1916. Волчий кош - Тимур Нигматуллин

– Продался ты все-таки, казанлы, – Иманов, подойдя вплотную к Халилу, уперся в его грудь револьвером, – здесь документ хана, здесь… Сколько они тебе дали?

– А тебе сколько?

Халил посмотрел в глаза степняка. Точно как у волка, как у того черного людоеда Жегиш-курта. Значит, вот кого в страхе видела Хадиша, вот кто померещился ей в темноте. Вернулся волк, опять выжил… Что делать? Прыгнуть в сторону. Закрыться под валуном? До верблюда метров пять. Там винтовка. К нему первому, сорвать винтовку и выстрелить?

– На город ты напал не сам. Заплатили оружием русские. Ты их привел в город… Не я.

– Это другие русские, – Иманов надавил дулом на живот Халила, – они против царя. Я против царя. У нас с ними общие дела. Как закончим их, выгоню со степи. Не переживай. А вот ты молись…

Халил решил: если прыгать, то к верблюдам, есть шанс успеть схватить винтовку. В прошлый раз тоже поначалу хотел столкнуть Хадишу в прорубь. Жегиш-курт думать долго не дал – напал сразу. Оставалось только ему палкой в пасть ткнуть. Не пришлось Хадише в ледяной воде купаться. Так и сейчас, к валунам лучше не соваться, к верблюдам – вернее. Потянуть время только. Дать Иманову потерять резкость, заболтать.

– Не выгонишь! Эти не в гости пришли… Навсегда. Хозяевами. А ты холуем перед ними прыгать будешь. Не так? Ты меня предателем называешь… Пусть. Но кого я предал? Привел с собою чужих? Получил указания? Ты и есть настоящий предатель. За ними еще придут… Еще больше оружия принесут. Вон тот раненый… Он сам даже не знает, кто его нанял и на что. Думаешь освободить степь от царя? Кубрин нанял его, а он тебя. И знаешь зачем? Чтоб золото из города увезти. Кубрину золото вы взяли. Ради этого ты им помогаешь? Ради Кубрина на город своих людей повел? Так кто предатель, Аман?

– Врешь, – еле выдавил из себя Иманов, – врешь!

– Зачем? – Халил почувствовал, как кипчак напрягся изнутри, увидел, как вздулись вены на его лысой голове. – Зачем мне врать? Кубрин сам в банке сказал. Литвин не знает. Он – пешка. Ты тоже пешка. Вас всех Кубрин вокруг пальца обвел. Ты думал, помогаешь другим русским? А выходит…

– Замолчи! – заорал Иманов. – Закрой рот! Я никому не помогаю! Степь моя. Моих отцов. Я хочу оставить ее для своих детей и внуков! Закрой свой рот, караванщик!

На крик обернулись Акулина и Кривец. Фельдфебель быстро вскочил и побежал в сторону верблюдов, уже не пытаясь скрыться за сопкой. Раздались возгласы аргынов. Услышав крик Иманова, они забежали на сопку, чтобы осмотреть берег. Халил, поймав момент, оттолкнул руку степняка в сторону и прыгнул к верблюду. Упав рядом с Бурой, он сразу же выхватил ружье, не обращая внимания на разбитый при падении лоб.

Иманов дважды выстрелил. Первая пуля угодила в валун, за которым уже лежал Халил, вторая была пущена в бегущего Кривца. Мимо. Фельдфебель, не обращая внимания на выстрелы, несся дальше к верблюдам.

Аргыны залегли на сопке. Выставили ружья, грянул первый залп.

– Иманов! Ты! – раздался с сопки выкрик. – Давай разберемся сами. Остальные можете уходить.

– Я их не держу, – степняк, спрятавшись за бугор, поднял над собой револьвер.

Халил дождался, когда Кривец заметит его. Замахал рукой. Фельдфебель, перепрыгнув камень, завалился рядом. Задышал.

– Ружье бы мне вернуть… Халилка, кто энто?

– Отряд Алимбая, – караванщик пригнул голову Кривца ладонью и протянул ему ружье. – Стрелять не разучился?

– В кого? – уперев приклад в плечо, Кривец взял на мушку Иманова. – Может, его первого?

– Начнет по нам палить, тогда в него. Пока жди… Я за револьвером раненого. Аман его в кармане седла держит.

Верблюды, привыкшие к стрельбе и шуму, мирно жевали траву, сплевывая на землю зеленую массу. Чуть поодаль от них мотал головой в поисках хозяина конь Иманова.

– Ты сам знаешь, Аман… Кто бросает своих в бою? Кровь их на тебе… Твой отряд тоже погиб. Как с этим жить будешь?

– Кто говорит? – крикнул в ответ Иманов.

– Амантай, сын Акылбая. Если ты мужчина, выходи, поговорим!

Халил увидел, как на бугор поднялся Иманов и, держа оружие перед собой, пошел к сопке. Совсем обезумел барымтач? Или поверил, что сердца нет… Поглаживая гриву коня, Халил осторожно вытащил из седла револьвер и сразу же навел его на сопку, метясь в аргына, который шагал навстречу Иманову.

Два степняка молча приближались друг к другу. Заметив движение на сопке, Халил перевел мушку на нее, высматривая лежащих аргынов. Те завозились в траве, перебираясь поближе к покатому спуску. Видят ли они его? Нет… Не видят. Ищут, водят ружьями по берегу, высматривают.

– Алимбай тебя ждал, – Амантай презрительно сплюнул под ноги Иманову, – а ты, как пес, сбежал. Разве твой дед так поступил бы? А? – Амантай повернулся на секунду к своим. – Этот шакал только воровать умеет…

Иманов не стал долго ждать. Как только аргын повернулся обратно, схватил его за халат и бросил на землю.

– Вырву твой язык!

– Сын шакала!

– Алимбай сам ушел…

Степняки бились насмерть. То один, то другой брал верх, потом победитель вновь оказывался снизу. У обоих бритые головы, оба в халатах и сапогах. Куда стрелять? В кого? Аргыны засуетились, повыскакивали из засад. Побежали на помощь к Амантаю.

В этот момент Кривец выстрелил. Один… второй раз… Запах гари смешался с запахом полыни. От валуна струилась пороховая дымка. Фельдфебель меткими выстрелами сразил наповал двоих степняков. Двое других присели, разом выстрелили по валуну.

– Нема больше! – закричал, отвлекая на себя стрельбу, Кривец. – Сам давай!

Иманов побеждал Амантая. Сидел сверху, зажал ногами тому плечи, молотил по лицу кулаками.

Аргыны, перезарядив ружья, выстрелили еще раз по валуну. Пули шарахнули по верхушке камня, гроздями рассыпая по округе осколки. Халил выстрелил. Попал куда целился. Черный малахай подлетел вверх, а следом за ним взметнулись к небу руки степняка. Выпала винтовка.

– Один остался! – закричал Кривец и, словно ужаленный, выскочил из-за валуна. – Халилка, стреляй!

Караванщик немедля выстрелил. Мимо. Аргын успел перезарядить и пальнул в сторону верблюдов. Раздался рев. Халил увидел, как Бой упал на передние ноги, пытаясь удержать груз на горбах. Не вышло. Завалился на бок, дергая задними ногами по воздуху. Бура, бросив жвачку, замотал головой, подбежал к Бою, толкая того в шею.

– Стреляй… Халилка! Стреляй!

Халил вытянул руку, прицелился. Раз… Два… Три! Выстрелил.

– Убил! А энтих я сам! – радостно завопил Кривец. – А… Иманов! Убийца… кровосос!

Не став смотреть, как фельдфебель разбирается с Имановым и Амантаем, караванщик подбежал к раненому верблюду. Обнял