Фернандо Магеллан. Том 3 - Игорь Валерьевич Ноздрин

коз, кур, бананов, кокосовых орехов и прочего продовольствия, что мы только диву давались. Мы запаслись пресной водой, которая в горячем виде бьет из-под земли, но если подержать ее на воздухе в продолжение часа, становится очень холодной. Это объясняется тем, что она берет начало в горах, где растет гвоздика».

* * *

Ночью на «Виктории» подняли тревогу. На палубе послышались крики, возня, выстрел аркебузы. Загорелись, забегали по каравелле огоньки. Что-то тяжелое упало за борт. Легкая пирога, словно крокодил, заскользила к берегу. Вдогонку бестолково бухнула пушка. Темная тень быстро уходила в сторону.

Элькано прибыл на флагман, прошел к Эспиносе, велел позвать Карвальо и Альбо.

– Мы захватили трех лазутчиков, – сказал капитан «Виктории», – четвертому удалось бежать. В лодке их ждали сообщники.

– Лазутчики? Чьи? – не понял командир.

– Они уплыли в город.

Заспанный альгвасил протер глаза, встряхнул головой. Слабое пламя сальной свечи дрожало и потрескивало. В открытых окнах горели звезды. В каюту вошли офицеры.

– Вероятно, они хотели проверить надежность нашей охраны? – догадался Эспиноса, приглашая всех к столу.

– Не сомневаюсь, – без колебаний ответил Элькано.

– Почему так решил? – повернулся к нему Карвальо.

– Они не грабили, хотя на палубе лежали товары фактории. Вечером тюки не успели свезти на берег. Воры не прошли бы мимо добра.

– Может, не успели? – предположил Альбо, наблюдая за тенями на стене. – Наверное, твои люди сразу заметили их?

Баск нахмурился.

– Дозорный на марсе заснул, вахтенные разбрелись по углам. Туземцы рыскали по проходам, высматривали, вынюхивали все вокруг, случайно наступили на матроса.

– Грабители они или шпионы – это легко узнать. Вели пытать их! – предложил Карвальо.

– Зачем? – остановил Альбо. – Вдруг они сознаются, будто их послал Альмансор? Что тогда делать? Срочно уходить? Наши трюмы пусты, мы только начали торговлю.

– Перейдем на Тернате к противникам раджи.

– Пигафетта узнал, что четверо сыновей Абулеиса женаты на дочерях Альмансора, – сообщил Эспиноса. – Поэтому они плавают здесь, когда им вздумается. Их вражда похожа на семейные склоки.

– Это не мешает касикам травить друг друга ядами, – возразил Карвальо.

– С девятью властителями труднее договориться, чем с одним, – заметил Альбо.

– Разведчиков надо пытать, хотя бы ради того, чтобы точно знать: друг нам Альмансор или враг? – убеждал Карвальо.

– Нет, нет… – противился Альбо. – Они закричат, а вокруг нас постоянно вертятся лодки. Мы отпугнем островитян, не получим пряностей и продовольствия. К тому же, под пыткой туземцы наговорят лжи.

– Верить им нельзя, – согласился командующий. – Что будем делать с увечными?

– Повесим на реях! – не растерялся Карвальо. – Альмансор позволил стрелять в воров.

– Это не понравится ему, – покачал головою Эспиноса.

– Сделаем умнее, – улыбнулся Альбо. – Альмансор сам казнит лазутчиков.

– Как?

– Мы не можем убить их, да и секретов они не выведали. Попросим раджу наказать пленных в качестве примера для островитян. Если помилует – значит, сам послал шпионов, казнит – чужие люди.

– Так поступал Магеллан? – заинтересовался альгвасил.

– Случалось… – не стал уточнять штурман. – Скажем, будто матрос с мачты издали заметил пирогу, проследил, чего им нужно? В следующий раз будем сразу стрелять картечью!

– Хитро… Ты как думаешь? – Жуан обратился к капитану «Виктории». – Твоя добыча – за тобой последнее слово.

– Я согласен, – поддержал кормчего Элькано. – Отвезем туземцев к радже, а там посмотрим… Вчера я запретил своим людям ночевать в городе и гулять в одиночестве. Не отпускайте толмача без охраны! – посоветовал Эспиносе.

– Ох, попались бы они мне, – зло воскликнул Карвальо, – я бы отрезал им лишние части!

* * *

Когда звезды поблекли, и туман спустился с гор напоить гвоздичные деревья, да запутался в густых зарослях, где даже птицы не летают, а прыгают с ветки на ветку, с «Виктории» на берег отправилась шлюпка с товарами фактории. В ней послали во дворец толмача с офицером уведомить о захвате пленных.

Моряков принял советник властителя, исполнявший обязанности правителя острова. Мавра звали Гумаром. В белом кафтане и шелковой чалме он выглядел молодо, держался гордо, надменно. Правитель молча выслушал послов. С усилием, словно делал тяжелую работу, пообещал передать просьбу Альмансору, как только он вернется из загородного дома.

После полудня на корабли прибыло посольство с указом выдать властителю захваченных туземцев для отправки за пределы Тидоре в их страну, дабы тот раджа убедился в силе испанского флота. Как Альмансор определил, что лазутчики с другого острова, осталось загадкой. Хотя такой поворот дела насторожил офицеров, Эспиноса отдал Гумару пленников в диковинном и страшном наряде – в кандалах.

Разведчики боялись поднять головы и взглянуть на правителя, понуро выстроились у борта. Гумар с презрением оглядел избитые тела в кровоподтеках и ссадинах, брезгливо поморщился. Желая смягчить неприятный инцидент, мавр сообщил, что сын властителя Моссап отправился за гвоздикой для моряков на Мутир. Обрадованные испанцы сделали вид, будто ночное происшествие воспринимают как досадное недоразумение со стороны внешних врагов, подарили в знак дружбы Альмансору трех молодых женщин, захваченных на севере. Немногословный советник по достоинству оценил мудрость командиров эскадры.

Глава XVII

Новые подробности жизни на островах

К вечеру на крупной пироге с Тернате прибыл португальский купец Педру Афонсу ди Лороза. Невысокий, худой, с черными длинными волосами и загорелым скуластым лицом, он стоял на носу лодки в светлой рубахе, спускавшейся на бедра и перехваченной поясом. Из-под нее торчала мятая повязка, похожая на короткую юбку. На ногах были деревянные сандалии с высокими кожаными ремнями. Португалец походил на древнего грека, плывущего на галере.

Афонсу легко вскарабкался на флагман, поздоровался с моряками. Купца провели в каюту Эспиносы, накормили, напоили вином. Элькано прибыл на встречу.

– Я живу в Индии шестнадцать лет, – начал исповедь ди Лороза, удобно расположившись в кресле с бокалом в руках и наслаждаясь забытым европейским комфортом, – из них десять лет сижу в Молукке.

– Десять лет? – не поверил альгвасил. – Вы не сбились со счета?

– Нет, сеньор капитан, – вежливо улыбнулся Афонсу, – здесь на островах вы научитесь запоминать каждый прожитый день, хвалить Господа за то, что он прошел без приключений.

– Раньше в Европе не слышали о них, – упорствовал Эспиноса.

– Вы ошибаетесь, – мы давно открыли острова, но держали в тайне от соперников. Раз в год сюда приходили корабли. Я готовил крупные партии гвоздики, чтобы капитаны не теряли дни, возвращались с попутными ветрами в Индию, а затем в Португалию. Так продолжалось несколько лет. При жизни покойного Абулеиса дела шли хорошо. Он дружил с португальцами. Его главный советник Франсишку Серран помогал нам. В последние месяцы царствования властителя наши отношения ухудшились. Кто-то интриговал против нас. Возможно,