Дантал - Абай Тынибеков

«Суссанг, нет тебе равных в спокойствии, но и быстрее тебя никого нет. Потому и держу тебя в южных землях. Хорезм знает тебя и побаивается. Не пропустишь ты его наёмников к нам никогда, пока жив и пребываешь в здравии», – с уважением взирая на него, мысленно благодарил его Дантал.

Развернув коня, верховный главнокомандующий проследовал обратно. Смотр был окончен. После непродолжительного отдыха начался большой совет. На нём, помимо двенадцати вождей, присутствовали и все военачальники вплоть до сотников.

Дантал, при отличительных царских символах верховного правителя массагетов, выразил благодарность вождям за умелое правление племенами и надлежащее содержание войск, при этом окинув почтительным взором всех сидящих полководцев. После этого он в подробностях рассказал о несении службы в ставке их детьми. Заметив, как все напряглись, он улыбнулся и отметил, что особых претензий и замечаний к ним не имеет. Почтённые отцы расслабились, заёрзали, довольно перешёптываясь меж собой. Дав им возможность успокоиться, верховный правитель приступил к самому главному.

То, что в землях, простирающихся к северу от массагетских границ, появились многочисленные чуждые кочевые племена, было уже известно всем, но о том, кто они и представляют ли угрозу сакам, пока никто не знал.

В связи с этим Дантал первым обратился к вождю Вилиесту:

– Тебе, вождь Вилиест, отныне дозволяю увеличить численность войск до трёхсот сотен. Особо усиль охрану кочевьев. Далеко не уходи. Велю тебе по возвращению в свой край разослать в те земли лазутчиков и сообщать мне обо всём каждые три дня. Я должен знать всё о появившихся племенах.

– Повинуюсь, правитель, – склонил голову Вилиест.

– Теперь вождь Лидибор. Ближе всех к вождю Вилиесту находишься ты. Встречных гонцов посылать друг другу ежедневно. В случае войны вы вместе будете сдерживать врага до моего прихода. Увеличь число войск ещё на пятьдесят сотен. Держи их ближе к Вилиесту.

– Повинуюсь, правитель, – склонил голову Лидибор.

– Вождь Суссанг, до персидского сатрапа Хорезма наверняка уже дошли сведения обо всём происходящем в северных землях. В случае войны он не останется в стороне и двинет своих наёмников на нас с юга. Тебе также велю дополнить войска пятьюдесятью сотнями. От тебя жду гонцов ежедневно.

– Повинуюсь, правитель, – склонил голову Суссанг.

– Вождь Клибер, срочно оповести от моего имени верховного властителя дружественных нам племён тиграхаудов, царя Нургала, о событиях на наших северных границах. Персидская сатрапия Согдиана всегда враждебна сакам. От тебя также жду гонцов.

– Повинуюсь, правитель, – склонил голову Клибер.

– Я уже направил гонцов к верховному вождю хаомаваргов Патше и жду от него скорого ответа, – Дантал окинул взором всех сидящих. – На заре все отбываете к своим племенам. Если есть, что сказать, я готов выслушать.

Воцарилась тишина.

Выждав некоторое время, Дантал завершил совет:

– Одним небесам известно, чем для нас может обернуться завтрашний день. Прошу вас всех, доблестные вожди, быть бдительными. Я не исключаю возможности появления в наших землях лазутчиков как со стороны персидских сатрапий, так и с севера. Каждый в ваших селениях от юнца до старца должен немедля сообщать вам о замеченных чужаках. Вы же через гонцов обязаны тут же оповещать меня. Всех задержанных людей под усиленной охраной отсылайте ко мне. Я всё сказал.

Царь поднялся. Все вскочили на ноги и замерли, обратив взоры на него. Прихрамывая, он удалился.

* * *

Форкис, благополучно добравшись до родного острова Самос, только там увидел среди прочего груза оставленные ему Данталом два больших тяжёлых мешка. Развязав их, они с Тейей увидели содержимое. Мешки были набиты золотыми изделиями. Подаренный Зайданой мешок был также под завязку наполнен посудой из золота. Тейя обомлела от растерянности. Такого богатства ей никогда не доводилось видеть даже во сне. Она перевела удивлённый взгляд на Форкиса. Он провёл ладонью по одному из мешков и грустно отвёл глаза.

Форкис, живший первые дни на Самосе на корабле, неустанно подыскивал дом для покупки. Первым делом он посетил маленький рыбацкий посёлок, где когда-то влачил нищенское существование со своей семьёй. Его старенький домик не пустовал. В нём кто-то поселился. Повсюду на берегу на воткнутых в песок шестах были развешены для просушки латаные сети. Кое-где виднелись старые лодчонки. Ничего не изменилось с той далёкой поры, когда он одиноко покинул эту местность. Даже запах был прежним, насыщенным солью и рыбой. Невольно нахлынули воспоминания, но они уже не были так остры, как прежде. Посетив небольшое жалкое кладбище и так и не найдя могил матери и сестры, он ушёл.

* * *

Прошёл год. Просторный уютный дом, купленный Форкисом, располагался на возвышенности, недалеко от гавани, в добротном районе главного города острова. Он очень понравился Тейе и уже давно был обжит. Три её служанки вместе с бывшей прислугой Ортии дружно обитали в нём вместе с хозяевами, не изменяя их привычкам и добросовестно исполняя знакомую работу. Гром, Борус и Комата были с ними.

Тейя была поистине нежной супругой и замечательной хозяйкой.

Форкис с головой погрузился в торговые дела, вникая во все их тонкости, и обрастал при этом новыми знакомствами. Почти при каждой сделке он с благодарностью вспоминал Дантала и Зайдану, так щедро одаривших его напоследок и тем самым предоставивших ему возможность впервые жить так, как он мечтал и хотел.

В этот год Форкис не уходил в дальние плавания и торговал с купцами в городах, расположенных вдоль западного побережья Малой Азии. Вечерами, когда он бывал дома, они с Тейей часто и подолгу сиживали во внутреннем саду, предаваясь воспоминаниям о Дантале и Ортии.

– Как там Ортия? – вздыхала Тейя. – Не могу представить её в какой-то крепости, посреди гор.

– Не грусти так. С ней ведь Дантал. К тому же он не простой воин, а вождь. Это много значит. Он человек умный и деятельный, так что жизнь в той горной долине не так уж и скучна. Наверняка, из степи к воинам прибыли семьи, и всё там стало гораздо интереснее. Женщины и дети примут Ортию как свою. Иначе и быть не может. Саки в быту – народ покладистый и добродушный. Открытое сердце Ортии быстро сблизит их, – успокаивая супругу, рассуждал Форкис.

– Хорошо бы так, – с надеждой соглашалась она.

* * *

На следующий год у Форкиса и Тейи родился их первенец, девочка, наречённая отцом Эвтерпа, что означало «восхитительная».

* * *

Прошло ещё шесть лет.

– Мама, а кто такая Ортия? – спрашивала дочь, часто слыша это имя из уст