Англо-бурская война - Фритц Блей

В газете «Morning Herald» из Перта (Западная Австралия), которая отнюдь не является антиправительственной, было опубликовано следующее письмо офицера австралийских добровольческих сил, находящегося на поле боя в Южной Африке, адресованное его родственникам. Это письмо дает представление о том, как многие колониальные добровольцы относятся к тому, что сама война ведется против женщин, детей и мирных домов буров:

«Я подъехал к небольшой деревне, и прямо у первого дома на маленькой улочке, рядом с небольшой кучкой вещей, которые обычно делают дом уютным и удобным, стояла одетая в черное женщина с маленькой девочкой. Обеим пришлось со слезами в глазах наблюдать, как наши солдаты, карманы и рюкзаки которых были уже до отказа набиты добычей, со смехом и грубыми шутками бегали туда-сюда и в конце концов под крики подожгли дом. Обе не уходили, поскольку, как я слышал, не имели ни малейшего представления о том, куда повернуть и как перевезти свои скромные спасенные вещи. Сержант отряда убийц-поджигателей с наглой улыбкой сообщил мне, что у него «приказ сжечь всю эту шумиху». – У второго дома стояла пожилая женщина с тремя молодыми девушками, по которым с первого взгляда было видно, что они принадлежат к образованному и воспитанному классу. К ним, не здороваясь, подходит капрал: «У вас есть десять минут, чтобы вынести все, что вам нужно, а потом все будет подожжено». – Не возмущаясь, не возражая и не упрекая, дамы зашли в дом и молча собрали то немногое, что смогли унести. Я последовал за ними, чтобы помочь и защитить их от грубости, и застал их в большой, уютной гостиной, обставленной и украшенной мягкими коврами, резной дубовой мебелью, роялем, музыкальной стойкой, с хорошими картинами и гравюрами на стали, книжными шкафами, стеклом, серебром, цветами, женскими рукоделиями и т. д., во всех отношениях представляющей картину удобного, спокойного благополучия и хорошего вкуса. В то время как дамы спокойно и грациозно выполняли жестокий приказ поторопиться, всегда без единого слова возражения, наши «джентльмены в хаки» снова подобно разбойникам прыгали по дому и тащили все, что им нравилось, как хорошую добычу. У меня была только одна мысль: заставляет ли само военное положение англичан вести себя так невыразимо ничтожными и… подлыми в отношении с женами своих врагов? – Когда я попытался помочь одной из девушек вынести небольшую тяжелую коробку, она посмотрела на меня с таким удивлением, что я даже без слов понял, как она поражена этим простым проявлением вежливости со стороны англичанина. – Затем пламя вырвалось из окон и крыши, а снаружи стояли три дочери и пытались утешить свою потерявшую сознание мать нежными словами и ласками, в то время как обильные слезы сами текли по их щекам. – Бедная старушка с седыми волосами и белокурые молодые девушки с бледными лицами и глазами переполненными слезами – я не могу забыть ее, эту картину страданий, и я буду протестовать, здесь, на месте или позже, говоря, что мы, австралийцы, не для того приехали за море, чтобы участвовать в такой войне во славу Британской империи. С какой целью? Ради чьей пользы и благочестия? Кроме того, не очень приятно, когда в лагере и среди английских товарищей тебя считают другом бура. – Пусть Родина сама стирает свое грязное белье и несет за него ответственность.»

Таков вердикт австралийского добровольца, безусловно, не вызывающего подозрений свидетеля! Согласно последним сообщениям, женщины в лагере-убежище на реке Ваал были наказаны за отказ дать информацию о передвижениях своих мужей, братьев и сыновей. Две женщины были брошены в тюрьму и оставлены без пищи на 48 часов за то, что упорствовали в своем отказе. Впоследствии они были депортированы, и власти отказываются сообщить место их высылки.

Но в этой борьбе с беззащитными женщинами лорду Китченеру везло так же мало, как и на поле боя. Об этом свидетельствует письмо английского офицера, опубликованное в английских газетах. В нем говорится следующее:

«Лагеря буров являются источником восстаний и всех иных трудностей. Женщины, особенно жены бурских офицеров и командиров, ненавидят нас и таких, как мы. Они смеются над нами и издеваются, потому что (?) мы кормим и одеваем их. Бурам, все еще находящимся в поле, они пишут, что те должны спокойно продолжать борьбу, так как у них все хорошо. «Все будет хорошо» – вот их постоянная фраза. Они проводят бесконечные молитвенные собрания, распространяют ложь (?) об успехах своих людей на поле боя и, подобно троянцам, пытаются поднять дух своих более слабых сестер. Нет никаких сомнений в том, что находящиеся в этих лагерях женщины в значительной степени ответственны за то, что война до сих пор не закончилась. Они абсолютно непримиримы и всегда будут стоять на пути сближения двух народов. Наверняка они постоянно поддерживают связь со своими друзьями за рубежом, и как только у нас где-то случится несчастье, новость об этом сразу же распространяется по лагерю, причем задолго до того, как мы получаем сведения об этом по военным каналам.»

Эти отважные женщины вызывают наше уважение в отличие от славных представительей Англии! Неужели Господь Бог должен был призвать этот род править его прекрасным миром? Нет, память об убитых женщинах и невинных детях не может быть волей Провидения, чтобы «the world is rapidly becoming english» («мир быстро становился английским»). Человечество нуждается в других мужчинах в качестве вождей, нежели эта каста, чтобы быть его лидерами; в мужчинах спокойной доблести, в которых есть такие качества, как беззаветная храбрость, верное трудолюбие и бескорыстная преданность своей миссии; в мужчинах, которые признают высший долг чести героя в защите беззащитных и слабых!

Будущее Южной Африки (с картой)

А Европа? Она бессильно взирает на то, как та же Англия, в иных случаях погрязшая в проповедях о филантропии и о человеческом достоинстве, а сама попирает законы человечности хуже дикарей.

Тем более тревожным является вопрос, касающийся маленькой, своенравной, забытой миром группы борцов за свободу, каков будет конечный результат этой ужасной отчаянной борьбы? Не отходя от фактов, за два года до начала войны, когда этническое будущее самих буров все еще казалось неопределенным в некоторых отношениях – призрак «Solid South Afrika» («твердой Южной Африки») мистера Родса все еще омрачал умы многих добропорядочных буров, и даже во Всегерманской ассоциации преобладала идея, что в Южной Африке появится новая нация по образцу янки, – я счел себя вправе ответить на главный вопрос о будущем следующим