Вторая смерть Эди и Вайолет Бонд - Аманда Глейз

продержится достаточно, чтобы Эди закрыла Завесу. А еще не стоило забывать, что в прошлый раз, встретив в смерти тень, Эди действительно успела быстро прошмыгнуть в жизнь.

– Не знаю, Вай, это кажется…

– Рискованным? Опасным? Безрассудным и заманчивым?

Эди тихо рассмеялась.

– Да. Всем сразу.

– Тогда вперед, Эди. Исполним твою мечту. Добудем то, что ты заслужила. Вдвоем. Хорошо?

Эди заглянула в горящие решимостью глаза сестры.

Вдвоем.

Впервые за год они с Вайолет были действительно вместе, между ними больше не осталось лжи и тайн. Она и забыла, сколько силы это ей придавало. Как это делало ее непобедимой.

Ей не нужно было ничего говорить. Вайолет прочла решение по ее лицу. Радостно взвизгнув, она кинулась к сестре, чмокнула ее в щеку и выбежала в коридор.

– Наденешь запасной наряд из моего чемодана! – крикнула она через плечо. – Как удачно, что я не могла решить, какой брать. А потом, Эди, будь любезна, садись к трюмо. У нас меньше часа до выхода, и самое малое полчаса из них мне придется распутывать полный балаган у тебя в волосах!

27

Воздух был напоен ароматами цветущей магнолии и зреющих апельсинов. Эди с Вайолет шли к обсаженному деревьями подъезду величественного дома Мэри Саттон, построенного в стиле королевы Анны.

Перед уходом они обнаружили в гостиной записку от Лилиан, сообщавшую, что они с Адой отправились навестить одну из ее местных клиенток, умевшую, как она выразилась, хранить секреты.

«Секрет погребения Руби», – додумала Эди, с болью в сердце слушая, как Вайолет читает записку вслух.

Когда они приблизились к широкому крыльцу дома Саттон, Вайолет ободряюще взглянула на Эди и сжала ее ладонь. Но не успела она постучать, как дверь распахнулась и дверной проем заняла фигура высокого рыжеусого дворецкого в костюме более изысканном, чем Эди когда-либо видела у отца.

– Полагаю, мисс Бонд и мисс Бонд? – Не дожидаясь ответа, он пригласил их в дом. – Доктор Саттон примет вас немедленно. Будьте любезны, за мной.

Он провел их по богато украшенному коридору в самую завораживающую комнату из всех, где только бывала Эди.

Это была гостиная, но Эди никогда не видела таких гостиных ни у одной дамы. Явные следы женской руки: роскошные пышные ковры, обитая шелком с цветочным рисунком мебель и изящные резные журнальные столики – соседствовали с высящимися тут и там стопками толстых книг по медицине и полуразвернутыми анатомическими схемами, а на подставке у окна и вовсе стоял полный сочлененный скелет.

Эди никогда не мечтала о такой комнате, но теперь ей отчаянно захотелось завести похожую и себе. Вот только в мечтах она заменила бы врачебные тома литературой по праву и философии. Но основной принцип остался бы прежним: хранилища знаний, ныне предназначенных исключительно для мужчин, дерзко разбросаны по женской обители.

А посреди этой комнаты сидела за круглым столиком женщина, ради встречи с которой сестры стольким рисковали.

Мэри Саттон оказалась практически такой же, какой Эди ее запомнила, подглядывая из-за занавеса театра «Метрополитен». Темные волосы были уложены по моде, но просто, а бледная кожа была еле заметно припудрена. Одета она была безупречно – в стильный лавандовый костюм, а на шее у нее искрился лиловый бриллиант в тон. Лишь едва заметные круги под глазами намекали, что, возможно, по вечерам она читает при тусклом свете.

Едва они вошли, Мэри поднялась из кресла и подошла к ним, а от искренней улыбки вокруг ее глаз, светло-голубых, почти серых, обозначились морщинки.

– Добро пожаловать, добро пожаловать.

Ее глубокий звучный голос был спокойным и уверенным. Сперва она протянула руки к Вайолет, прижала ее к себе и расцеловала в обе щеки. Потом проделала то же самое с Эди.

– Невыразимо рада наконец-то с вами обеими познакомиться! Хотя, – добавила она, сверкая серыми глазами, – полагаю, у меня есть фора, ведь я уже видела вас на сцене.

– Это большая честь, мэм, – негромко ответила Эди. Стоящая рядом Вайолет улыбнулась и пробормотала что-то столь же обтекаемое.

– А теперь, – Мэри указала рукой на стол, стоящий посреди гостиной, – скажите мне, все ли мы подготовили так, как требуется.

Сестры прошли за ней к столу, где на белой кружевной скатерти стояли по кругу три незажженные свечи.

– Ваш мистер Хадл уверил меня, что вам понадобится лишь несколько свеч, – произнесла Мэри, садясь за стол. – Но я привыкла, что медиумы, которые мне попадались, использовали гораздо более обширный инструментарий.

– Мистер Хадл прав, мэм, – ответила Вайолет, садясь на предложенное Мэри место. Эди села следом, оказавшись справа от Вайолет и слева от Мэри. – Перед тем как мы начнем, лучше приглушить свет – чтобы духам было спокойнее, – но неяркий свечной огонь их не отпугнет. – Вайолет достала из кармана свой кисет с травами и оловянное блюдце. – Все остальное у нас с собой.

Она поставила блюдце на середину стола и высыпала туда остатки сушеных лепестков лаванды.

Мэри Саттон наблюдала за ней с неослабевающим восторгом.

– Это чудесно! – Вытянутым пальцем в перчатке она дотронулась до лежащих на блюдце трав. – Милая, тогда на сцене вы тоже жгли что-то подобное. Расскажите мне, пожалуйста, для чего это нужно.

– Травы, – с готовностью ответила привычная к этому вопросу Вайолет, – помогают нам связаться с миром духов.

– Как любопытно, – Мэри Саттон еще раз осторожно ткнула лаванду пальцем, а потом снова подняла взгляд на Вайолет. – Как вам повезло, милая. Повезло обладать таким удивительным даром.

– Да, – ответила та. – Я каждый день благодарю Господа Бога за то, что посчитал меня достойной этой ноши.

Леди пробормотала что-то вежливое в знак согласия и убрала руку от блюдца.

– Что ж, – Эди бросила быстрый взгляд на Вайолет и убедилась, что та готова. – Если вы не возражаете, мэм, я думаю, мы можем начать. Осталось только притушить свет.

– Замечательно, – Мэри позвонила в маленький серебряный колокольчик, стоявший у ее локтя. – Мне не терпится!

Мгновение спустя снова появился рыжеусый дворецкий, на этот раз – с подносом, посреди которого стоял стеклянный стакан. Он опустил поднос перед Мэри, и та, поблагодарив, попросила его приглушить свет. Дворецкий принялся тушить настенные газовые лампы, а Мэри тем временем отпила из принесенного стакана.

– Боюсь показаться грубой, – произнесла она, указывая на стакан. – Но, уверяю вас, это зелье вам делить со мной не захочется. Очень горькая смесь. Я провожу опыты с новой медицинской микстурой, и ее нужно принимать строго в определенное время.

– Что вы, ничего страшного, – вежливо отозвалась Эди. А потом любопытство все-таки пересилило, и она спросила: – Вы часто проверяете новые лекарства на себе?

– О