Фернандо Магеллан. Том 3 - Игорь Валерьевич Ноздрин

Когда ваши корабли покинули Севилью, Мануэл послал две эскадры перехватить каравеллы по дороге к островам. Одна спустилась к югу Африки, курсировала у мыса Доброй Надежды на тот случай, если бы вы пошли нашим путем; вторая – пересекла Атлантику, ждала в устье Ла-Платы у мыса Святой Марии.

– Теперь я понимаю, почему Фернандо спешил, – вздохнул Карвальо, вспоминая дни у бразильских берегов. – Мы разминулись с нею на несколько дней.

– Мы сидели там почти месяц, – уточнил Альбо, внимательно слушавший рассказ.

– Зачем сейчас говорить об этом?! – прервал их Эспиноса. – Хвала Господу, не допустившему нашей встречи!

– Опасаясь, как бы Серран не помог Магеллану подчинить острова, Мануэл послал из Малакки эскадру с приказом арестовать Франсишку посадить под арест. Советника хитростью заманили на корабль, якобы для отчета вице-королю Индии и получения награды за годы службы, с почетом доставили в Малакку, откуда отправили в Калькутту. Там через посредника Франсишку получил письмо от Магеллана с известием о выходе испанской флотилии. Серран все понял. Ночью на шлюпке он бежал назад в Малакку, затем на Тернате. Здесь Франсишку уговорил Абулеиса и соседних властителей перейти на сторону Испании, дать отпор португальцам.

На Тернате прибыл Тристан ди Менезиш[8], тщетно склонявший Серрана на свою сторону. Потеряв надежду образумить португальца, Тристан подкупил туземную женщину отравить его.

– Как? – удивился альгвасил. – Это сделал не Альмансор?

– Люди говорят разное… Когда в Лиссабон пришло сообщение, будто сеньор Магеллан перешел в другое море (Тихий океан), король выслал приказ главному капитану Индии, дону Лопишу ди Сикейре, направить вам навстречу шесть судов в Молукку

– Значит, «Сан-Антонио» благополучно вернулся домой! – воскликнул Альбо, радуясь за товарищей, пусть и дезертировавших в Патагонии.

– Представляю, что они поведали о нас, – ответил Карвальо. – Теперь придется отмываться от грязи в следственной комиссии. В Севилье нас считают мятежниками и ворами.

– Это мы еще посмотрим, кто ответит за свои поступки! – пообещал Эспиноса.

– Эскадра не могла выплыть на Молукки, – продолжил ди Лороза, – так как турецкий султан направился в Малакку. Сикейра выслал ему навстречу, к проливу Мекки в страну Джуда, все имевшиеся корабли и шестьдесят весельных судов. Султан не дошел до Индии. Португальцы нашли у города Адена несколько брошенных сломанных галер, сожгли их.

После похода главный капитан Индии направил сюда галион с двумя рядами пушек под командованием Франсишку ди Фарьи. Из-за мелей и противных ветров судно не пробилось к островам, вернулось в Малакку. Сейчас оно стоит где-нибудь неподалеку. Я думаю, не один ди Фарья стережет вас вблизи островов. На Тернате заходила каравелла с двумя джонками, собирала сведения о вас.

– Мы слышали о них, – кивнул Эспиноса. – Альмансор обещал привезти нам брошенную португальцами гвоздику.

– Жить стало трудно, – пожаловался Афонсу. – Царьки шепчутся между собой, устраивают заговоры. Португальцы боятся моей измены, стремятся убрать с островов, зовут в Малакку. Я помню, как там хотели расправиться с Серраном.

– Переходите к нам на службу, – предложил Элькано.

– Правильно, – подливая гостю вина, поддержал товарища Эспиноса. – В Малакке и на Тернате вам грозит опасность.

Португалец пригубил бокал.

– На корабле вас не достанут, – уговаривал Элькано.

– Господству Португалии пришел конец, – заметил альгвасил. – Сюда придут десятки кастильских кораблей. Маленькая флотилия главного капитана Индии не сумеет противостоять мощи императора Испании, Германии и Нидерландов. Подумайте над этим.

– Я понимаю, что пора возвращаться домой, – задумался ди Лороза, – но Кекиле не отпустит меня.

– Кекиле? – Карвальо вспомнил раджу, парившегося целый день на солнцепеке в бархатном кафтане. – Он хотел заключить с нами союз.

– Кекиле хитрый и опасный человек, – предупредил Афонсу. – Он служит Португалии и дружит с ее врагами. Пользуясь моим положением на Тернате, он хотел забрать себе гвоздику, оставленную моряками на Бакьяне, но боится стерегущего ее Альмансора.

– Разве нельзя тайно покинуть остров? – осведомился Элькано.

– За мною следят.

– Сообщите Кекиле, будто собираетесь посетить нас второй раз. Перенесите ценные вещи в пироги и плывите не спеша, не вызывая подозрений, – посоветовал баск.

– Я подумаю, – согласился ди Лороза.

Вечер опустился на остров. Потемнели высокие склоны гор, окутались тьмой. Загорелись звезды – жемчужные россыпи бездонного океана. Низкая кровавая луна зажгла белым светом дорожку в океане, повисла фонарем над потухшим кратером вулкана. Теплый ветерок раздувал костры на берегу, поднимал к небу снопы искр, похожие на золотые песчинки.

В каюте пахло прогретым деревом. Слабый желтоватый огонек лампы вяз в густой темноте, скрывавшей от глаз углы с оружием и сундуками, одеждой и навигационными приборами. Вздрагивали тени на лицах офицеров, сидевших за столом, заваленным шкурками от фруктов, свернувшихся раковинами на грязной скатерти. Звенели мутные стаканы с пальмовым вином. Моряки говорили о доме, о новостях в христианском мире, о галионе, стерегущем их по пути на Малакку, о закрытых гаванях, о вражде двух родственных народов, боровшихся с маврами на материке, а теперь готовых без жалости резать друг друга на краю земли.

Склянки пробили полночь. Сменилась вахта, а они обсуждали дела, изредка поглядывали в окно на уснувший город.

* * *

В пятницу, 15 ноября, Альмансор приплыл на корабли поблагодарить испанцев за подаренных рабов, пообещал отправиться на Бакьян за гвоздикой. Расчетливый царек попросил дать ему два подарка для правителей Мутира, которые он вручит от имени короля Испании, чтобы склонить их на свою сторону. Встреча закончилась огненной потехой. Альмансор захотел выстрелить из аркебузы и мушкета. Он не попал в цель, больно ушиб плечо, остался недоволен ими, предпочел ружьям арбалет, который легко и быстро освоил. Раджа всадил три стрелы в пустую бочку и заявил, будто для полного счастья ему не хватает лишь смерти хрюкающих в трюме мерзких животных, оскверняющих его пребывание на флагмане. Взамен свиньям раджа обещал прислать коз и птиц.

Гвоздика.

Монета в 2 рупии,

Индонезия, 1970 г.

Когда пирога Альмансора отчалила от «Тринидада», на палубе раздался предсмертный крик забиваемых животных. Довольный властитель издали махал платком. Однако моряки не выкинули туши в море, тщательно посолили, вывесили на деке корабля, чем омрачили радость хозяина острова.

На следующий день в гавань вошло и направилось в сторону каравелл большое количество пирог. Их было так много, что моряки испугались, приняли меры предосторожности: зарядили пушки, запалили фитили. Услышав разливавшийся над водой звон колокольчиков и литавр, словно цветными блестками игравшими в полуденном воздухе, они успокоились.

В роскошной пироге с двумя рядами весел, украшенной перламутром, цветами, шелком, прибыл властитель острова Жилоло. Величественный старец лет семидесяти в белом одеянии