Последний дракон Востока. В нитях любви - Катрина Кван

class="p1">Тела падали на землю, лагерь превращался в руины, а запах крови густо висел в воздухе. Я попытался призвать свою магию, но ничего не вышло. Вместо ярости во мне кипели страх и беспомощность, и я не мог дотянуться до той силы, что недавно ощущал. У меня не оставалось выбора – только сражаться, полагаясь лишь на кулаки и клинок.

Со временем я уже потерял счет убитым и раненым. Лезвие вновь и вновь скользило сквозь плоть. С каждой вспоротой раной, с каждым разрубленным телом тошнота поднималась выше, но я продолжал атаковать, срезая тех, кто осмеливался броситься на меня.

Императора нигде не было видно. Сбежал. Трус. Над головой пронесся рев Цзинь. Она пикировала вниз, хватая солдат клыками и когтями, утаскивая их с собой в небо. Их крики разрывали воздух, но земля не знала пощады – их тела разбивались о нее с глухим треском.

Имперские лучники, подняв луки, выпускали стрелы одну за другой. К счастью, лишь немногие достигали цели. А те, что попадали, ломались о чешую Цзинь, рассыпаясь в щепки от скорости ее полета.

Пока солдаты были отвлечены, я бросился в атаку, прорубаясь сквозь тех, кто осмелился замахнуться на нее. Резкий вопль – и вдруг меня сбили с ног. Фэн прижала меня к земле, оседлав грудь, выхватила нож и занесла его. Я не успел даже вдохнуть, как лезвие пробило мое плечо, пронзив насквозь. Боль охватила все тело, выбивая из легких воздух. Она выдернула клинок, подняла его снова. Собиралась раскромсать меня на куски.

– Ничего личного, Заварник, – пробормотала она.

– Пожалуйста, – прохрипел я. – Не делай этого. Он тебя использует.

К моему ужасу и изумлению, охотница замерла. Ее нож замер всего в нескольких сантиметрах от моего глаза. Этот миг колебаний – мой единственный шанс.

– Ты и вправду веришь, что он сдержит слово? – торопливо заговорил я. – Что он не убьет тебя в ту же секунду, как получит желаемое?

– Я…

– Фэн, прошу тебя. Не позволяй мести затмить твой разум. Он пойдет на все, чтобы получить свое, ты сама видишь это! Он взял в заложники целую деревню! Представь, что это твои родные!

– Но ты лгал мне, – прошипела она. – Снова и снова. О драконе, о своей женщине, о том, кто ты такой.

– Потому что она моя Судьба! – отчаянно выдохнул я. – Я просто пытался защитить ее. И пытаюсь до сих пор. Умоляю, отпусти меня, пока не стало слишком поздно. Мы оба знаем, на что готовы пойти ради тех, кого любим.

Челюсти Фэн сжались. Взгляд ее был тяжелым, изучающим. Я не мог понять, достучался ли до нее. Все, что мне оставалось, – молиться. Если бы я только умел полностью превращаться… Я должен был быть рядом с Цзинь, защищать ее, а не лежать тут, раненый, беспомощный, пока она сражается за нас обоих. Я зажмурился и приготовился к удару. Неужели это конец?

Только когда я уже был уверен, что моя жизнь снова оборвется трагичным концом, Фэн метнула кинжал вверх. Рукоять завертелась в воздухе, прежде чем лезвие вонзилось солдату прямо в боковую часть шеи. Тот забулькал, захлебываясь собственной кровью, руки метнулись к горлу, но было поздно. Он рухнул на колени, а затем лицом вниз в грязь. Черная петля на его пальце говорила о том, что он был мертв еще до удара о землю.

– Вставай! – заорала Фэн, протягивая мне руку.

Я схватился за нее, чувствуя, как ноги дрожат от усталости.

– Спасибо, – выдохнул я. – Ты не пожалеешь…

– Не болтай – сражайся, идиот!

Нас все еще было мало, но с союзником битва больше не казалась безнадежной. Пока Цзинь носилась над полем боя, крушила целые отряды солдат своими когтями, Фэн и я методично вырезали их по одному.

Но вскоре стало ясно: я не был воином. Каждый мой успешный удар был скорее удачей, чем умением. А удары, которые наносили мне, не удивляли меня вовсе. Чудо, что я вообще еще держался на ногах.

Лезвие скользнуло по моему предплечью, и кровь потекла по коже, каплями срываясь с кончиков пальцев. Позади раздался яростный крик, и я успел развернуться как раз вовремя, чтобы увидеть, как огромный меч летит мне прямо в шею.

Я не успел бы уклониться. Но Фэн оказалась быстрее. Она метнулась вперед и вонзила кинжал в голову нападавшего, полоснув его снизу, прямо через челюсть. Цзинь тоже не знала пощады – ее зубы сомкнулись на теле одного из солдат, и даже среди ужасающей какофонии битвы я слышал хруст костей.

Когда моя Судьба приземлилась, земля вздрогнула. Ее тело было утыкано стрелами. Голова тяжело свесилась, дыхание сбивалось. Я, шатаясь, сделал шаг к ней, вымотанный, полумертвый, но все равно вставая между ней и приближающимися солдатами.

– Ты должна бежать, – прохрипел я. – Уходи отсюда.

Цзинь зарычала, словно возражая.

– Я вернусь, – пообещал я. – Если он убьет меня, так тому и быть. Но ты знаешь, что я всегда возвращаюсь к тебе. Умоляю, уходи.

Она лишь зашипела в ответ.

– Я не прошу, – в отчаянии выкрикнул я. – Он охотится за тобой, Цзинь! Я не могу позволить, чтобы ты попала к нему в руки. Я задержу его, сколько смогу.

– Готовьтесь! – закричала нам Фэн. – Бой еще не окончен.

Мы оказались в кольце. Имперские солдаты медленно смыкали ряды. Мои руки дрожали так сильно, что я едва удерживал меч. Но все равно поднял его. Пусть только попробуют подойти ближе. Они бросились в атаку. Мы дрались отчаянно, слаженно, как единое целое. Фэн двигалась, словно дым, – ее невозможно было поймать, пока не становилось слишком поздно. Цзинь хватала солдат одного за другим, прорываясь сквозь их ряды. Я же… Просто бил, размахивая клинком, не считая ни ран, ни врагов. Один. Трое. Пятеро. Все войско.

Цзинь и я вырежем их всех. Сможем ли мы выжить? Я должен был знать ответ. Но удача никогда не была на моей стороне. Что-то тяжелое и раскаленное ударило нас обоих. Сеть из металла, разогретая докрасна, выброшенная из пушки. От удара нас сбило с ног. Цзынь дернулась, закричала – и ее драконий рык сменился женским, полным боли.

А тело сжалось, вернулось к человеческому облику. Горячий металл опалял кожу, прожигал одежду, запечатывал нас в ловушке. Я пытался подняться, но тяжесть сети вдавливала меня в землю, ломая остатки сил.

Я был раздавлен. И умирающий крик моей Судьбы разрывал меня изнутри. Император наконец вышел вперед, показывая свое лицо теперь, когда наше поражение казалось неизбежным. Он присел перед нами, осматривая меня и Цзинь с холодной, отстраненной усмешкой.

– А вот и ты, – ровным голосом произнес он. – Как приятно вновь увидеться со старыми друзьями спустя столько лет.

Цзинь взревела, ее голос разрезал воздух, наполненный запахом крови и пепла:

– Не называй меня другом, змей!

Император цокнул языком:

– Разве это не замечательно? Дружеская встреча спустя тысячи лет. Думаю, мы должны устроить в твою честь пир.

– Ты уже пожрал душу нашего сына! – рявкнул я. – Что тебе еще от нас нужно?!

Его глаза прищурились.

– С чего ты взял, что я стану раскрывать свои замыслы? Я мог бы казнить тебя прямо сейчас.

– Если ты причинишь ему вред, – прорычала Цзинь, – я не превращусь.

Император замер.

– Нет?

– Разве не этого ты хочешь? – Ее голос дрожал от ярости. – Разве не этого ты добивался, когда убивал А-Цяня?!

При упоминании имени нашего сына что-то изменилось в его взгляде. Впервые за все время он потерял самообладание. Его челюсть сжалась, рука с серой разорванной нитью Судьбы сжалась в кулак. Но мгновение спустя он снова обрел контроль.

– Свяжите их! – приказал он воинам рядом. – И сломайте ноги. Не хочу, чтобы наши почетные гости вдруг решили сбежать.

– А что с охотницей? – спросил кто-то из его солдат.

Император Жун скользнул по Фэн равнодушным взглядом, как человек смотрит на назойливую муху, а затем протянул руку с мечом.

– Она уже мне не нужна, – лениво обронил он, прежде чем вонзить кончик меча ей в спину.

– Нет! – заорал я, но было уже поздно.

Я видел, как ее глаза расширились, а затем померкли, как ее нить Судьбы оборвалась, исчезая в пустоте. Ее Судьба, где бы она ни находилась, больше никогда не узнает ее в этой жизни. Вина обрушилась на меня. Мы не всегда понимали друг друга. Но она не заслуживала такой смерти. Я молча поблагодарил Фэн за то, что она пощадила меня. Ее жертва не должна быть напрасной.

Когда с нас стянули металлическую сеть, солдаты тут же вдавили