Прекрасные маленькие глупышки - Оливия Хоррокс

— Какая щедрость! — Я наклонилась к цветам, чтобы окунуться в их благоухание. — По-видимому, это будет великолепная свадьба.

Эвелин опустилась на каменную скамью возле одной из клумб. Ножки скамьи представляли собой высеченных из камня львов, стоящих на задних лапах и оскаливших острые зубы. Скрестив ноги, Эвелин похлопала по сиденью, приглашая меня присоединиться. Я укололась о шип и, морщась от боли, наблюдала за тем, как из пальца сочится кровь. Но Эвелин ждала, и я, пососав ранку, подошла и села рядом.

— Мы так и не познакомились как следует, — наконец сказала она, продолжая рассматривать меня с интересом. — Но я слышала о вас очень много хорошего и подумала, что пора это исправить.

— Это очень мило с вашей стороны, — осторожно ответила я. Кровь из ранки засочилась снова, и мой взгляд остановился на закрытой калитке. У меня возникло неприятное ощущение, будто я угодила в ловушку.

— По-видимому, вы пользуетесь большой популярностью, Берди? — спросила Эвелин со сладкой улыбкой, но от холода ее темно-синих глаз меня передернуло.

— У меня появилось здесь несколько близких друзей… — начала я, но она перебила, явно не заинтересованная в моем ответе и преследующая какую-то цель.

— Лично я никогда не считала, что популярность свидетельствует о достоинствах человека, — откровенно заявила она, глядя на меня свысока. — Я предпочитаю составлять собственное мнение.

— Именно этим вы сейчас и занимаетесь? — прямо осведомилась я, стараясь не замечать пульсирующую боль в пальце.

— Я определенно хотела бы узнать вас получше, — ответила она. — Скажите, у вас есть братья и сестры?

— Да, двое. Младшие брат и сестра.

Палец болел все сильнее. Взглянув на скамью, я заметила на камне темно-красное блестящее пятнышко.

— О, так же, как у Александра, — кивнула Эвелин. — А я самая старшая из четырех сестер. Можете себе представить, какое у меня было детство… Уверена, и вы пережили подобный опыт. Младшие сестры имеют ужасное обыкновение красть ваши вещи и затем утверждать, что они никогда вам не принадлежали. — Она сделала паузу, и я вспомнила, как Мэри воровала мои книги, однако теперь это уже не сильно злило меня. — Я предвкушаю, как избавлюсь от этого, когда выйду замуж, — продолжила она. — Больше не придется ни с кем делиться.

— Уверена, Александр позаботится о том, чтобы вы ни в чем не нуждались, — пробормотала я, посматривая на калитку и гадая, где в этот момент находится он сам.

— Не сомневаюсь, — согласилась Эвелин, проследив за направлением моего взгляда. — У него есть все качества, которые я желаю видеть в муже: порядочность, обаяние, красота. Вы согласны?

— Полагаю, это так, — осторожно ответила я. — У меня недостаточно опыта, чтобы обсуждать романтические отношения.

— Тогда позвольте мне преподать вам ценный урок, Берди. Не всегда стоит заглядываться на кого-то слишком обаятельного. Зачастую подобное приводит к разбитому сердцу…

Мне показалось довольно странным, что она говорила такое о своем женихе.

— Вне всякого сомнения, с Александром ваше сердце в надежных руках, — ответила я, заслоняя глаза от солнца. До нас доносились слабые звуки струнного квартета, и я мысленно рвалась туда, в безопасное место!

— О, я беспокоюсь вовсе не о своем сердце, — вздохнула Эвелин. — Вы же знаете, как это бывает. Брак редко имеет что-то общее с романтикой, и наш в этом отношении не исключение. Я знаю, у Александра в прошлом было множество романов и легких флиртов — в конце концов, мы знакомы с детства. Из-за его красоты и умения очаровывать некоторым девушкам приходят в голову глупые идеи. Однако эти увлечения никогда не длились долго, потому что Александр всегда помнит об ответственности. И я очень не хотела бы, чтобы какая-нибудь бедняжка пострадала из-за недопонимания…

Я резко повернулась к ней, и мои щеки вспыхнули.

— Вы на что-то намекаете, Эвелин?

— Надеюсь, мои слова достаточно недвусмысленны. — Она подалась вперед, буквально пронзая меня взглядом. — Я же видела, как вы смотрите на него своими большими зелеными глазами. Александр очень добрый человек, Берди. Не принимайте его знаки внимания за что-то большее, чем обычное сострадание. И позвольте кое-что прояснить. Сейчас Александр волен делать все, что пожелает, но, как только мы обручимся, он будет принадлежать лишь мне. Он не откажется от нашего соглашения ради вас или любой другой девушки, а я не собираюсь ни с кем его делить.

— Я не знаю, откуда вы черпаете свою информацию, но мне не нужен ни он, ни его сострадание! — сердито отрезала я и вскочила на ноги.

Не дожидаясь ее ответа, я помчалась по садовой тропинке, распахнула калитку и выскочила на гравиевую дорожку. Кровь стучала у меня в ушах, мешая сосредоточиться и сориентироваться среди гуляющих. Не понимая, куда идти, я снова направилась к своей картине в павильон. Там стало оживленнее, люди расхаживали среди мольбертов, наконец-то рассматривая выставленные полотна. Леди Тремейн стояла возле моей работы с парой гостей, и я, задержавшись возле них, прислушалась к беседе.

— Какой интересный стиль! Как вы полагаете, что здесь изображено? — спросил джентльмен, стоящий рядом с леди Тремейн. Он надел очки на нос и наклонился к картине.

— Эта фактура основана на узорах, которые я нашла на пляже, — пояснила я из-за их спин, пытаясь отвлечься после стычки с Эвелин. Они обернулись, с любопытством глядя на меня, и я продолжила: — Однажды кто-то сказал мне, что люди влюбляются в Корнуолл из-за его пляжей и живописных пейзажей, но никто не задумывается о том, что находится под ногами. Вот я и включила в свою работу узоры и текстуры камней, раковин и даже некоторых диких существ. Это представление о том, что нам нравится, составленное из того, чего мы не замечаем.

— Боже мой, как интересно! — воскликнула леди Тремейн и полностью развернулась ко мне. — Мы ведь встречались раньше, не так ли? Мисс…

— Грэхем, Берди Грэхем, — ответила я. — Да, мне посчастливилось присутствовать на ужине, который вы устраивали для студентов школы несколько недель назад.

— Скажите, мисс Грэхем, вы знакомы с моим сыном Александром? — спросила она. — Мальчик помешан на камнях. Не сомневаюсь, он сочтет вашу картину очень интересной.

— Да, мы знакомы, — ответила я с легкой улыбкой, однако почему-то не призналась ей, что именно Александр и вдохновил меня на эту идею. Я опасалась, что она в этом может усмотреть намек на слишком близкие отношения, а подобное леди Тремейн, вне всякого сомнения, не одобрит.

Она осмотрелась вокруг и позвала:

— Роуз, дорогая, ты не видела Александра?

Проследив за взглядом леди Тремейн, я заметила ее дочь.