Дантал - Абай Тынибеков

отлетел в сторону, свернулся клубком и замер. Гром поднял выпавший у юноши нож. Десятник, захрипев, прикрыл рукой рану. Форкис спрыгнул с коня, подбежал к нему и присел.

– Где Диагор? Где тот купец? Зачем ты здесь? – понимая, что он скоро умрёт, быстро спросил Форкис, вглядываясь ему в лицо.

– Я не знаю… Он не вернулся из Персеполя… – теряя силы, прошептал тот. – Я должен вернуть караван… Таково веле…

Перс попытался приподнять голову, но не смог. Изо рта, обильно пенясь, хлынула кровь. Он дёрнулся, вытаращил глаза на склонившегося Форкиса, потянулся к нему дрожащей рукой и тут же бессильно уронил её.

– Умер, – поднимаясь, тихо произнёс Форкис.

Воины отлавливали лошадей, связывали их между собой и грузили на них собранное оружие. Тела убитых оттаскивали от дороги и бросали в траву.

– Другой-то хоть жив или ты убил его? – обращаясь к Грому, спросил Форкис.

– Да жив. Я не сильно его, – вертя в руке нож, пророкотал сириец.

Форкис скорым шагом направился к лежащему главарю разбойников. Подойдя, он вновь присел, прислушиваясь к дыханию пленного. Тот был жив, и когда Форкис коснулся его плеча, то нервно дёрнулся. Лишь теперь Форкис рассмотрел его и был искренне удивлен, увидев перед собой совсем молодого человека. Его тело сотрясала частая мелкая дрожь. Правой рукой он прикрывал голову. Форкис склонился ниже, стараясь определить, как сильно он ранен. Сжав покрепче руку юноши, он попытался откинуть его на спину. Юноша не поддавался. Не понимая, что происходит, Форкис резко дёрнул его, и ему удалось немного развернуть пленника. Лицо приоткрылось. Увиденное ещё больше поразило его: юноша молча рыдал. От неожиданности Форкис растерянно отпустил его и присел рядом на траву.

– Эй, что с тобой? – вырвалось у него. – Тебе больно?

Тот не реагировал, вновь прикрыв голову рукой. Испачканные кровью пальцы судорожно подрагивали.

– Да что с тобой, ты можешь сказать? – сердце грека дрогнуло.

Ему стало жаль этого молодого человека, одиноко и беззащитно лежащего перед ним. Лишь мгновение назад он дрался словно лев, а теперь по-детски плакал, не обращая никакого внимания на всё творящееся вокруг него. Гром издали поглядывал в их сторону, но не решался подойти, чувствуя, что что-то не так. Дантал подлетел к Форкису, спрыгнул на землю и опустился рядом с ним.

Видя состояние брата, он тихо спросил:

– Что случилось?

– Ему плохо, и он, похоже, не понимает меня, – так же тихо ответил тот.

– Может, дать ему воды?

Дантал отвязал от пояса небольшой кожаный мешочек с глиняным сосудом и, придвинувшись к лежащему, поставил его в траву возле головы, предварительно побултыхав над его ухом.

Легонько коснувшись руки юноши, он предложил:

– На, попей воды.

Вопреки ожиданию, тот провёл тыльной стороной руки по своему лицу, размазывая слёзы и кровь, приподнялся на локоть, взял сосуд и стал жадно пить из него, обливаясь и громко глотая.

Форкис долго смотрел на него, затем перевёл взор на брата.

Уловив его пристальный взгляд, Дантал недоумевающе спросил:

– Чего ты?

– А ты сам не видишь, что ли? – уже улыбаясь, показывая на чужака пальцем, спросил тот.

Дантал посмотрел на пленённого чужеземца, но ничего не понял, пожал плечами и вновь уставился на Форкиса.

– Вы же отражение друг друга! Вглядись, – Форкис не веря в своё открытие, удивлённо и восторженно качал головой.

Лишь теперь, внимательно всмотревшись в лицо того юноши, окинув его фигуру придирчивым взглядом, Дантал понял, о чём говорил ему брат, и был не меньше его поражён увиденным. Перед ним полулежал его двойник. Даже возрастом они были схожи.

Осушив посудину до самого дна, чужак опустил её на место, вытер рот и впервые посмотрел на сидящих рядом людей. Те не сводили с него глаз и странно улыбались. Он не мог понять их поведения. Почувствовав себя неловко, он склонил голову и стал осторожно подниматься.

– Ну ладно. Потом разберёмся. Нам всем пора в путь, – вскочив на ноги, отряхнувшись и вмиг посерьёзнев, произнёс Форкис.

Дантал подобрал пустой сосуд, направился к своему коню, взял его под уздцы, затем, оглянувшись на стоящего пленника, подошёл к нему и протянул поводья. Тот, отказываясь, мотнул головой и посмотрел в сторону стоящих поодаль лошадей.

– Ты, наверное, хочешь своего коня? Пошли, – призывая рукой, двинулся туда Дантал.

Пленник побрёл за ним.

Подойдя к захваченным лошадям, Дантал остановился в ожидании. Чужак прошёл меж них и замер возле своего скакуна, взглянув на Дантала. Дантал кивнул. Лишь после этого, погладив по шее коня, чужак отвязал его, отвёл от остальных и запрыгнул на него.

Форкис махнул рукой. Все тронулись по дороге за ушедшим караваном. Чужак продолжал стоять, оглядываясь по сторонам.

«Он что-то ищет», – догадался Дантал и подъехал к нему.

Четверо замыкающих воинов внимательно следили за пленником, не трогаясь с мест. Тот вновь взглянул на Дантала и повернул коня к лесу, туда, где находились убитые. Дантал направился за ним. У одного из тел пленник спешился и опустился на колени. Крепкого сложения бородач с большой зияющей раной на шее лежал на траве, широко раскинув руки. Пленник низко склонил голову, недолго постоял так, поднялся и вновь вопросительно посмотрел на Дантала. Дантал кивнул. Тот с трудом поднял тело, взвалил на коня и повёл его к дороге.

Весь путь до самого лагеря, разбитого Претом, он так и прошёл, ведя на поводу любимого скакуна, на котором возлежал его отец, и уже там, молча испросив разрешения у Дантала, в стороне от стана сжёг его тело, обложив хворостом. Люди издали созерцали его прощание с родителем, скорбно вспоминая своих близких, покинувших этот мир навсегда.

Глава вторая

Караван под предводительством Дантала, пройдя тёмное, узкое, глубокое и оттого очень мрачное ущелье, расположенное с восточной стороны в опоясывавшей долину горной гряде, уже наполовину преодолев перевал, спускался головной частью к лесу.

Форкис встретил их, выехав из-за деревьев со своими людьми и десятью воинами.

– Как дошли? – спросил его Прет, спрыгивая с коня.

– Никого, кроме двоих дозорных, в той расщелине не было. Несколько лошадей разбрелись по пастбищу, – также сойдя на землю и разминая ноги, ответил тот.

– Юноша по-прежнему молчит. Нам не удалось узнать, сколько человек находится в крепости. Придётся поступить иначе и направить туда людей. На этом перевале пусто. Значит, обитателей в ней не так уж и много, – Прет смотрел на Форкиса.

– Я сам поведу их, а молодого вожака не нужно пока трогать. Как только я отойду, веди караван за мной. Там, невдалеке, в лесу, должен быть родник, возле него и остановитесь. Дантал