Бежала по полю девчонка - Людмила Андреевна Кузьмина

«Пятого июня у нас будет выпускной вечер. А шестого общешкольный праздник. Праздник, вероятно, будет хороший. Каждый класс – в своих костюмах. Наш класс и «Б» будут все в белых платьях, белых тапочках, белых носках и с белым бантом (девочки), а мальчишки в белых рубашках и чёрных брюках. Восьмиклассники идут в матросках, 9-й кл. – в школьных формах и т. д. Впереди будет идти лучшая школа и первым в ней – лучший класс.

Люся, выпрашивайся дома к нам на праздник, не покаешься!»

Вот и подружка ещё не отделяет меня от своего класса, хотя минул год, как я уехала с Ленинска. И я, прочитав это письмо, решила: непременно поеду на выпускной вечер! У нас в Миассе, по-моему, не было никакого вечера для семиклассников, и нас не воспринимали как старшеклассников. Сдали экзамены, окончили семь классов, перешли в восьмой класс. Только и всего.

«Люся, ты можешь меня поздравить. В четвёртой четверти я достигла … четвёрки за поведение. Этого же добились ещё 11 человек из класса. Видишь ли, нам, семиклассникам, надоело учиться, и мы решили удрать с урока. Ну и показали нам за это «где раки зимуют». С тех пор никто не удирал».

Интересное сообщение: у Эмки четвёрка по поведению! Но я думаю, что Эмму наказали как комсорга класса, она поддалась стадному чувству – быть, как все, и сбежала с уроков за компанию. И ещё вижу, что в школе строго боролись с недисциплинированностью.

«Люся, у меня есть к тебе просьба. Может быть, она покажется тебе странной, но я потом при встрече всё объясню. Спроси у Б.Ш., получил ли он письмо без обратного адреса. И узнай, пожалуйста, это как можно скорее. Хорошо?

Ну, я надеюсь на встречу. Потом я тебе всё расскажу (а у меня есть что рассказать), в письме не напишешь всего, бумаги не хватит. Кончаю писать и прошу тебя узнать об этом».

Знаем мы эти секреты и хитрости. Меня только удивило, что дался им всем мой троюродный брат Шурка Бодров. Он учился в школе-семилетке в старом Ленинске, интересовался Галей Груздевой и писал мне о том же, чтобы я узнала, получила ли она от него письмо, но просил, чтобы я не говорила ей, что это он меня просит. Ай, да Шурка! Для меня он был просто братишка, а не потенциальный «герой романа».

И в конце письма Эммы есть приписка:

«Да, чуть не забыла. Не говори Б.Ш., что это я спросила. Пожалуйста!»

И зов сердца уже ко мне:

– Приезжай!

И вот экзамены закончились, я перевелась в восьмой класс с похвальной грамотой. Упросила маму отпустить меня на Ленинск. Заодно решила обновить перешитое для меня мамой её голубое, из тяжёлого шёлка платье.

Надо сказать, мама вдруг стала шить мне нарядные и добротные платья из дорогих материй: шерсти, шёлка, хотя материальный достаток нашей семьи оставлял желать лучшего, каждая копейка была на счету: ведь мы все четверо учились. А это она просто перешивала свои платья на меня, объясняя тем, что платья ей стали малы и узки, а я выросла.

На Ленинске я остановилась пожить у Эммы, которая меня безоговорочно пригласила к себе. Вечером она потащила меня на чью-то квартиру, дескать, там вечеринка и всё такое. Мы пришли в разгар веселья, и я была ошеломлена. Так танцевать я совсем не умела: танцуют не парами, все вихляются, трясутся, одновременно ритмично притопывают, будто гвозди каблуками в пол забивают. И мелодия с патефонной пластинки со словами – не поймёшь что: «В Кейптаунском порту…та-та-та без труда достать там можно женщин и вина!» Женька Демченко, вероятно, поддатый, продолжая выкаблучиваться, направился ко мне, пытаясь втянуть меня в это, с моей точки зрения, непотребство. Я упёрлась: «Не умею!» Он удивился: «Как это так? Живёшь в городе и такая отсталая! Неужели в Миассе так не танцуют?» И повернулся к Томе Бучной, которая лихо выплясывала и была под стать Женьке.

Первая моя реакция: что стало с нашим классом? За год так все изменились. Ведут себя как взрослые, а я как будто из школьного детства ещё не вышла.

А на школьном вечере мне очень понравилось. И сама себе я понравилась в перешитом мамой шёлковом голубом платье. Танцевала вальсы, пела вместе со всеми, и мне было по-настоящему весело.

И когда вечер закончился, мы решили не расходиться, а встретить рассвет на горе. К счастью, вечер и ночь были тёплыми. Пахло чудесно поздней весной и травами. Редкие огни вдалеке. Луна на небе. Очень романтичная ночь!

Мы устроились на брёвнах – надо же где-то после танцев отдохнуть. И тут я опять перестала узнавать своих одноклассников. Год назад мы были очень стеснительными, о всех своих проявлениях чувств к противоположному полу помалкивали, не выставляя симпатий напоказ. А тут мальчишки с девчонками открыто кадрились.

Запели песни из фильма «Свадьба с приданым», я охотно подхватила. Петь я очень любила. Оказалось, что среди одноклассников есть парень – я его не знаю, из параллельного шестого, что ли, – и его прозвали Черешней за схожесть в поведении с персонажем кинофильма Николаем Курочкиным. И, конечно, он всех старался веселить разными выходками, и так мы бесились и кадрились, пока не наступил рассвет. Тут я очаровалась небесной картиной. И не потому, что увидела рассвет впервые в жизни, а под настроение от этой бессонной благоухающей травами летней ночи. Светлая полоска неба постепенно наливалась розовыми красками, расширялась, небо меняло свой цвет, а потом и выкатило солнце! И было что-то завораживающее в рассвете, душа замирала от восторга: солнце! Здравствуй, солнце и новый день!

Мы разошлись по домам отдыхать, но впереди нас ждал ещё один общешкольный праздник, и было также интересно и весело, только предрассветной романтики не было. Зато в школе был хороший самодеятельный концерт. Тут главными были старшеклассники. И одна десятиклассница замечательно спела «Школьный вальс» в сопровождении баяна: «Давно, друзья весёлые, простились мы со школою». Мне учиться ещё три года, но я так прониклась предстоящим расставанием со школой, что стало грустно и одновременно сладко. Будущее! Скоро ли ты придёшь? С чем ты придёшь ко мне? Хотелось верить, что с радостью, а не с бедами и неудачами. А пока – учиться, учиться и ещё раз учиться! Приближать будущее к себе. «В науке нет широкой столбовой дороги, и только тот