Владек Шейбал - Лейла Элораби Салем

Как отец? Он рад за меня? - задал Владислав давно мучивший его вопрос.

Рад, да... очень рад, - ответила с паузами Бронислава, не желая теребить эту тему. Она все еще оставалась злой на мужа с того самого дня, как, передав подарок от сына, увидела, что Станислав тут же разбил часы со словами: "Мне ничего ненужно от этого предателя, имя которого не хочется произносить вслух. Он мне более не сын". Ранним утром в спящей еще тишине Бронислава осторожно достала поломанные часы в груде мусора, долго держала их в руках, обливая слезами: на них до сих пор чувствовалось тепло Владиных ладоней - единственного сына, ради которого она была согласна на все. Вытерев салфеткой часы, женщина гадала -можно их починить или нет, выкидывать их она не стала бы ни при каких условиях. В мастерской ей сказали, что можно поменять стрелки и механизм,но стоить это будет дороже, чем купить новые.

Я согласна оплатить ремонт, - ответила Бронислава, - дело не в деньгах, просто эти часы ценны для меня, ибо их подарил родной человек.

Мастер выписал ей чек, сказал:

Через неделю приходите, оплата потом. Я постараюсь сделать все возможное.

Часы были восстановлены, стрелки вновь тикали, извещая приход нового часа. Бронислава спрятала подарок сына в свою шкатулку - подальше от глаз мужа. Станислав стал ей противен, она больше не испытывала к нему ни любви, ни привязанности, и даже деньги, дорогая одежда и украшения ничего не значили для нее.

Владислав оставался в блаженном неведении. Он слышал от Янки, что Станислав так полностью не оправился от перенесенного брюшного тифа и теперь большую часть времени проводил дома, без конца ворча на домочадцев.

Таков уже наш отец, - со вздохом, пожимая плечами, проговорил Влад.

Ты счастливчик, что живешь отдельно, а нам изо дня в день приходится выслушивать глупые обвинения в свой адрес, начиная от недостаточно помытых стаканов до неправильно выбранного куска мяса. Бедной матушке не хватает сил терпеть подобное.

Если, дай то Бог, мне дадут новые роли, я скоплю деньги, куплю дом и заберу к себе маму.

А Ирена?

Ирена - потрясающая женщина и просто хороший человек, она не станет противиться, если мама переедет к нам.

После их последней встречи прошло достаточно времени. Владислав был занят в театре как актер и как режиссер, работы не кончалось. Иной раз ему приходилось оставаться на ночь в гримерке, ибо сил, чтобы добраться до дома не оставалось. А Ирена поддерживала мужа во всем, помогала чем могла, она верила в него и никому не давала права обвинять Влада хоть в чем-то. Как-то люди из трупы варшавских актеров театра мельком напомнили о большой разнице в возрасте между ними, намекнув, что негоже жене быть старше мужа, на что Ирена - величественная, гордая, все еще цветущая, ответила:

Если в вашей жизни не было любви, то не мерьте своей мерою остальных. Он мне дает то, что мне нужно, а я отвечаю ему взаимностью.

Слухи после этого поутихли. К тому же женщина поспособствовала к завоеванию ниши в кино для Владислава. Ради него одного - а она никогда никому не помогала, договорилась с известным тогда режиссером Анджеем Вайдой дать Владу роль в новом фильме "Канал", съемки которого запланированы наследующий год. То была первая работа Владислава в кино, а не на театральной сцене. Как талантливый артист, удостоившийся наград и похвал, ему была отведена не первая, но и не последняя роль обезумевшего музыканта Михала, который, участвуя в польском восстании против немцев, прячется в городских туннелях канализации, постепенно сходя с ума. Владислав согласился на съемки в фильме только ради любимой, что так отчаянно хлопотала за него, поддерживала и толкала вперед. Играть в военном фильме было нелегко не столько физически - шум, звуки выстрелов, от которых закладывало уши, грязь, подземные стоки дурно пахнущей холодной воды, а то, что он снова и снова испытывал весь ужас ада жестокой войны, который перенес вместе с семьей в реальной жизни. Не столько потерянный в новой работе, сколь испуганный военными действиями, мужчина, коему недавно исполнилось тридцать четыре года, не смог полностью проникнуться в чувства своего героя, он не хотел повторять те переживания прошлого, боясь окончательно сойти с ума - только в настоящем мире.

К сожалению, критики не желали слушать никаких оправданий - что было вполне справедливо. После просмотра фильма "Канал" во всех газетах и радиостанциях говорилось о полном провале Владислава Шейбала как киноактера. Со всех сторон на его голову полилась холодная жижа из слов и обвинений: господин Шейбал худший актер Польши, он не умеет играть, ему не хватает воли и эмоций проникнуться в историю своего героя - и это-то после награды за лучшую игру в пьесе "Грех". Ко всему прочему, журналисты подкинули новую "фальшивую кость", расставив на его чести капканы: речь пошла о его отношениях с Иреной Эйхлерувной, с которой Владислав - по их мнению - жил лишь ради выгоды. Не успел отшуметь один слух, как на смену ему родился новый, еще более неправдоподобный - однако для толпы того стало достаточно. Несчастного Влада обвинили в его якобы содомии, поведав, что "артиста не интересуют женщины". Эта новость облетела все крупные города Польши, попав в утреннюю газету Станислава. Можно представить, какова была реакция художника, для которого даже выбранная профессия сыном казалась позором?

Пока сплетни злым ветром кружились над Польшей, Владислав отсиживался дома, заполняя всю пустоту в душе в теплых объятиях Ирены, которая оставалась единственной, что до сих пор верила в него.

Ты был несказанно хорош в этом фильме. Твой голос, твои глаза - ясные, бездонные, явились новым светом в кино, а нравиться всем никак не возможно. Есть вина сухие, красные и белые. Один человек предпочитает первые, кто-то вторые, так и с ролью в кино. Если критикам старой закалки твоя игра показалась ужасной, то для молодых ты станешь новым кумиром.

Владислав склонил голову на колени жены, прижавшись к ним лицом. Ирена гладила, теребила его темные волосы, пропуская их сквозь пальцы. Окрыленный ее любовью, ее красотой, мужчина сжал одну из ее ладоней, поцеловал тыльную сторону, тихо молвил:

Я не знаю, что мне делать. За последнее время на меня вылилось столько грязи, что я боюсь выходить на улицу один. Люди смотрят в мою сторону, злорадствуют в за спиной, а мне не хватает ни силы духа, ни желания отстоять свою