Отбор с философским акцентом - Сева Азим

В этом ребёнке меня что-то зацепило. Взгляд. Испуганный, затравленный взгляд, совсем не соответствующий окружающей гармонии.

Я наклонилась и позвала девочку:

— Привет! Почему ты прячешься?

Она испуганно оглянулась и сжала голову в плечи.

— Иди ко мне, я тебя не обижу, — сказала я, протянув к ней руки.

Девочка долго меня разглядывала, но постепенно, бочком, подошла ближе.

— Я Лада. А тебя как зовут? — спросила я.

На мою попытку погладить её по голове она инстинктивно сжалась.

— Посмотри на меня, — мягко попросила я. — Я тебя не обижу. Как тебя зовут?

— Дина, — тихо ответила она.

— А где твоя мама?

— Её нет. Она умерла, когда производила меня на свет, — смущённо произнесла девочка, явно повторенную за взрослыми фразу.

— Мне очень жаль. А с кем ты живёшь? — спросила я, обращая внимание на поношенную, неоднократно штопанную одежду девочки и её засаленные, давно не мытые волосы.

— С кайри, — ответила она, отворачиваясь.

— Почему ты здесь прячешься? Тебя обижают? — тихо поинтересовалась я, стараясь не напугать её. Кто такая кайри, я узнаю позже.

Молчание малышки говорило больше любых слов. Я подняла её на руки и обратилась к Ниане:

— Кто такая Кайри?

— Кайри — это не имя. Так называют тех, кто распределяет айри — детей, оставшихся без родителей, — пояснила она.

— То есть сирот? — уточнила я, удивлённая тем, что встроенный переводчик не перевёл это слово.

— Не совсем, — покачала головой Ниана. — Сироты имеют родственников, готовых о них заботиться. А айри — это дети распутных женщин или преступников. Если они теряют родителей, то попадают к кайри, которые сначала заботятся о них, а потом продают тем, кому нужны работники.

— Что значит «продают»? Это что же, рабы? — с возмущением воскликнула я.

— Да, — спокойно ответила девушка, явно не понимая моего тона.

Я же, крепче сжимая в руках испуганного ребёнка, осознавала, что не смогу вернуть её какой-то кайри и потом жить, притворяясь, что ничего страшного не произошло. Решение пришло мгновенно.

— Веди меня к этой кайри! — приказала я Ниане.

Увидев, что девочка собирается заплакать, я быстро спросила:

— Хочешь пойти со мной?

— Да! — с готовностью ответила малышка.

С ребёнком на руках я направилась к мужчинам, сидевшим в одной из беседок. При виде нас они сначала похотливо улыбнулись, но, разглядев меня и заметив ребёнка, нахмурились.

— Кто здесь кайри этого ребёнка? — надменно спросила я, успокаивающе поглаживая забившуюся в комочек малышку.

— Я, — отозвался пожилой мужчина, медленно поднимаясь со своего места.

— Сколько вы хотите за этого ребёнка? — спросила я, пристально глядя ему в глаза.

— Леди, я не знаю… — замялся он. — Мы не продаём детей, только тех, кто достиг взрослого возраста.

— Насколько я понимаю, у этого ребёнка нет родных. Я готова оплатить её содержание и выкупить её, — провозгласила я твёрдым, не терпящим возражений голосом.

— Но, леди… — пробормотал мужчина, бросая тревожные взгляды на товарищей, которые напряжённо наблюдали за нами.

— Один золотой! — небрежно сказала я. По его забегавшим глазам стало понятно, что я предложила слишком много. Но я уже вытащила монету из кармана и бросила её на стол.

— У тебя есть какие-нибудь вещи, которые нужно забрать? — обратилась я к девочке, которая цеплялась за меня мёртвой хваткой. — Может быть, что-то осталось от твоих родителей?

Девочка, не отрываясь от моего плеча, молча покачала головой.

— Сделка состоялась? — холодно уточнила я, бросив взгляд на мужчину.

— Да, леди. Она ваша айри, — произнёс он, опуская взгляд.

17. Айри

Вернувшись в гостиницу, я отправила Ниану купить ребёнку одежду, а сама повела малышку в ванную. Впервые в жизни мне предстояло купать ребёнка. Малышка не капризничала: терпеливо смывала шампунь с глазок и стойко выдержала все гигиенические процедуры.

Укутав её в большое полотенце, второе я намотала на голову и вышла из ванной. Ниана уже принесла нижнее бельё, штанишки, тунику, вязаные носки и сандалии. Высушив малышке волосы и переодев её, я усадила ребёнка за стол. Именно с этого надо было начинать!

— Ребёнок голоден, а я тут банные процедуры устраиваю! — досадливо подумала я, наблюдая, как жадно малышка ест.

Пока она уплетала еду, я осторожно расчёсывала её волосы и размышляла о том, что делать дальше. Где найти для неё дом? Позволят ли мне оставить ребёнка во дворце? Невеста принца с «прицепом»

Нужно найти семью, которая сможет позаботиться о малышке. Лана! Если она согласится, я могла бы временно оставить девочку у неё. А потом, когда вернусь на Землю, забрать ребёнка с собой. Но как оформить опеку? Просто заявиться в полицию и сказать, что нашла девочку? Тогда меня начнут таскать по инстанциям, а ребёнка заберут до выяснения обстоятельств. Папа что-нибудь придумает! Эти мысли немного успокоили, хотя нервное напряжение не отпускало. До меня постепенно доходило, что я, фактически, взяла на себя ответственность за воспитание ребёнка.

Перед сном я уложила малышку в постель, напевая ей колыбельную. Песенка успокаивала не только её, но и меня саму. Всё будет хорошо. Мы справимся.

Наутро, открыв глаза, я увидела рядом спящую девочку и не сразу вспомнила, кто это. Воспоминания о вчерашнем дне молнией прострелили сознание, и вновь накатила злость. С ума сойти! В этом мире процветает рабство!

Я протянула руку, приглаживая непослушную прядь волос малышки, и долго смотрела на её личико. Не позволю этой девочке стать чьей-то рабыней! Тем временем ребёнок проснулся, сонно огляделся и взглянул на меня

— Привет. Хорошо спалось? — улыбнулась я. — Идём умываться. Нам пора на завтрак. Что ты любишь есть утром?

— Окрул? — девочка одарила меня солнечной улыбкой.

— Никогда его не пробовала, но посмотрим, что здесь есть. Хорошо?

Умывшись и переодевшись, мы вышли в гостиную, где нас уже ждала Ниана. На столе стояли каша из окрула, пироги, сыр, масло, орехи, сухофрукты и какой-то кисло-сладкий отвар зеленоватого цвета вместо привычного чая.

Девочка с аппетитом уплетала еду, а я лениво ковыряла кашу. На вкус она напоминала плотный рис, по консистенции — перловку. Неплохо, но я бы добавила сахара и корицы — получилось бы что-то вроде фирни, который готовила мама.

Позавтракав, мы спустились на первый этаж, где меня уже ожидали лорд Стар и другие мужчины.

— Что это? — удивлённо спросил он, указывая на девочку, прижавшуюся к моей ноге.

— Не что, лорд Стар, а кто! Её зовут Дина, и теперь она моя воспитанница.

— Вы не можете взять с собой чужого ребёнка, леди! — воскликнул ошеломлённый моей решительностью или зверским видом (по мнению моей мамы), который я