Переплетения - Гизум Герко

Слова остались прежними, но между ними, словно невидимые нити паутины, протянулись тонкие, голубоватые линии связей. Мой мозг обработал их, выводя на периферию сознания системную подсказку.

[Общая переменная: «Аномальная активность ветра» (статус: повышенный)]

[Связанные объекты: Гнездо гарпий, Разбитый маяк, Пропавший груз]

[Возможная причинно-следственная связь: (вероятность: 75%)]

— Стойте, — прервал я их оживленное обсуждение.

Они посмотрели на меня. Даже Олег, до этого молча сканировавший окрестности, повернул голову.

— Давайте немного подумаем, — сказал я ровно. — Мы смотрим на четыре разных проблемы. А что, если это — одна?

Я подошел к доске и указал на свитки.

— Мы не будем выполнять четыре квеста. Мы выполним один. Смотрите: гарпии стали агрессивнее. Почему? Из-за «аномальных ветров», как говорят охотники. Караван сорвался с тропы. Почему? «Во время последнего шторма», — сказано в задании. Алхимику нужен кристалл, который растет только на «самых продуваемых ветрами пиках». И, наконец, старый маяк начал странно светиться по ночам.

Я сделал паузу, давая им время сложить части головоломки.

— Я думаю, все это звенья одной цепи? — продолжил я. — Мы не будем бегать по всей локации от гарпий к каравану, а от каравана на пик. Мы пойдем прямо к источнику. К маяку. Что-то происходит там. Это «что-то» генерирует аномальные ветра. Эти ветра делают гарпий злыми и заставляют их атаковать все, что движется, включая караваны. И, возможно, эти же самые ветра срывают породу со скал, обнажая [Ветряные Кристаллы]. Мы не будем лечить симптомы. Мы вылечим болезнь.

В воздухе повисла тишина, нарушаемая лишь свистом ветра. Кира и Михаил смотрели на меня, потом на доску, потом снова на меня. Я видел, как в их глазах восхищение борется с недоверием. Мой план был одновременно и гениально элегантным, и безумно дерзким. Он противоречил всей логике стандартного выполнения квестов.

— Но… маяк, — первой нашлась Кира. — Там же написано, «предыдущая группа не вернулась». Это самое опасное место. Требует группы и уровень высокий. Логичнее было бы сначала прокачаться на более простых заданиях, собрать лут…

— Чтобы потом, став сильнее, столкнуться с проблемой, которая стала еще хуже от изменений внесенных при выполнении предыдущих заданий? — парировал я. — Пока мы будем бить гарпий, источник проблемы в маяке может стать еще сильнее. Ветра усилятся. И когда мы туда доберемся, нас просто сдует со скалы. Нет. Я предлагаю бить в сердце системы. Сразу.

— Баллада о Безумной Мудрости, — выдохнул Михаил с восторгом. — О героях, что вместо драконьей чешуи атакуют его сердце! Маркус, это… это прекрасно!

Олег молча кивнул. Один раз. Весомо. Для него это было просто сменой тактической цели. Более рискованной, но и более эффективной. Он был согласен.

Решение было принято.

Кира устало вздохнула, но махнула рукой — валяйте.

Я отвернулся от доски и посмотрел на уходящие в облака, величественные пики Белых Утесов. Я больше не видел перед собой четыре скучных, стандартных квеста. Я видел одну большую, сложную и невероятно красивую систему.

Паутину причин и следствий, ветров и инстинктов, магии и природы.

И мы были командой, которая пришла ее «отдебажить».

Глава 20

Наш путь лежал по Тропе Контрабандиста.

Название звучало романтично, но реальность была куда прозаичнее и опаснее. Это была не тропа, а едва заметный карниз, вырубленный в отвесной стене утеса. С одной стороны — холодный, шершавый камень, уходящий в серое небо. С другой — пропасть, в которой, сотней метров ниже, кипели седые волны. А между ними — узкая, осыпающаяся под ногами полоска земли, шириной не более двух метров.

Но главным врагом здесь была не высота. Это был ветер.

Он не дул, он бил. Яростными, непредсказуемыми порывами, которые налетали из-за утесов, пытаясь оторвать нас от скалы и швырнуть в бушующую бездну. Каждый шаг требовал предельной концентрации. Каждый метр был победой.

И здесь наша команда начала показывать свою истинную силу.

— Я впереди. Держитесь за мной. Плотнее, — пророкотал Олег.

Он не просто шел. Он стал живым ледоколом, пробивающим для нас путь в этом воздушном океане. Его массивное, закованное в сталь тело принимало на себя самые яростные удары ветра. За его широкой спиной образовывалась небольшая «аэродинамическая тень», зона относительного затишья, где идти было в разы легче. Мы двигались в кильватере, как маленькие корабли за своим флагманом.

Кира, легкая и быстрая, как горная коза, шла следом, постоянно придерживая Михаила, который со своими развевающимися полами плаща и лютней за спиной был похож на неуклюжую парусную.

А я… я слушал. Я слушал ритм ветра, как Михаил слышал ритм баллады. Я активировал свой перк, но он не подсвечивал мне аномалии, а визуализировал для меня потоки воздуха. Я видел, как ветер закручивается в ущельях, как он набирает силу, отражаясь от скал. Я видел паузы, короткие «окна» затишья между порывами.

— Сейчас! Три секунды! Идем! — командовал я, и мы делали короткий рывок вперед.

— Стоп! За скалу! Через пять секунд удар с юга!

Мы были единым механизмом, идеально настроенным для этой враждебной среды. Щит, который давал нам опору. Руки, которые обеспечивали точность и поддержку. И мозг, который прокладывал курс. А Михаил, именно в данный момент он был просто балластом.

Место крушения каравана мы нашли через час.

Оно было именно там, где, по слухам, и должно было быть — на особенно узком и опасном изгибе тропы. Но картина, которая открылась перед нами, не соответствовала ожиданиям.

Это не было похоже на несчастный случай. Разбитая повозка, обломки колес, разбросанные по карнизу ящики… все это было. Но что-то было не так. Вокруг места крушения, на скалах, на уцелевших досках повозки, даже на камнях тропы, были начертаны странные, выцветшие символы. Сложные, угловатые глифы, которые, казалось, поглощали свет. Воздух здесь был другим. Тихим. Слишком тихим. Даже яростный рев ветра, казалось, стихал, превращаясь в испуганный шепот.

Михаил внимательно оглядывал символы, лицо его было напряжено. Кира подошла к одному из разбитых ящиков.

— Странно, — пробормотала она. — Это же алхимические реагенты. Нестабильные. Обычно их перевозят в специальных, усиленных контейнерах. А эти… обычные деревянные ящики. Словно хотели, чтобы они разбились.

Я же смотрел на общую картину. Мой перк уже работал на полную мощность, анализируя не предметы, а саму сцену трагедии.

[Анализ: Траектория падения повозки неестественна].

[Аномалия: Символы на скалах. Тип: неизвестен].