Тиран Рима - Саймон Скэрроу

- Так где же этот человек пропадал все эти годы?

- Префект Катон служил в Британии, Цезарь, - ответил Бурр. Он быстро глянул на Катона. - Недавно вернулся в Рим.

- Британия… - протянул Нерон, и уголки его губ нервно дрогнули. - Этот остров дикарей приносит Империи больше хлопот, чем любая другая провинция. Разве что Иудея может с ней потягаться. Всё из-за их темных, упрямых религиозных культов. Не так ли, Катон?

Катон быстро собрался с мыслями. Служив и там, и там, он знал – и бритты, и иудеи держались за свои обычаи и богов с упрямством, достойным мулов.

- Вы правы, Цезарь, - ответил он спокойно. - Жаль, что они такие тупоголовые. Вместо того чтобы почитать своих богов вместе с нашими, упорно держатся за своих.

- Именно! - подхватил Нерон, оживляясь. - А уж эта идея о едином боге – просто вздор. Как будто этого мало, среди иудеев есть даже секта, уверяющая, что их единый бог состоит из трёх богов, и все трое – одно и то же. С ума сойти! Мне даже рассказывали, что один из этих трёх – некий преступник, Иешуа, которого распяли лет тридцать назад.

- Я знаком с этим культом, Цезарь, - кивнул Катон. - Сталкивался с последователями Иешуа, когда служил в Иудее. Безобидные люди, насколько мог судить.

- Может, и так, - отозвался Нерон, слегка морщась. - Но мне не по душе спесь тех, кто твердит, будто их бог – единственный. Хотя, если они сидят тихо и не лезут со своей верой к другим, то пусть себе молятся. - Он махнул рукой, будто отгоняя скучную мысль. - А теперь расскажи мне о Британии. Особенно о восстании. Слышал я, что их предводительница, Боудикка, имела волосы цвета пламени.

- Пламени? - улыбнулся Катон. - Нет, Цезарь, не пламени. Просто рыжие.

- Значит, ты видел её сам? - оживился Нерон.

- Много раз, Цезарь.

- Тогда... - Их перебил громкий кашель Сенеки. Нерон обернулся раздражённо. - Что такое?

- Сегодня утром у вас ещё пять дел, ожидающих решения, Цезарь, - мягко напомнил философ. - Возможно, префект расскажет вам о своих приключениях в Британии в другой раз.

- Да, да, конечно, - отмахнулся Нерон и повернулся обратно к Катону. - Видишь, как оно бывает. Даже император – раб своих обязанностей. Лучше, пожалуй, продолжим за ужином во дворце.

- Для меня будет великой честью, Цезарь.

- Отлично! - Нерон хлопнул Катона по щеке, как старого приятеля, и легко взлетел обратно на помост, усаживаясь в кресло. Пока Сенека уже читал с восковой таблички следующую жалобу, Бурр тихо подтолкнул Катона к выходу из зала.

Во внешнем коридоре Катон выдохнул с облегчением.

- Полагаю, приглашение на ужин это просто вежливость?

Бурр пожал плечами.

- Кто знает? Нерон – как бабочка: порхает, ни на чём не задерживаясь. Может, действительно прикажет устроить ужин, а может, через минуту забудет, что вообще тебя видел. Никто не может сказать наверняка. Но я бы на твоем месте никуда не собирался ближайшие пару дней – мало ли. И запомни: если всё же позовут, не вздумай воспринимать это как приглашение. Это скорее приказ… под страхом смерти.

- Понимаю, - сухо ответил Катон. - Тогда буду ждать вестей. Или не ждать.

- Вот и правильно, - кивнул Бурр. - И держи ухо востро, Катон. Рим нынче куда опаснее, чем был за многие годы…

******

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Раб из дворца доставил свиток вскоре после того, как Катон вернулся домой, в свой дом на Виминальском холме. Он отдыхал в небольшом перистиле вместе с Макроном и Петронеллой, а Бардея сидела в углу и, морща лоб, читала вслух стихи, пытаясь подтянуть свой латинский.

- Как успехи? - кивнул на неё Катон.

- Да как у всех детей, - вздохнул Макрон. - Тратит вдвое больше сил, чтобы увильнуть от учёбы, чем ушло бы, если б просто села и выучила.

- Может, - ответил Катон, - но ей и правда нелегко. Перемена культуры, языка, привычек… Дай ей немного времени, брат.

- Вот уж совет, - фыркнул Макрон. - Я натаскал больше новобранцев, чем твой Арпокрас съел горячих обедов. Если хочешь результата – дави, пока не получится. Слабину дашь – считай, потерял человека.

Петронелла наклонилась и мягко похлопала его по бедру.

- Катон прав. Она ведь девочка, милый, а не новобранец из твоего легиона.

- Это-то верно, - буркнул Макрон. - Ни один новобранец не жил в казарме с таким комфортом. Так что, может, ей стоит иногда вспомнить, как ей повезло. - Он махнул рукой в сторону сада.

Дом Катона стоял на гребне холма, чтобы ловить ветер и в то же время не быть на виду у соседей из тесных многоэтажек, сползающих по склону. Конечно, жилище было скромным по римским меркам, ни в какое сравнение с роскошными особняками нобилитета. Особенно с мини-дворцами императорских вольноотпущенников, которые сколотили целые состояния на взятках и прочей грязной игре. Аристократия их за это ненавидела и каждый раз с удовольствием смотрела, как очередного выскочку лишают богатства, гонят в ссылку или попросту казнят.

Дом находился в тихом квартале, где жили сенаторы и всадники средней руки, перемежаясь с лавками и мастерскими. Над ними – бедняки, ютившиеся в крошечных квартирах. Фасад дома выходил на улицу, где с одной стороны помещалась пекарня, а с другой – гончарная. За прочной дверью, обитой железом, шёл короткий коридор, выводивший в атриум, там в центре блестел небольшой квадратный имплювий, наполнявшийся дождевой водой с черепичной крыши. Излишки по трубе уходили дальше, питали пруды в саду и поливали растения. Вокруг атриума располагались жилые комнаты, а узкий проход вёл к кухне и в помещения прислуги, спрятанные за решётчатой перегородкой по периметру сада.

Дворцовый раб вошёл в сопровождении управляющего домом – Тавра, жилистого бывшего гладиатора с заметной хромотой – следом от поединка, который поставил крест на его карьере на арене. Дворцовый раб, облачённый в белую тунику с широкой пурпурной полосой посередине, почтительно склонился в поясе и протянул маленькую складную табличку с восковой записью, запечатанную императорской печатью.

- От Паллодора, заведующего дворцовыми пирами, господин, - произнёс он.

Катон принял табличку, а Макрон, приподняв бровь, проворчал с ухмылкой.

- «Канцелярия дворцовых пиров», значит?