Дантал - Абай Тынибеков

Сорокатрёхлетний верховный правитель Дантал в окружении семи сыновей и сотни личной охраны часто объезжал свои земли, радуясь в душе преображению степи. Главными для него были мир и сытая жизнь его народа. За двадцать три года его правления массагеты достигли немалого, но и впереди оставалось ещё огромное множество дел.

* * *

Умер верховный властитель тиграхаудов царь Нургал. Его место без проведения подобающих церемоний тут же занял единственный тридцатипятилетний сын Бадраг. Слухи о том, что он не родной отпрыск усопшего правителя, прежде скрытно передававшиеся по земле, теперь уже в открытую разнеслись среди народа, набирая силу, порождая негодование со стороны вождей. Каждый из них уверенно считал себя единственным претендентом на этот высочайший пост. Подстрекаемая ими племенная знать стала повсюду выступать с призывами не признавать нового верховного правителя, при этом заявляя во всеуслышанье о хитрости самозванца Бадрага, вовсе не являющегося потомком Нургала по причине рождения от другого человека и вследствие этого не имевшего права быть его наследником во власти.

Редкое имя Эвклеб, якобы принадлежащее его настоящему отцу, долго не сходило с людских уст и произносилось с усмешкой и особым сарказмом. Собрав вокруг себя преданных сподвижников, Бадраг очень старался не придавать значения этим кривотолкам, но всё же втайне поручил найти того человека, о ком так упорно все говорили и кого считали его истинным родителем. Вскоре ему представили какого-то старика с таким именем, удивлённо пояснив, что тот явился сам. Увидев старика, Бадраг долго смеялся, затем без расспросов подошёл и спокойно отрубил ему голову.

Он так и не узнал, что свершил расправу над своим кровным отцом, всей душой почитаемым его матерью, покинувшей этот мир пять лет назад.

Трое взрослых сыновей Эвклеба, знавшие, как и все, о слухах об отце, не дождались его, однажды ушедшего к правителю из их маленького горного селения, состоящего их трёх старых шатров, поняли, что больше никогда не увидят его, и накрепко затаили в душах ненависть к верховному правителю, поклявшись отомстить ему за смерть родителя.

* * *

Добродушный Эвклеб когда-то очень давно впервые увидел супругу властителя Нургала, посетившую со свитой предгорье, где находилось большое селение, в котором он жил и служил сотником. Вождь его племени знал о её пристрастии к охоте и на следующий день устроил выезд в горы, дабы доставить высокой гостье удовольствие отстрелом дикого барана.

В то утро во время восхождения по пологому отрогу сопровождавший её Эвклеб, оказавшись случайно слишком близко, мельком заглянул в её дивные очи. Заметив его взгляд, дольше положенного задержавшийся на ней, женщина не смутилась, не проявила недовольства и не сделала замечания, а пристально посмотрела ему в глаза. Опомнившись, он отвёл коня и отстал. Весь этот день его не покидало воспоминание об этом необычном взоре.

Когда в полдень они забрались на небольшое плато, она, вопреки ожиданию, вдруг прервала начавшуюся охоту и отдала распоряжение разбить лагерь и воздвигнуть шатры. Вождь подчинился и тут же всё исполнил.

Эвклеб, расставив все дозоры, расположился недалеко и развёл костёр.

Опустилась прохладная ночь. Далеко за полночь, когда все в лагере уже спали, к нему вдруг подошла служанка правительницы и передала её веление явиться к ней.

Та ночь была единственной в жизни Эвклеба, проведённой им с этой удивительной женщиной, являвшейся для всех, несмотря на её молодой возраст, великой матерью. Больше они никогда не встречались. Несколько раз приходили её доверенные люди с невиданными дарами, но он не принимал их, с благодарностью отсылая обратно.

Шло время, и однажды средь кочевий разнеслась радостная весть: у верховного правителя родился долгожданный ребёнок, мальчик. Отец дал ему имя Бадраг.

Эвклеб, любивший охоту больше всего на свете, но постоянно занятый службой, в один из дней всё-таки выбрался в горы. Пробираясь по узкой козьей тропе, он увидел животное, азартно поспешил к нему и не заметил, как наступил на шаткий камень.

Его, почти бездыханного, случайно нашли на второй день в неглубокой расщелине. Очнулся он ещё через день в шалаше бедного пастуха, что сиротливо стоял у ручья под горным отвесом. Каких-либо опасных для жизни ран или тяжёлых увечий у него не было, но он странным образом повредил горло, и больше с той поры никто уже не слышал его голоса.

Все то время, что он был без сознания, за ним ухаживала дочь пастуха по имени Тила. Неспособный больше командовать и непригодный к воинской службе, немой Эвклеб не вернулся к себе домой и стал проживать в семье спасителя, помогая им вести небольшое хозяйство.

Проведя у них год, похоронив отца девушки, он как-то само собой стал хозяином, а она – его супругой. Жили они хоть и безмолвно, но понимали друг друга. Он продолжал охотиться, пасти десяток лошадей и обзавёлся старым шатром, где спустя четыре года родился их первенец Дарк. Здесь же с разницей в один год появились на свет и ещё двое их сыновей – Зурра и Бор. Всем троим имена давала мать, спрашивая супруга о том, одобряет ли он их. Его довольный утвердительный кивок она воспринимала радостно и с особой гордостью.

Эвклеб не мог предположить, что все эти годы его неустанно разыскивал брат Танкал, и когда в один из вечеров услышал лай своих собак и увидел приблизившегося к костру всадника, то не поверил своим глазам. Перед ним стоял его единственный брат. Тот сразу засыпал его вопросами, но не услышав ни одного ответа, непонимающе взглянул на женщину, тихо вышедшую из шатра. Она спокойно объяснила, что её супруг нем. Брат был сражён такой новостью, и лишь чуть позже понял сказанное ею до конца.

У Эвклеба была семья. Тила же, в свою очередь, впервые услышав имя супруга, была удивлена его необычностью, но оно ей сразу понравилось.

Наутро, увидев сыновей Эвклеба и то, как он живёт, брат ненадолго задумался и к полудню отбыл. Уже на следующий день он пригнал косяк лошадей и привёл пару волов, запряжённых в кибитку, в которой находился новый шатёр, много одежды и других необходимых вещей. С этого дня он стал часто навещать их, привозя подарки детям и Тиле.

Такое не могло остаться незамеченным в селении. Молва о том, что Эвклеб жив, но тронулся умом, быстро пронеслась по окрестностям и вскоре иссякла, перестав быть интересной. Так они и жили своей дружной уединённой семьёй.

Малыши уже выросли