Альфа-особь - Андрей Викторович Стрелок

Настя дернулась. Голод ударил волной, резкий, животный. Он обернулся и улей словно услышал его нужду. С ближайшего скопления биомассы стекла густая прозрачная жидкость, сладковато пахнущая.

— Вы серьезно?.. — скривился он. — Вы меня решили кормить соплями?

Но голод оказался сильнее. Соколовский поднес ладони и зачерпнул. Вязкая масса потянулась за пальцами, он хлебнул приторно-сладкого секрета с металлическим оттенком. Желудок скрутило, но через секунду стало легче. Тепло разлилось по венам, жажда и голод отступили.

— Бр-р... -передернулся Вадим. — Надеюсь, я еще смогу пожрать нормальной еды. Сало там, картошку жареную… пельмени.

Дружок заглянул ему в лицо и послал картинку: Вадим сидит за столом, ест борщ и котлеты. Потом еще одну: тарелка превращается в биомассу, сочащуюся слизью.

— Не, брат, — усмехнулся Вадим, отмахиваясь. — Второй вариант меня как-то меньше устраивает.

Новое тело ощущалось чужим, но подчинялось идеально. Он чувствовал силу, опасность и перспективу одновременно долг. Там оставалась община людей, которые его приняли. Возможно, их уже вырезали, возможно, живы. Надо проверить.

— Пошли, — сказал Вадим, подзывая Настю и Дружка. — Надо глянуть, что у наших. Потом… потом займемся кудровскими. Я им ничего не прощу. Ни подставы, ни попытки меня убить. Под ноль снесем их логово.

Дружок радостно передал образ: Вадим стоит на горе растерзанных тел, вокруг пируют орды зараженных. Настя молча кивнула, служить альфе она не возражала и все трое двинулись в сторону Дома Советов.

Глава 15. Решение Важных вопросов

Баррикада перед Домом Советов дышала тревогой. Сырые мешки с песком, груды арматуры, колючка поверх автомобильных остовов все это выглядело одновременно надежно и беззащитно. Люди, дежурившие у входа, давно уже научились узнавать чужаков по походке, по тени, по тому, как те держат оружие.

Но когда из-за поворота появился он, шаги стихли. Фигура, покрытая серым, почти каменным хитином, с неровными краями панциря, напоминающего окаменевший панцирь морского чудовища, шла уверенно, без спешки. На мгновение показалось, что это еще один из мутировавших — новый тип, неизвестный.

А потом броня раскрылась, пластины на голове разъехались, как створки раковины, и под ними показалось человеческое лицо. Лицо, которое все считали мертвым. Охрана не открыла огонь по той причине, что рядом маячили знакомые физиономии Дружка и Насти.

— …Вадим? — дрогнувшим голосом выдохнул мужчина из охраны, и ружье в ее руках бессильно опустилось вниз.

— Матерь Божья… — пробормотал другой, крестясь так поспешно, что едва не выронил обрез. Тишина была вязкой, как смола. Люди не знали, радоваться или бежать. Кто-то всхлипнул, кто-то отшатнулся.

— Кудровские по рации сказали, что положили всех.

— Так и было. Остальные, включая Самуила мертвы.

— А что с тобой стало?

— Зовите Исаева, надо проверить меня на инфекцию. Потом все объясню.

Иммунолог вскоре выбежал прямо за баррикаду, сбросив маску-респиратор, забыв про всякую технику безопасности.

— Вадим! — он налетел почти вплотную, глаза расширены, дыхание сбито. — Это… ты?

— Я, — спокойно сказал Вадим. — Живой, не привидение... И да, жизни после смерти, похоже нет. Никакого света в конце туннеля и ангелов не видел.

Исаев, не веря, обошел его кругом. Потрогал броню кончиками пальцев. Стучал по пластинам костяшками — глухой, звонкий звук, как по камню. Смотрел на суставы, там, где хитин заходил слоями, идеально подогнанный под движения.

— Но как?! — он сорвался на крик. — Кожа... тело...

Вадим пожал плечами.

— Меня убили, прям вообще наглухо. Самуил тоже мертв и все, кто были на встрече, тоже. Но Дружок меня утащил в улей и улей сделал вот это.

Дружок, стоявший рядом, кивнул виновато и отправил в сознание ближайших зараженных ясный образ: Вадим с простреленной головой, залитый кровью и как биомасса окутывает тело, собирая слой за слоем новую оболочку. Только Исаев ничего не уловил.

— Я попросил, — пробасил мутант вслух, глядя в пол. — Чтобы пули не брали.

Вадим повернул голову к нему, улыбнулся уголком губ.

— Теперь я человек-черепаха или человек-ракушка.

Скопившаяся толпа на баррикаде зашепталась. Люди крестились, кто-то шептал ''чудо'', кто-то бормотал про нечисть. Кто-то смотрел с надеждой, кто-то с животным страхом.

— Подождите! — сорвался Исаев. — Я обязан провести тесты. Немедленно! Без паники, но... пока не будет анализа, ни шагу внутрь.

Он уже махал руками медикам, те кинулись вытаскивать из зала переносное оборудование: кварцевые лампы, шланг с водой, канистры с дезрастворами.

— Потерпишь? — тихо спросил Артур, нервно кусая губу.

— Потерплю, — ответил Вадим.

Его облили водой, тщательно протерли дезсоставом, посветили кварцем. Соскоб с хитина отправили в пробирки, собрали слюну. Пульмонолог с дрожащими руками держал переносной анализатор. Все стояли в напряжении, словно ждали вердикта приговора. И вот наконец Исаев, весь в поту, поднял глаза и почти выкрикнул:

— По воздуху чисто! Контакт через кожу — ноль! Слюна — минимальные следы, ниже порога! Близкий контакт безопасен!

Люди шумно выдохнули.

— Можешь входить, — сказал Артур и голос у него дрогнул. — Супергерой.

В зале собраний присутствовали почти все члены культа Самуила, не считая минимально необходимой охраны снаружи и крыше. Лампы на дизель-генераторе тускло мигали, заливая людей желтоватым светом. Триста пар глаз с надеждой смотрели на трибуну и туда, сквозь толпу, медленно шагал Вадим. Шепот шел за ним волной:

— Живой!

— Воскрес…

— Чудо…

— Или проклятье?..

Он чувствовал эти взгляды. Глаза, полные надежды, суеверного страха, обожания, любопытства. Очевидно, главный теперь он и в его команде месту религиозным мифам не будет. Не сразу, но постепенно он постарается избавить этих людей от иллюзий...

Когда Соколовский вышел на трибуну, хитиновая броня раздвинулась на лице, чтобы все видели человеческое лицо. Это сразу приглушило страхи: да, он изменен, но он все еще человек.

Вадим оглядел зал. Хотел сказать что-то простое, вроде ''ну, здрасьте, я вернулся'', но слова застряли. Он вдруг почувствовал: сейчас его слушают так, как не слушали никого после смерти Самуила. Он начал медленно, сдержанно:

— Могу подтвердить, наш лидер Самуил мертв, остальные сопровождавшие тоже. Мы пришли на переговоры… и нас подставили. Эти, из Кудрово, бывшие менты… они открыли огонь, никого не пожалели.

По залу прокатился ропот. Кто-то застонал.

— Я был там, вместе с Самуилом, — продолжал Вадим. — Меня убили. Пулю в голову, грудь, сердце, я был стопроцентным трупом, но Дружок утащил мое тело в улей. И улей сделал то, чего я сам не ожидал — вернул меня.

Он говорил ровно, без надрыва. Но каждое слово било по толпе. Люди, затаив дыхание, ловили каждую фразу.

— Вернул… и изменил. Теперь я другой, я защищен, могу делать то, чего раньше не мог. Но главное, я понял: у нас есть шанс. Улей — не просто гнездо тварей. Это… конструктор. Биологический