Дассария - Абай Тынибеков

глазам. То, что ему удалось выжить, было приятно ей. Но то, что он опять оказался здесь, её и удивило, и сильно огорчило. Увидев её, он тихо вздохнул и потупил вспыхнувший взор. Тимей попросил Тафуц узнать от него, ради чего он появился в сакской земле. Она кивнула, на мгновение задумалась и начала задавать ему вопросы на его языке:

– Муццуй, зачем ты вновь появился здесь? Я ведь просила тебя не делать этого. Ты же видел, что случилось с твоим сородичем. Что привело тебя в эту землю? Кто тебе нужен? Ответь, не таись, иначе тебя подвергнут пыткам.

– Я пришёл сюда за тобой, добрая женщина. Мне нужна твоя помощь, – Муццуй посмотрел ей в лицо.

Она уже намеревалась перевести его слова, но тут же изменила решение и спросила его:

– Тебе нужна моя помощь? Но в чём?

– Я не знал погибшего от пыток своего сородича и совсем забыл о нём. Я не мог знать и том, что он поведал вам. Но судя по действиям ваших армий, он сказал вам достаточно много. Я вернулся в своё селение, но оно уже было сожжено. Позже я узнал о подобной участи ещё трёх наших селений. Увидев следы от плети на моей спине, меня заподозрили в измене своему народу. Я опозорен. Опозорен весь мой род. По этой причине великий шаньюй изгнал меня. Отныне только ты одна можешь спасти мою честь и моё имя, – Муццуй склонил голову.

Тафуц, совершенно не ожидавшая такого разговора с пленником, была искренне поражена целью его появления. Теперь она не знала, как быть. Перевести всё сказанное им было попросту невозможно. О её тайном возвращении к нему и оказанной ему помощи пока никто не знал. Ей следовало быстро что-то придумать и наконец начать произносить якобы сказанные им слова. Тимей и Цара ждали. Она стала говорить:

– Он изгнан своим же властителем. Его обвинили в предательстве после того пленения нами. Истинный изменник умер при нём, находясь возле него. Покинув властителя, под влиянием сильных переживаний он вёл своего коня не выбирая пути и продвигался куда смотрели глаза. В чужие земли, к нам, он попал случайно, не зная ничего о новых рубежах между хуннами и саками. А сбегать, увидев наши дозоры, не стал, потому что ни о чём плохом против нас он не помышлял.

Сказав полуправду, Тафуц замолчала. Она почему-то верила этому человеку и уже всерьёз раздумывала над тем, как ему помочь.

– Выходит, по недосмотру нашей охраны он и остался в живых. Дальше всё становится понятным. Мы ушли, а он, будучи умелым охотником, сумел добраться до своего селения, – выслушав Тафуц, высказался Цара.

– Если жив хоть один из тех охранников, найди и узнай, как всё было на самом деле. В случае, если он подтвердит, что оставил этого охотника в живых, мы поверим в сказанное им и решим, как поступить с ним. Одно для нас известно доподлинно: он не предатель и не изменял своему правителю. На него несправедливо навесили вину второго пленника. Ладно, пусть уведут его, – Тимей обращался к Царе. – Прикажи покормить его и определи в какое-нибудь жилище. Держи под стражей.

– Всё исполню, Тимей, – склонил голову тот.

Через день нашёлся один из тех стражников, которые охраняли двоих пленных хуннов. Он был ранен, но пребывал в сознании. Царе удалось узнать от него всю правду. Из его слов стало известно, что ни он, ни кто-либо другой из стражников пленными всерьёз не занимался, они не обращали на них никакого внимания и, следовательно, при отбытии с войсками не знали, живы те или нет. Хотя сказанное им можно было истолковать как угодно, но всё же оно было в пользу охотника, о чём Цара и сообщил Тимею. Тимей в свою очередь обо всём случившемся в подробностях поставил в известность царя и испросил его повелений относительно дальнейшей судьбы хунна, на что получил от него приказ отпустить его на волю. В этот же день Муццуй был освобождён из-под стражи. В присутствии Тимея и Цары Тафуц перевела ему решение царя.

– Как мне быть? – смотря ей прямо в глаза, спросил он.

– Прости, но я не могу пойти с тобой. Я не хочу потерять всё, что есть у меня. К тому же почему ты уверен в том, что твой властитель поверит мне? – искренне жалея его, произнесла Тафуц.

– Он сохранил мне жизнь, а это значит, что он дал мне возможность для нахождения оправданий. Он пока ещё ждёт моего возвращения и вместе со мной ожидает моих доказательств. Я верю в это. Даже за гораздо меньшую провинность у нас обязательно подвергают суровой каре, вплоть до казни. Причём не только ослушника, но и всю его семью. Вот так. И никак иначе. Он не сделал этого, а отпустил меня. Если ты согласишься отбыть со мной, то я, клянусь духом своих предков, обязательно верну тебя обратно. Помоги мне, и я не пощажу своей жизни ради тебя, – зная, что это последний их разговор, Муццуй не хотел терять надежду на её согласие.

– Хорошо. Жди меня в эту полночь у речной излучины, что находится за селением в сторону твоей земли, – тихо произнесла Тафуц.

Тут же посмотрев на Тимея, она перевела:

– Он выражает благодарность вам и царю и уходит обратно. От вашего имени я пожелала ему суметь восстановить честь и доброе имя.

Муццуй почтительно склонил голову, приложил руку к сердцу, отступил и вышел из шатра.

* * *

Ближе к полуночи Муццуй услышал стук копыт. Кто-то приближался к нему в темноте. Он выехал навстречу. Это была она, женщина, знавшая его язык. Приблизившись к ней, он развернул коня и повёл рядом.

– Скажи, как мне обращаться к тебе? – спросил он.

– Моё имя Тафуц, – ответила она.

– Тебя, наверное, будут искать?

– Несколько дней не будут. Я часто охочусь.

До самого утра они не обмолвились больше ни словом. Тафуц была всецело поглощена мыслями о своём безумном поступке. На душе у неё было плохо. То, на что решилась она, граничило с безрассудством. В сердце появилась ноющая боль. Разлука с Тимеем и этот обман уже давали знать о себе. На заре они встали на отдых в небольшом урочище. Муццуй ловко и быстро соорудил шалаш, постелил в нём свежую траву, поверх которой бросил медвежью шкуру, и предложил Тафуц поспать в прохладе, покуда он не приготовит пищу. Уставшая больше от тягостных дум, нежели от дороги, она забралась внутрь и неожиданно для себя мгновенно уснула.

Пробудившись