Далайя - Абай Тынибеков

– Что? Какие войска? Чьи войска? – не мог понять десятник. – Какой ещё Саваш?

– Да наш старший, Саваш. Спешите же скорей! – утирая сопли, умолял тоненьким голоском мальчуган.

– Бур, ну-ка, отведи их к правителям. Срочно. А я проверю, какие такие войска идут на нас. Все за мной, – он ударил плёткой коня и, увлекая за собой девять воинов, помчался в указанном направлении.

* * *

Небо ближе к горизонту посветлело.

Саваш поднял руку.

Все остановились.

– Корда! – выкрикнул он.

К нему тут же подскочил его сверстник.

– Ты берёшь половину и заходишь слева. Помнишь, как мы недавно атаковали Бартая? – взглянув ему в лицо, спросил он.

– Да, Саваш. Я всё понял, – чуть дрогнувшим тихим голосом, вздохнув, ответил тот.

– Ну вот и хорошо. Все всё поняли? Пять рядов, что за мной, уходит правее. Остальные пять рядов – за Кордой. Вперёд. Ты, Корда, – он вновь обратился к нему, – как только услышишь шум с моей стороны – сразу атакуй.

Разделившись надвое, они стали заходить с боков движущейся прямо на них шестидесятитысячной армии хорезмийцев.

* * *

Начальник личной гвардии властителя Хорезма полководец Гурам, командующий в этом походе большей частью всех его войск, следовал в точности с указаниями своего повелителя.

Преодолев с огромным трудом густые камышовые берега и широкие, с вязким илистым дном воды Окса в нижнем его течении, он задолго до рассвета вступил в земли массагетов.

Немного подуставшие, промокшие воины без малейшего отдыха двинулись с запада прямо на стан объединённых сакских сил.

В том, что в этой местности им никто не может повстречаться, и тем более вражеские войска, Гурам не сомневался. Внезапность удара была гарантирована. С этой стороны саки не могли ожидать противника. Расчёт именно на такое вторжение был единственно правильным. Половина пути от реки уже была позади.

«Да, очень умён Ардава. Надо же такое придумать! Казалось, столько времени нахожусь рядом с ним, а выходит, вовсе и не знаю его. Хитро задумано. И место переправы, и время выбраны как нельзя точно. К тому же туман в подмогу. Ловко затеяно, – восхищённо, но больше с завистью размышлял он, следуя во главе всей армии, в окружении десятка различных военачальников и охраны. – Наверное, велика будет милость верховного властителя. Уж меня-то не должны они забыть. Нет. А то как же! Там пять десятков тысяч против тридцатитысячной армии, а здесь силы равны. Такое не каждому дано, и нечего даже сравнивать. Ну да ладно, на то он и правитель, а не простой вояка. Вот если бы…» – испугавшись так далеко зашедших своих мыслей, он с опаской оглядел следовавших рядом военачальников.

* * *

Расположившись на невысоком холме, оставив всех своих товарищей в ожидании у его подножья, Саваш зорко всматривался в приближающихся врагов.

Вот уже невдалеке, рассекая копытами скакунов низкую дымчатую пелену, появилась их головная часть, около десятка воинов.

Подняв снаряжённый лук, прицелившись в того, что был в середине, натянув тугую тетиву, он выстрелил, зло прошептав:

– На, получай.

Ему было видно, как огромного роста воин, схватившись рукой за стрелу, вошедшую ему в горло, захрипев, завалился назад, затем, сильно склонясь на бок, с грохотом упал в траву.

Ударив пятками коня, Саваш быстро исчез с вершины.

* * *

«Наверняка, среди этих есть его уши и глаза», – раздражённо подумал Гурам, и тут же что-то острое с силой вонзилось ему в шею, прямо под левое ухо, откидывая его назад. Боль появилась с опозданием, мгновением позже. Он ещё не понял того, что произошло с ним, но уже не смог дышать, захлебнувшись потоком кисло-сладкой крови, хлынувшей внутрь. «Не может быть!» – мелькнула последняя мысль в голове полководца. Тут же все его чувства и ощущения потухли, а сознание провалилось в чёрную бездну. Гурам был мёртв.

Более сотни стрел с двух сторон, просвистев в воздухе, вонзились в людей и лошадей, размеренно следовавших прямо за командующим. Вмиг передовых хорезмийских воинов, не ожидавших нападения, охватило смятение. Началась паника. Задние ряды, каждая сотня, ничего не видя и не понимая, натыкалась на переднюю, которая в свою очередь напирала на следующих, вплоть до беспорядочно замешкавшихся головных воинов. Охранники Гурама, бросившиеся было поднимать его тело, были сметены своими же всадниками, так и не успев разобраться, жив или нет их полководец, теперь уже затоптанный десятками копыт.

Воспользовавшись их замешательством, взбодрившись нанесённым им уроном, больше не страшась их, юные воины проносились невдалеке от них, с каждым разом подступая всё ближе, выпуская стрелы одну за другой. Их атаки были смелыми и стремительными, но они быстро уставали от неимоверного напряжения.

Весь закованный в доспехи, командующий первым десятитысячным войском седобородый полководец Ханглан, находившийся в свите Гурама, всегда и везде выделявшийся холодным рассудком и железной выдержкой, всмотревшись в промчавшихся мимо него вражьих конников, подозвав взмахом руки своего тысячника, спокойно спросил его:

– Я чего-то не понимаю, или глаз уже стал не тот… – он запнулся. – Ну-ка, скажи мне, что ты видишь?

– Думаю, это дозорный отряд саков, – не понимая вопроса, но так же, как и он, вглядываясь в удаляющихся всадников, ответил тот.

– М-да, такого я ещё нигде не видел. Это же дети. Сакские дети, – поражённый увиденным, протянул полководец. И тут же, отбросив ненужные эмоции, он повелел: – Не дай им уйти.

Развернув белоснежного скакуна, Ханглан направился к оставленным войскам для наведения в них должного порядка.

* * *

Первые лучи восходящего светила уже заиграли в высоких облаках, тускло отражаясь от них на землю.

Саваш, отдав команду, стал отводить свой отряд. Корда со своей половиной теперь следовал за ним.

Постепенно замедляя ход, дойдя до небольшой возвышенности, вожак, желая подбодрить своих товарищей, первым развернулся и, бросив взгляд в сторону врага, замер с открытым ртом, охваченный ужасом. На них стремительно надвигалась их конница. Мгновенно опомнившись, он что есть сил заорал:

– Всем рассыпаться. Уходите к нашим войскам. Быстрей!

Дождавшись, пока мимо него проскочит последний из них, Саваш, яростно нахлёстывая плёткой разгорячённого коня, помчался во весь опор следом за ним, хрипло выкрикивая:

– В стороны! В стороны!

Скакуны же не очень слушались своих ослабших юных хозяев и несли их по прямой, как прежде, двигаясь единой массой.

* * *

Сантай, перейдя реку с десятью тысячами, не дожидаясь остальных, двинулся навстречу Ардаве, встретившись с ним почти с восходом светила.

Противники выстроились друг против друга.

– Он? – спросил вождь Русу, указывая кивком на правителя Хорезма.

– Он, –