Верхом на ветре - Лючия Сен-Клер Робсон

— Жаль, что мы не смогли сделать этого раньше. Глубокой Воде нужно свое типи, чтобы не спать рядом с Совой.

— А почему он не должен спать рядом с Совой? — В Надуа опять проснулась почемучка.

— Даже сидеть рядом со мной для него — табу. Или для меня — касаться его. Если я это сделаю, он может меня убить.

— Почему?

— Глубокая Вода — воин, — снова подала голос Разбирающая Дом. — Ему нужно место, чтобы творить магию, защищающую его семью. Он не должен быть рядом с сестрой, иначе может перенять какие-нибудь из ее женских обычаев и потерпеть неудачу в бою или на охоте.

— К тому же, — добавила Знахарка, — жир от приготовления пищи оскверняет воина, так же как и менструальная кровь. Он должен спать там, где нет ни того ни другого.

— У тебя уже была кровь, Сова? — Этого момента ожидали все девочки, ведь он означал для них путь во взрослый мир.

— Нет. Но может вот-вот появиться.

Надуа закончила работу над последним прутом. Заостренные ветки будут продеты в отверстия, пробитые в передней части типи, чтобы скрепить покрышку. Краснеющая измеряла прутья и пробивала для них отверстия.

Знахарка, Смеющаяся, Черная Птица, Олениха и Ищущая Добра сидели на корточках, чуть откинувшись назад, ожидая, пока Разбирающая Дом проверит их работу и внесет последние исправления. В поднятом виде покрышка типи должна быть подогнана идеально. Разбирающая Дом не хотела, чтобы пришлось ее снова опускать для доделки.

Огромный полукруг был радиусом около двенадцати футов, а по основанию — около двадцати четырех. К середине основания были пришиты два клапана, закрывающих дымовое отверстие. По краям того же основания было сделано два небольших полукруглых выреза. Когда типи устанавливают, полукруги совмещаются и образуют вход.

Это была покрышка для небольшого типи, но все равно предстояло проверить на прочность немало швов. Типи должно выдерживать натиск завывающих бурь, трудные переезды, солнце, дождь, снег и град такой силы, что он начисто обдирал деревья и сбивал наземь целые стаи птиц. А еще для Разбирающей Дом было делом чести сделать типи так, чтобы не пришлось перешивать покрышку. Именно поэтому, когда требовалось новое типи, все обращались к ней;

— Токет, хорошо, — проговорила она. — Вставайте.

Женщины поднялись, потирая колени и жалуясь на боль и на то, как Разбирающая Дом заставляет их работать. Та, не обращая на ворчание ни малейшего внимания, принялась хлопотать, завершая приготовления к установке типи. Им и в голову не приходило просить о помощи мужчин. Вмешательство тех было совсем ни к чему.

Четыре пятнадцатифутовых можжевеловых шеста — главные опоры — лежали неподалеку. Они были недавно очищены от коры и распространяли прекрасный аромат. Толстые концы шестов, которые втыкались в землю, были заострены. Смеющаяся связала шесты у верхушек, и женщины вчетвером установили их вертикально. Затем они принялись растаскивать в стороны нижние концы, пока те не оказались расставлены равномерно и надежно. Разбирающая Дом обошла будущее типи изнутри, начав с восточной стороны и переходя от одного шеста к другому, измеряя ногами расстояние между ними. Она заставила Олениху немного подтянуть ее шест, а потом велела женщинам установить вокруг четырех главных опор еще восемнадцать шестов.

Ищущая Добра, самая высокая и стройная среди женщин, стояла на мягких мясистых плечах Оленихи, связывая шесты наверху. Олениха придерживала руками щиколотки Ищущей Добра и бранилась без умолку:

— Ищущая Добра! Думаешь, раз ты — жена вождя, так уже и ноги мыть не надо? Фу! Когда сдохли эти мокасины? Или ты забыла выдубить кожу, из которой их сшила? Или ты засунула туда дохлого скунса вместо оберега? Если это так, то это очень сильный оберег!

От смеха Ищущая Добра чуть не упала, еле успев ухватиться за шесты.

— Осторожнее, Олениха! — Надуа ходила вокруг Оленихи, задрав голову, в полной готовности подхватить подругу, если та упадет.

— Деточка, мы этим занимались, когда тебя еще и на свете не было. — Олениха весело посмотрела на девочку сверху вниз; ее глаза были еле видны в складках улыбающегося лица, словно смородиновые ягоды в сдобной булке.

— А ты отъедаешься, Ищущая Добра! — крикнула она, сжав покрепче икры молодой женщины. — Скоро дорастешь до нормальной женщины. И сможешь носить платья Заслоняющей Солнце.

— А она уже может их носить. Если эти платья натянуть сразу еще на трех-четырех таких же, — вставила свое слово Смеющаяся. — Ходят слухи, что Пахаюка не выбрасывает старые покрышки от типи. Говорит, если Разбирающая Дом немного выпустит швы, то как раз получатся отличные платья для Заслоняющей Солнце.

И дальше в том же духе. И всех такой разговор устраивал. На самом деле Надуа была даже благодарна Оленихе. Там, где появлялась Ищущая Добра, часто возникало напряжение. Нос молодой женщины был по-прежнему идеален. Пахаюка не стал его резать, хотя никто и не мог знать доподлинно, сделал он это из любви к ней, из дружеских чувств к ее отцу или просто от добродушия. Но пересудов это вызвало немало.

Ищущая Добра, как и прежде, ходила с высоко поднятой головой, но уже не так свободно вступала в разговоры со многими. И не так часто другие женщины звали ее с собой. Разбирающая Дом и Черная Птица обращались к ней за помощью, да и Олениха не отвергала ее, поэтому тем, кто входил в этот тесный круг подруг, было трудно поступать иначе. Поначалу она откликалась, только потому что ей нравились Надуа и Имя Звезды, но теперь ей было уютно со всеми этими женщинами. Разбирающая Дом понимала ее боль и все равно постаралась бы с ней подружиться, даже если бы Странник не попросил ее сделать это ради него и ради памяти его погибшего брата.

Женщины взялись за края покрышки и принялись разворачивать ее вокруг рамы. Разбирающая Дом и Смеющаяся вошли внутрь с двумя длинными шестами, с помощью которых подцепили середину покрышки между двумя клапанами, закрывавшими дымовое отверстие, протолкнули ее внутренней стороной кожи наружу через раму типи и удерживали на вытянутых руках груз в восемьдесят пять фунтов, пока остальные, взобравшись друг дружке на плечи, закрепляли покрышку наверху. Потом они скрепили покрышку по переднему шву до самого входа и прибили нижний край колышками к земле. Закончив работу, они чуть отошли, чтобы полюбоваться результатом, а Разбирающая Дом медленно обошла типи по кругу. Ни один шов не морщился, не выпирал и не расходился от напряжения. Вокруг начала собираться целая толпа женщин, кудахчущих, воркующих и