От Хивы до Памира. Последние герои Большой Игры - Владимир Виленович Шигин

я хочу, если не присоединить, то хотя бы добиться усиления влияния России в Центральной Азии. Именно поэтому своей главной задачей считаю достижение столицы Тибета Лхасы и установление отношений с далай-ламой.

Исходным пунктом экспедиции был избран город Каракол, расположенный в горах Тянь-Шаня, близ русско-китайской границы. Оттуда Пржевальский собирался выступить осенью 1888 года. На сей раз он намеревался пересечь Тянь-Шаньские горы и Таримский бассейн с севера на юг, исследовать северо-западную часть Тибета, а затем посетить «священный» город Лхасу. Пржевальский рассчитывал провести подробное картографирование местности, собрать информацию о водообеспечении территорий, характере местного населения, его отношении к Китаю и России, о климате. Отдельно планировалось изучить проходы в горах и маршруты в пустынях, удобные для прохождения войск.

Помимо научной программы экспедиции предстояло заняться политической разведкой – «собрать сведения относительно нынешних действий англичан через Сикким к Тибету».

Любопытная деталь: кроме обычного оружия экспедиция получила, по просьбе Пржевальского, недавно изобретенный пулемет Максима на случай, если путешественники вновь подвергнутся нападению тибетских кочевников. Путешествие предполагалось закончить через два года, осенью 1890 года. Проект экспедиции получил безоговорочную поддержку совета Русского географического общества и Главного штаба; на его осуществление было отпущено из казны 80 тысяч рублей, в 15 раз больше, чем на первую экспедицию.

В конце июля 1888 года в Слободе собралась «экспедиционная семья» Пржевальского – основная группа участников будущего путешествия. Среди них были верные Козлов и Роборовский. Из Слободы члены экспедиции отправились в Каракол на озеро Иссык-Куль, отправной пункт экспедиции.

Уезжая, Пржевальский был очень грустен; прощаясь со своей няней Макарьевной, горько плакал. Знавшие Пржевальского, вспоминали, что он совсем не походил на прежнего Пржевальского. Казалось, он идет в экспедицию нехотя, против воли, повинуясь непреодолимой силе, тянувшей его в азиатские пустыни…

В 1888 году он двинулся через Самарканд к русско-китайской границе, где во время охоты в долине реки Кара-Балта, выпив речной воды (вопреки собственным предписаниям), якобы заболел брюшным тифом. В ряде источников пишется, что речную воду он пил несколько раз. Есть упоминание, что он вообще пил воду из… придорожного арыка. По другой версии, по дороге в Каракол Пржевальский якобы выкупался в реке и случайно глотнул речной воды. Вскоре он почувствовал себя плохо, а по прибытии в Каракол совсем слег.

16 октября Пржевальский почувствовал себя так плохо, что согласился послать за врачом. Тот приехал. Пржевальский пожаловался на боль под ложечкой, тошноту, рвоту, отсутствие аппетита, боли в ногах и затылке, тяжесть в голове. Врач осмотрел его, выстукал, выслушал, прописал лекарство и уехал. Между тем болезнь продолжала развиваться, и Пржевальский чувствовал себя все хуже и хуже.

19 октября он осознал, что выздоровления уже не будет, отдал последние распоряжения, просил не успокаивать его ложными надеждами и, заметив слезы на глазах окружающих, обозвал их бабами.

– Похороните меня, – сказал он окружавшим соратникам, – на берегу моего любимого Иссык-Куля, в походной одежде. На могиле напишите просто: «Путешественник Пржевальский».

Затем он подарил два своих лучших охотничьих ружья своим верным помощникам и друзьям – Роборовскому и Козлову.

К 8 часам утра 20 октября началась агония. Пржевальский бредил, иногда приходил в себя и тогда лежал, закрыв лицо рукою. Было похоже, что он плакал и стеснялся этого. Затем неожиданно для всех он собрал последние силы и встал во весь свой огромный рост, оглядел присутствующих и сказал:

– Ну, теперь я лягу!

Ему помогли лечь. После этого Пржевальский сделал еще несколько глубоких вздохов и затих.

Доктор бросился растирать его грудь холодной водой, затем туда же положили полотенце со снегом. Но все было напрасно – лицо и руки стали желтеть. Все было кончено…

В смерти Пржевальского много неясного и непонятного. Версии о выпитой из реки (или арыка) зараженной воды разнятся и звучат неубедительно. Непонятно, почему врач так и не поставил точного диагноза, а лишь предположил, что у Пржевальского брюшной тиф. Странно, что, несмотря на инфекционность «брюшного тифа», из окружения генерал-майора никто больше не заразился. При этом, судя по всему, окружавшие его совершенно не предохранялись в период болезни и смерти своего начальника. Все это наводит на мысль, что Пржевальский был просто-напросто отравлен. Но кем? Учитывая его навязчивую идею – в предстоящем походе любой ценой прорваться в Тибет и добраться до Лхасы (чего как огня боялись англичане!), стоит предположить, что это была работа их агентуры. И пусть никого не смущают те дифирамбы, которые пели Пржевальскому члены Лондонского географического общества. Когда выдающийся русский разведчик стал опасен для Англии, его немедленно ликвидировали.

«Он охотился, жарко было, и он выпил воду из реки. Как-то немножко странно казалось, когда он всех приучал, что ни в коем случае нельзя пить, вдруг он выпил, и все…» – вспоминал впоследствии внучатый племянник Пржевальского.

«На мой взгляд, это было, безусловно, отравление медленно действующим ядом. Когда он умер, вскрытия не было и констатировали очень, так сказать, приблизительно, что это якобы был брюшной тиф. Но люди, которые документально засвидетельствовали, что в последний день-два он почернел и весь был черный, таких случаев не припоминают, чтобы это относилось к брюшному тифу», – отмечал, доктор исторических наук, профессор СПбГУ А. Колесников.

По словам ученого, Англия не могла допустить, чтобы Пржевальский устроил переговоры с далай-ламой, которые пошли бы на пользу Российской империи.

Увы, реальных доказательств убийства Пржевальского у нас нет, есть только предположения. Как бы то ни было, но смерть Пржевальского – это еще одна тайна Большой Игры.

* * *

Похоронили Пржевальского на берегу озера Иссык-Куль. Выполняя последнюю волю покойного, место для его праха выбрали ровное, на восточном обрывистом берегу озера, между устьями рек Каракол и Карасу, в 12 километрах от города Каракол. Похоронили Пржевальского в его походной одежде, а в гроб с ним положили его любимый штуцер.

После получения известия о смерти путешественника популярная газета «Новое время» поместила некролог без подписи, написанный А.П. Чеховым, где говорилось, что покойный «стоит десятка учебных заведений и сотни хороших книг».

За свою жизнь Николай Михайлович Пржевальский выдающимся географом, ботаником, зоологом и этнографом, но в первую очередь он был выдающимся разведчиком. Он прошел больше тридцати тысяч километров, исследовал Западный Китай, Джунгарию, Кашгарию, пустыню Гоби, Тянь-Шань; открыл высочайшие хребты Риттера, Гумбольдта, Бурхан-Будда, Колумба; описал течение и верховья рек Хуанхэ, Янцзы, Тарима, открыл множество видов животных и птиц (лошадь Пржевальского далеко не единственная), описал сотни растений, собрал крупнейшие коллекции. Пржевальский был талантливым литератором и оставил после себя несколько ярких книг.

Его считают одним из самых значительных в истории специалистов по