сторонам. – Опять болеет? Даже не удосужилась встретить любимого братца.

– Это та самая сестрица, о которой ты рассказывал? – в широкой улыбке расползлись губы Бора. Его взгляд тут же отлип от Мары, и на мгновение она почувствовала облегчение. Но матушка так строго и недовольно посмотрела на Бора, что он тут же осел в кресле и перестал проявлять интерес к старшей сестре.

– Ладушка… – протянула мама, и в голосе ее смешались горькие нотки раздражения, – Ладушка сбежала на юг с женишком. Странно, что вы не пересеклись.

Эта новость явно выбила брата из вялого, приятного опьянения. Он даже слегка приподнялся в кресле, но тут же сел обратно, нервно провел рукой по волосам.

– Как это – на юг?

– Вот так, – пожала плечами мама, словно равнодушно, но плечи дрогнули.

– Если она такая, как ты рассказывал, то на фронте ей найдется работенка, – Бор гулко захохотал. Хохот подхватил опьяневший Вагор, и даже колкий взгляд княгини не мог остановить их.

– Это точно, таких первыми имеют по кругу! – Вагор хлопнул брата по плечу. Они не замечали ошалевших глаз Сварга, не замечали тонко поджатых губ княгини, и уж тем более им не было дело до переполненных слезами глаз Мары. Они хохотали и хохотали, не думая останавливаться, а выражение Сварга становилось все мрачнее и мрачнее. На его юношеском лице стали проступать впалые морщины на лбу, образующие вертикаль впадин, глаза затемнились, а рот скривился в тонкую ломаную линию. Он вскочил из кресла, но этого братья не заметили. Он выхватил нож, но этого они тоже не видели. Они, пьяные и размазанные, смаковали подробности жизни Лады, будущей и, как хотелось бы верить, не существующей жизни. Сварг замахнулся ножом – широкий, отточенный и яростный жест. Мара закрыла глаза, раздался стук и треск. Хохот прекратился.

Когда она робко приоткрыла глаза, то увидела, как нож по самую рукоять вошел в середину стола, прорезав пунцовую скатерть и раскидав посуду и яства. Сварг ничего не сказал, лишь опустился обратно в кресло и начал быстро, нервно и жадно поедать свой кусок гуся. Бор и Вагор, проследив за его дрожащими руками, тоже начали поспешно есть. Так ужин тянулся до самого конца, пока прислуга не проводила молчаливых и шатающихся братьев в их комнаты.

Сварг много времени проводил в компании друзей. Вместе они