Фернандо Магеллан. Том 1 - Игорь Валерьевич Ноздрин

Неужели в Испании перевелись опытные капитаны? – он гордо выпрямился и надменным взглядом окинул палубу— Настали плохие времена, но не беспокойтесь, у нас надежная команда. Кстати, – вспомнил капитан, – отправляйтесь по окрестностям Севильи, наберите десяток крепких моряков. Я боюсь вербовать сброд в порту на Аренале. Среди них шпионы проникнут на корабль, взбунтуют команду. Мы должны подготовиться к любому повороту дела! Вы понимаете меня?

– Не совсем, – признался боцман.

– О, Боже! – спохватился капитан, опасаясь, как бы его откровенность не досталась врагу— Вы ведь испанец…

– Баск, – поправил Хуан Себастьян.

– Это почти одно и то же. Нам надо быть осторожнее с португальскими неучами.

– Вы правы, – согласился Элькано.

– Скажу по секрету, – понизил голос Кесада, – Хуан де Картахена сообщил мне о разногласиях между капитан-генералами. Фалейра жалуется на нас королю, забрасывает придворных письмами. Дону Карлосу надоели дрязги. Возможно, он прогонит звездочета, и место главного контролера займет испанец!

– Кто? – заинтересовался Хуан.

– Есть достойные офицеры, – многозначительно заметил капитан, давая понять, что за ним стоят сильные люди. Для вас тоже откроется дорога на ют, – на «Консепсьоне» нет штурмана. Ваш доход возрастет вдвойне! Я помогу вам.

Глава XVII

Новые участники плавания

Поздно вечером на возвращавшихся с пристани Магеллана и шурина, до темноты принимавших бискайские бомбарды и холодное оружие, в извилистом закоулке Старого города напали бандиты с чернобородым солдатом. Фернандо и Дуарте вскочили на крыльцо дома, прижались спинами к окованной медью двери, яростно сопротивлялись. Они оставили слуг на корабле, пренебрегли опасностью и за это чуть не поплатились жизнью.

Разбойников было много, но сражались они скверно. Бандиты окружили португальцев, размахивали короткими мечами, мешали друг другу, лениво делали выпады, боялись подняться на крыльцо. Чернобородый кричал проклятия, гнал пинками воинство вперед, однако допустил стратегический просчет, уплатив деньги вперед. После стремительного натиска, стоившего нападавшим двух тяжелых ранений в живот, они отступили. Бандиты замкнули полукольцом стену с прилипшими к ней офицерами, кидали в них камни. К счастью для моряков, разбойники не имели аркебуз, не успели выворотить из мостовой крупные булыжники.

Шум потасовки, крики раненых услышали сторожа соседних улиц. Закованные в латы ночные дозоры поспешили к дому. Бандиты бежали, бросив корчившегося в грязи товарища. Он терял сознание, кровавыми руками царапал мостовую, перекатывался с боку на бок, судорожно дергал ногами. Дуарте подошел к нему, приставил меч к горлу. Хрустнул позвоночник, бродяга затих. У Магеллана с лица на куртку стекала кровь: камень глубоко оцарапал щеку. Солдаты волоком утащили труп, проводили португальцев до дома.

В последние месяцы дом алькальда походил на осажденную крепость. Двери уплотнили вторым рядом дубовых досок, обили снаружи железом, изнутри в стены замуровали скобы, в которые вставляли подпиравшие створки бревна. Окна наглухо закрывались бронированными ставнями. По ночам слуги дежурили в патио, прислушивались к шороху за стенами. Разгуливавшие по двору собаки загрызли павлина, случайно вылезшего из курятника подышать свежим воздухом, разрыли клумбу с цветами, зловеще выли на луну.

Фалейра впадал в бешенство, запирался в комнате. Последнее было особенно опасно, ибо неуравновешенный астролог мог натворить кучу бед. К нему подсылали Белису, растолстевшую явно не от чревоугодия. Звездочет кричал из-за двери, отказывался впустить.

Осунувшийся, косматый, с блестящими глазами, бакалавр сидел в кресле спиной к черневшему копотью камину, до зимы заваленному сухими зелеными ветками вереска и благовонных трав. Беатрис прикладывала примочки на распухшую рану мужа. Дуарте клялся изрубить бандитов, достать хоть из-под земли чернобородого шпиона.

– Два дня назад в порту ко мне подошел консул Себастьян Алвариш, – вспомнил неприятную встречу звездочет.

Фернандо повернулся к нему, Беатрис на миг остановилась.

– В Лиссабоне инквизиция конфисковала мои записи астрономических наблюдений, – грустно сказал Фалейра. – Ищут дьявольские знаки, ведут следствие. Грозятся через Папу потребовать выдачи у дона Карлоса. Сожгут! – мрачно усмехнулся он, увидев в мерцающей свече отблески костра на кемадеро. – Предлагали вернуться. Король обещал прекратить разбирательство, повысить жалованье, поручить руководство экспедицией. Мануэл надумал искать западный путь в Индию.

– Тебя заманят и казнят, – решил Фернандо.

– Матросы смеются надо мной, штурманы и капитаны отказываются повиноваться. Разве я адмирал? Мне страшно подниматься на палубу. В городе я боюсь кинжала, а здесь – предателей.

– Ты устал, тебе нельзя выходить на улицу. Отдохни, успокойся.

– Нет, Фернандо, я влез не в свое дело, стал посмешищем. Но и ты мешаешь придворным… Служанки боятся ходить на базар, слуги разбегаются. Разъяренная толпа на пристани накинулась на Энрике, сегодня пытались вас убить. Чем это кончится?

– Завтра переедем в Триан, – пообещал Магеллан. – Под защитой солдат будем в безопасности. Надо срочно закончить вербовку матросов, создать собственную армию.

– Испанцы не любят нас, – жаловался Фалейра. – Консул натравливает офицеров на португальцев.

– Пусть интригует. Нас уже свыше тридцати человек, к весне прибудут пятнадцать-двадцать матросов. Наберем басков, итальянцев, немцев… Разноплеменной армадой легче управлять. Дуарте, – он обернулся к шурину, – поезжай в Кадис, завербуй человек сорок на «Тринидад». Сделаем его флагманом. Испанцев посадим на неповоротливый «Сан-Антонио». Астролог присмотрит за ними. Жуан Серран пойдет капитаном на «Сант-Яго». Три судна будут под нашим контролем.

– Фалейра не справится с офицерами, – усомнился Дуарте.

– Дадим ему иностранных матросов, пошлем на помощь Мескиту Брат давно служит испанцам, сумеет с ними договориться. Элорьягу поставлю кормчим. Он пиратствовал, не испугается мечей. Ты познакомился с Элькано?

– С боцманом?

– Он сейчас набирает гетарийцев для «Консепсьона». Хуан Себастьян зол на испанцев, поставивших его вне закона. Вели Элорьяге наблюдать за ним. Я не доверяю Кесаде. Двуличен, колюч, надменен… Шепчется с Картахеной, Мендосой, Молиной. Эстебан Гомес в стороне от них, надолго ли?

Беатрис закончила бинтовать голову мужу, покинула мужчин. Они до зари говорили об экспедиции. С того злопамятного вечера Фалейра все больше замыкался в себе, становился раздражительным.

* * *

Утром в забаррикадированную дверь скромно постучал молодой монах в одежде францисканца. Слуги неохотно пустили юношу в дом, отказались разбудить адмирала. Священник покорно прошел в патио, сел с книжкой в руках на скамью у помятых роз. О тихом неназойливом человеке забыли. Ночная стража удалилась спать.

Обычно Фернандо вставал рано, но щека горела жаром, и он провалялся в постели до полудня. Беатрис случайно наткнулась на юношу.

– Вы кто? Как сюда попали? – растерялась она.

Служанки бегали по двору, задирали юбки, чтобы не запачкаться о высыпавшуюся из клумбы землю.

– Меня вызвал сеньор капитан-генерал, – извиняясь за беспокойство, ответил священник. – Вот письмо, – он протянул скрученную трубочкой потрепанную бумагу.

Торопливым неровным почерком Магеллан сообщал о подписании «Капитуляции» и произведенных назначениях, приглашал получателя письма немедленно покинуть Лиссабон,