Дантал - Абай Тынибеков

– Здесь он, правитель, – сотник кивнул головой на вход.

– Пусть войдёт, – Дантал поднялся.

Сотник, склонив голову, отступил и удалился. В шатёр вошёл человек. Он замер и склонил голову. От пыли, что покрывала его с головы до ног, вид у него был весьма странный.

– Кто ты, назовись? – повелел Дантал.

– Я Борус и прибыл к тебе, великий царь, из далёкого греческого острова Самос, – тихо ответил тот.

– Борус, ты?! – Дантал шагнул к нему, ещё не веря в услышанное.

Крепко схватив его за плечи, он стал внимательно рассматривать лицо вошедшего и лишь потом, разглядев знакомые черты, улыбнулся и обнял его, громко воскликнув:

– Не может быть!

– Это я, Дантал, – прошептал тот.

Трафардар молча взирал на встречу друзей. Он уже понял, кто этот человек и от кого прибыл, и тут же повелел вошедшему сотнику распорядиться немедля встретить и привести в ставку караван. Вскоре пятьсот тяжело груженых мулов в сопровождении двух сотен греческих воинов вереницей потянулись к ставке верховного правителя массагетов.

* * *

Совершенно забыв о том, что Борус устал с дальней дороги и ему нужно хоть немного отдохнуть и привести себя в порядок, Дантал до полуночи расспрашивал его о Форкисе и его семье. Ему было всё интересно. Узнав о рождении у брата дочери, он пришёл в неописуемый восторг. Неизвестно сколько прошло бы ещё времени, если б не пришла Ортия и не прервала деликатно супруга, намекнув ему на более тактичное проявление гостеприимства. Дантал опомнился и тотчас лично отвёл Боруса в гостевой шатёр.

В эту ночь они с Ортией почти до зари делились впечатлениями от услышанного, радуясь тому, что у Форкиса с Тейей всё получилось и что у них уже есть дочь.

В полдень следующего дня в честь прибывших гостей, столь дорогих и желанных, верховным правителем был дан пир, в разгар которого примчался с донесением гонец от вождя Вилиеста. Приняв его у себя в шатре, Дантал узнал, что несколько дней назад произошло первое столкновение между дозором саков и отрядом аланов. Сарматы сами развязали бойню, но, понеся потери, быстро скрылись. Весть была хоть и ожидаемой, но весьма неприятной, и оттого тяжким грузом наполнила его сердце, разливаясь по душе ненавистью к будущему врагу.

«Всё-таки война», – пронеслось в голове у Дантала. Внешне стараясь не показывать своих чувств, он вернулся к гостям.

* * *

Ровно тысяча изготовленных из железа тяжелых греческих панцирей, парных поножей, шлемов с шеломниками, мечей, больших овальных и маленьких круглых щитов была прислана Форкисом. Дар поистине был велик и неоценим. Дантал был поражён увиденным. Брат, находясь вдали, узнал о предстоящей войне и желал помочь ему. Даже то, что он велел Борусу очень спешить и не посещать по пути горную крепость, а идти прямо в сакские земли, свидетельствовало о его осведомлённости о событиях в степи. Такого он не ожидал.

Десять сотен из его личной гвардии были дополнительно вооружены и облачены во всё новое снаряжение. Греческие воины помогали сакам подгонять его и обучали наилучшему его применению, вместе с ними занимаясь освоением новой тактики ведения боя, заключавшейся в молниеносном перестроении конницы на полном скаку в невиданные раньше различные формы: то клином, то квадратом, то кругом. Теперь в войсках Дантала появилось странное для степи подразделение, состоящее из конных саков, закованных в доспехи пеших греческих воинов-гоплитов. Женщины и маленькие дети в страхе сторонились при виде новых сотен, разглядывая их издали. Отныне воинов этой тысячи среди всего кочевого народа стали называть «твердотелыми».

* * *

– Когда ты думаешь возвращаться обратно? – спросил однажды Дантал Боруса.

– Я не спешу. После твоей победы и тронусь в путь, – улыбнулся тот, понимая, что скорая война неизбежна.

* * *

Шли дни, но сведений о стычках с сарматами больше не поступало. Дантал не верил в то, что те отказались от мысли напасть на его земли. Он чувствовал, почти знал, что они собираются в один мощный кулак, дабы нанести сокрушающий удар. По его велению вожди Вилиест и Лидибор выдвинули свои войска ближе к границе. Ещё три вождя – Спур, Бадрат и Дончу – придвинули к ним свои сотни. Сто пятнадцать тысяч воинов находились в полной готовности.

На юге к вождю Суссангу продвинулись сотни вождей Бандосара и Винсары. Шестьдесят пять тысяч их войск и здесь были наготове дать отпор Хорезму. Остальные четверо вождей со своими тысячами, находясь в западных, центральных и восточных землях, были резервными. Войска верховного правителя были стянуты к ставке и лагерем встали на подступах к ней, окружив её плотным кольцом. Предприняв все необходимые меры, властитель массагетов царь Дантал пребывал в ожидании.

* * *

Верховный вождь аланов Ваха, прозванный среди сарматов Кровавым, был уже извещён о готовности массагетов. Численность их войск на границе его не пугала. Он преобладал почти вдвое. К тому же, на его радость, от правителя персидской сатрапии Хорезм, втайне приславшего к нему своих послов с щедрыми дарами, он заручился столь нужной и своевременной поддержкой. Старый лис Ардава клятвенно заверил Ваху в том, что в случае его нападения на саков протянет ему союзническую руку, двинув одновременно с ним пятьдесят тысяч своих наёмников с юга. Всё складывалось как нельзя лучше для него.

После первой же битвы вытесненный со своих земель более сильными родственными племенами роксоланов вождь аланов Ваха испытывал к ним невероятную ненависть и был одолим местью за такое отношение к нему. Он мечтал, покорив саков и накопив силы, вернуться в свои исконно родные края и уничтожить всех, кто надсмеялся над ним и так унизительно вышвырнул его оттуда. Под покровом ночи, оставив готовыми тронуться следом кибитки, он с войсками быстрым переходом приблизился к стану саков. Наступило долгожданное утро.

* * *

Вождь Вилиест, оповещённый дозорами о приближении врага, задолго до зари выстроил совместно с Лидибором все объединённые с ним войска. Они были готовы к встрече с противником. Их гонцы в ночь срочно направились в ставку. Войска вождей Спура, Бадрата и Дончу представляли собой вторую линию, растянувшись сотнями по всей долине. Как только блеснули первые лучи восходящего светила, лавина аланов с дикими криками понеслась на саков. Вилиест и Лидибор тут же повели свои тысячи навстречу к ним. Саки с грозным нарастающим воем пронеслись до середины расстояния, разделявшего их с врагом, и резко остановились, выпуская тьму стрел. Затем, избегая прямого столкновения, рассыпались в стороны, отступая и продолжая обстрел противника. Аланы, будучи отменными стрелками, также второй