Я, Юлия - Сантьяго Постегильо

– Нет, это меняет все, – осмелилась возразить она.

Теперь, наедине с мужем, она могла открыто объявить, что ей не нравится замысел, который Север изложил Плавтиану.

– Что ты имеешь в виду? – не без досады спросил Север. – Я не желаю ломать голову над загадками. Если хочешь сказать что-нибудь, скажи сейчас и прямо.

– Хорошо. – Голос Юлии звучал так, словно она принимала вызов. – Плавтиан прав. Я в кои-то веки с ним соглашусь. Луп терпит уже третье поражение от Альбина. Происходит что-то непостижимое: ренское войско никогда не бывало повержено в приграничных сражениях, меж тем как британские легионы, да что там – даже данубийские неоднократно уступали натиску варварских народов. Силы, подвластные Лупу, безукоризненно защищали границы империи, а теперь выглядят жалко в битве с равным по силе противником, который прежде бывал побежден варварами. Очень странно.

– На что ты намекаешь, женщина? Называй все своими именами, если хочешь обвинить кого-нибудь.

– Измена, – без обиняков заявила Юлия. – Альбин подкупил Вирия Лупа. Только этим могут объясняться его неуспехи в боях с Альбином.

– У нас нет времени выяснять, так ли это. И даже если бы времени хватало, я не вижу способа это проверить. Нам нужны свидетели из окружения Лупа или чье-нибудь письмо.

– Да, ты прав. Но есть еще один выход.

Север шумно дышал. Было хорошо слышно, как он втягивает воздух носом и затем выдыхает.

– Что за выход? – наконец спросил император.

Юлия пошла к нему с другого конца стола и остановилась в паре шагов:

– Сделай так, чтобы наместник Германии не участвовал в главных событиях этой войны. Вели ему направиться на север, скажи, что предпочитаешь видеть его силы запасными или охраняющими берега Британского моря – на тот случай, если Альбин решит отступить туда из Лугдуна. – Юлия говорила очень быстро и, видимо, даже не думала об ином исходе, кроме победы ее супруга. – Луп прилюдно клялся в верности тебе, но, когда дело дошло до сражений, стал действовать неумело и уступает врагу. Предполагалось, что войска Альбина будут потрепаны после столкновения с ренскими легионами. А вместо этого Луп терпит поражения, которые порождают сомнения и страх в тебе и твоих легатах. Об этих сомнениях уже знают данубийские солдаты, все до последнего. Твое же войско всякий раз побеждает: сперва Юлиана, затем Нигера и, наконец, царей Осроены и Адиабены. Трижды победоносное! Но сейчас боевой дух солдат отравлен сомнениями и трепетом, охватывающими их при виде неспособности, а то и предательства Лупа. Я уверена, что он ведет двойную игру. Послушай моего совета, удали германские легионы из Лугдуна. Они ненадежны.

– Но мне требуется как можно больше войск – столько, сколько я могу собрать. Пришлось оставить немало вексилляций на данубийской границе, чтобы там был заслон против набегов маркоманов и роксоланов. Кроме того, несколько легионов разбросаны по всему Востоку, на случай нападения парфян. Альбин же привел из Британии всех своих солдат, оставив провинцию на произвол судьбы и не заботясь о том, что в ней творится. Мне нужны ренские легионы.

– Пока эти легионы возглавляет Луп, их верность будет… вызывать подозрения, – с нажимом ответила Юлия.

– Я не могу сместить его прямо сейчас. Подчиненные ему начальники с этим не смирятся.

– А значит, единственное, что тебе остается, – не дать ему участвовать в приближающейся битве, – с горячностью настаивала она. – Последнее, чего хочет Луп, – сражаться на твоей стороне. Если ты велишь ему направиться к северному побережью Галлии, он с радостью исполнит приказ.

– Но тогда я брошу в бой лишь те данубийские легионы, которые смогу привести. Это очень опасно.

– Поверь мне, ради Элагабала: еще опаснее ввязываться в битву с легионами, которые в любой миг могут развернуться и отступить без твоего приказа. А твои солдаты из Паннонии и Мезии будут повиноваться тебе, как хорошо натасканные собаки. Они верны тебе, надежны и всегда доставляли тебе победы – с тобой во главе. Ты не нуждаешься в Лупе. Послушай меня, удали его из Лугдуна и сражайся с одним лишь данубийским войском.

Север вздохнул и потер лицо обеими ладонями:

– Внутреннее чувство подсказывает мне, что ты права.

– Так и есть, – решительно подтвердила Юлия.

Септимий Север, римский император, кивнул, потом еще и еще раз:

– Я последую твоему совету. Но силы, которые столкнутся при Лугдуне, будут приблизительно равны. Нас ждет бойня, какой Рим не знал уже несколько веков.

– Может, и так, супруг мой, но эта бойня принесет тебе победу над последним врагом. – В голосе Юлии не слышалось ни тени сомнений, сожалений или предостережений. – Все или ничего. Но только без германских легионов.

LXVIII. Битва при Лугдуне

Лугдун, Срединная Галлия 19 февраля 197 г., на рассвете Замыкающий отряд войска Альбина

Легионы выстроились друг против друга.

Клодий Альбин, сидевший на коне, окинул поле сражения удовлетворенным взглядом. Он не был чрезмерно самоуверен – он знал, что Север могущественный противник. Но британские легионы уже не единожды разбивали войска, посланные по велению Севера из Германии. Они становились грозной силой. Несколько побед, одержанных одна за другой, подняли боевой дух воинов: они не знали, что все дело в подкупе Лупа Альбином, которому было обещано что германские легионы не будут выкладываться до конца. Легионеры страстно желали одержать верх над своими сотоварищами из Паннонии и Мезии. Последние составляли бо́льшую часть войска, приведенного Севером: ренские легионы были отправлены к берегам Британского моря, якобы для того, чтобы помешать Альбину достичь Британии в случае поражения. Но сам Альбин понимал, что, скорее всего, Север – проявив величайшее благоразумие, этого нельзя было отрицать – отослал эти войска подальше, так как сомневался в верности Лупа после его неудач при Колонии, при Августе Треверорум и, наконец, при Тинурции. Без этих частей войско Севера оказывалось не таким уж многочисленным, ведь он был вынужден оставить заслоны на беспокойной данубийской границе и гарнизоны на Востоке, где после войны с Нигером приходилось опасаться парфян. Следовало признать, что подкуп Лупа – ход, подсказанный Альбину его супругой Салинатрикс, – принес даже больше пользы, нежели предполагалось изначально. Но сама Салинатрикс тревожилась из-за того, что Север удалил германские легионы с места будущей битвы. Альбин, однако, считал, что ее страхи преувеличены.

Он улыбнулся. В отличие от Севера, он взял с собой почти все британское войско, основу которого составляли три легиона – Второй Августов, Двадцатый Победоносный Валериев и Шестой Победоносный. Пришлось оставить несколько