Прекрасные маленькие глупышки - Оливия Хоррокс

кулаки — онемевшие пальцы просили отдыха, покрутила шеей — маленькие косточки в позвоночнике захрустели. Измученные глаза отяжелели от напряжения, но на лице сияла широкая улыбка. Отступив назад, я с гордостью осмотрела свою картину. Впервые я ощутила себя настоящей художницей — и, возможно, наконец-то своей в этом месте.

Глава 10

Ко дню вечеринки в саду моя уверенность в картине несколько ослабла. Я наблюдала за тем, как работы моих однокашников грузили в большой фургон, чтобы увезти в Эбботсвуд-холл, и осознавала, что конкуренция будет жестокая.

— Скажи, зачем мы ввязались во все это? — проворчала Нина, когда мы шли через двор к величественному особняку. Она спотыкалась, так как надела парадные туфли на высоких каблуках.

— Потому что такой шанс выпадает раз в жизни! — напомнила ей Бэбс, одернув подол своего платья. Легкий бриз играл ее короткими каштановыми волосами. — Только подумай, с какими людьми мы сегодня познакомимся! И возможно, поедем потом в Лондон и поборемся за стипендию Королевской академии!

При мысли об этой стипендии у меня сжалось сердце. Теперь, когда начал оформляться мой собственный стиль, мне стала невыносима мысль о том, чтобы отказаться от всего этого. Если я сумею доказать родителям, что могу жить самостоятельно, — и особенно если получу поддержку Королевской академии, — то, вероятно, они не станут настаивать на помолвке с Чарльзом? Ведь я только начала разбираться в себе и понимать, чего хочу от жизни. Вспоминая о доме, я больше не ощущала, что это мой дом. Это словно память о прошлом, слегка размытая и смазанная — по сравнению с нынешней реальностью!

— Я заплачу за твое обучение в следующем году, если мы сейчас повернемся и уйдем отсюда, — взмолилась Нина, потянув Бэбс за руку.

— Ты хоть понимаешь, насколько оскорбительно твое предложение? — воскликнула Бэбс.

Она внезапно остановилась, и Эдди чуть не налетел на нее.

— Она же шутит, Бэбс! — хихикнул он, похлопав ее по плечу, однако она стряхнула его руку и устремилась вперед.

Нина и Эдди растерянно переглянулись.

— Господи, что это было? — непонимающе спросил Эдди. — Мы же просто смеялись. Прежде она никогда не расстраивалась из-за подобных вещей.

— Конечно, гораздо легче шутить о деньгах, когда они у тебя есть, — заметила я. Похоже, с моим появлением чаши весов в нашей компании слегка выровнялись. Трудно игнорировать разницу в материальном положении, которая отделяла нас с Бэбс от Нины и Эдди.

Нина, избегая встречаться со мной взглядом, смотрела куда-то вдаль, на лужайки, и, быть может, думала о том же, о чем и я. Эдди смахнул волосы с лица и хрустнул костяшками пальцев.

— Пойдемте, — предложил он. — Мы же не хотим опоздать.

Наконец мы добрались до особняка и, следуя за звуками струнной музыки, пришли на лужайку за домом, где возвышался недавно сооруженный большой белый павильон. Внутри него стояли мольберты — их убрали с улицы на случай дождя, — и я заметила там свое произведение. Я бросилась к нему, чтобы в последний раз все проверить, с каждым мгновением все больше нервничая. Нинина работа выставлялась рядом с моей, и было невозможно найти здесь два более непохожих друг на друга полотна. Все еще одержимая темой разложения, она изобразила череп птицы, который нашла на пляже. Выполнена картина была небрежно — цвета беспорядочно наслаивались, порой смешивались, кое-где к краске пристали песчинки и волоски от кисти, — однако впечатление она производила очень сильное.

Официант, с головы до ног в белом, проплыл мимо с серебряным подносом, нагруженным фруктовыми коктейлями и шампанским. Я инстинктивно отступила, чтобы защитить свое творение, и он бросил на меня презрительный взгляд.

— Извините! — кротко произнесла я ему вслед, не желая никого обижать.

— С твоей картиной все будет в порядке, Берди. Перестань суетиться, — посоветовала Нина, растягивая слова. Взяв бокал с подноса официанта, она танцующей походкой подошла ко мне. — Я понимаю, вы с Бэбс относитесь ко всему очень серьезно, но ты все-таки постарайся хорошо провести время, ладно?

Я кивнула, и она протянула мне бокал.

— Что это? — спросила я с опаской.

— «Пиммз»[10]. Это еще и лечебное средство, — пояснила она, и я осторожно отпила, а затем сделала большой глоток, смакуя горьковато-сладкий напиток.

— Глазам своим не верю! — закричал вдруг Эдди, и мы обе удивленно обернулись к нему. — Они поставили мою чертову картину вверх ногами.

В этом промахе не было ничего странного. На полностью белом фоне Эдди воспроизвел пространство и форму бухточки — так, как их видно сверху. Он провел несколько дней на скалах, борясь с ветром и весенними ливнями. Фактически он создал шедевр абстрактной живописи, и понятно, почему организаторы ошиблись. Мы с Ниной, едва сдерживая смех, помогли Эдди перевернуть на мольберте его творение.

— Ну разве это не очевидно? — негодовал он. — Ведь так гораздо лучше.

Как только Эдди успокоился, мы отправились из павильона на поиски Бэбс. Множество гостей прохаживались между яркими клумбами, обсуждая планы на лето. Сладкий аромат фрезий плыл в воздухе, солнечный свет заливал зеленую лужайку с сочной травой. Мы осторожно пробирались по ней, стараясь не увязнуть каблуками в мягкой земле.

— Кто все эти люди? — шепотом спросила я у Нины, когда мы проходили мимо двух молодых женщин в шикарных платьях пастельных тонов. Они окинули нас взглядами, я вежливо улыбнулась, но ответить на мою улыбку они не соизволили.

— О, обычные светские зазнайки и выскочки, — ответила Нина с отвращением. — И как это я поддалась на ваши с Бэбс уговоры…

— Нужно просто отыскать знакомые лица, — не сдавалась я, стараясь сохранить спокойствие и не позволить нервам овладеть мной.

— Ты высматриваешь какое-то конкретное знакомое лицо? — покосилась на меня Нина.

— Не понимаю, на что ты намекаешь, но твой тон мне не нравится, — ответила я, хотя мои предательские глаза тем временем обшаривали лужайку в поисках черной шевелюры.

— Осторожнее, Берди! Я предупреждала, что ты играешь в опасную игру, — одернула она.

Я молча допила «Пиммз» и обвела мрачным взглядом сад. Александра нигде не было, но я заметила Бэбс и указала на нее Нине. Положив подбородок на руки, Бэбс с несчастным видом сидела в одиночестве среди кустов наперстянки. Нина переступила с ноги на ногу, нервно вертя кольцо на пальце.

— Что я должна ей сказать? — с вызовом поинтересовалась она. — Я же не виновата, что у моих родителей есть деньги. Но это единственное, что они могут мне предложить. И значит, мне следует завидовать и обижаться на то, что у Бэбс любящая семья? Я предпочла бы второе, будь у меня выбор.

Она ушла на поиски выпивки, а я направилась к Бэбс.

— У тебя все в порядке? — спросила я, усаживаясь рядом.