Бежала по полю девчонка - Людмила Андреевна Кузьмина

и многие близко знавшие семью писали в инстанции, пытались защитить честное имя Виктора Третьякевича, принявшего вместе с другими молодогвардейцами невыносимые пытки и мученическую смерть. Можно спросить: а что оставшиеся в живых несколько молодогвардейцев не смогли пролить свет правды и сообщить, например, что комиссаром «Молодой гвардии» был опытный Виктор Третьякевич, а не зелёный мальчишка Олег Кошевой? Особенно плохую роль в этой истории сыграла Валерия Борц, которая неоднократно выступала по радио и в печати с рассказами о молодогвардейском подполье. Даже, как выяснилось спустя годы, родная мать ей задавала вопрос: «Доченька! Почему ты сказала неправду?» И она отвечала: «Мама, я не могла». Да, не могла! На живых молодогвардейцев оказывалось давление сверху и требование придерживаться официальной точки зрения на события военной давности. И Валерия Борц, после войны успешно окончила институт, работала переводчицей, боялась за свою карьеру, ей надо было жить. Оговоры, умолчания, досужие домыслы преследовали героев-молодогвардейцев в реальной жизни, и до нашего времени тянется этот недобрый шлейф, несмотря на то, что было проведено немало следствий и экспертиз, и установлена полная картина деятельности «Молодой гвардии» и её провала. Имя Виктора Третьякевича ныне выбито на мемориальной доске, он посмертно награждён орденом Отечественной войны, но в звании Героя Советского Союза его так и не утвердили.

Реальная жизнь всегда отличается от книжной. Писатель черпает сюжеты из жизни, но пишет художественное произведение, преломляя какие-то события согласно своему замыслу. Однако на писателе лежит большая ответственность за живых людей, и надо быть осторожным в подборке прототипов и уж по крайней мере щадить живущих людей. Но в случае с Фадеевым был социальный заказ написать книгу о молодогвардейцах по горячим следам. Несколько командировок в Краснодон – и за перо. Первый вариант книги вышел уже в 1946 году. Кинорежиссёр Герасимов немедленно снял фильм с несколько изменённым сценарием. Актёрами стали студенты ВГИКа и замечательно сыграли, став популярными артистами на все последующие времена.

Между тем ещё жива была старая Тюлениха, малограмотная и, как большинство шахтёрок, грубая женщина. Она ходила по Краснодону порою пьяная вдрызг, и поэтому не боялась кричать, что Фадеев «всё наврал». Она возмущалась:

– Да стал бы мой Серёжка путаться с этой жидовкой Валькой Борц?

И про Олега Кошевого она кричала, что всё выдумано, потому что какой он герой – маменькин сыночек и соплячок. И по её рассказам, Елена Кошевая, чтобы выгородиться перед нашими властями, потому как у неё немцы стояли на дому, придумала, что её Олежка был главным в «Молодой гвардии». И ведь надо бы Кошевую спросить, почему при немцах не тронули ни её брата Николая, ни его жену Марину, когда всех молодых угоняли на работу в Германию? Жили всей семьёй при немцах – и никто их не трогал. А теперь вот Кошевая книжку написала, деньги за героя-сына получает, дали ей трёхкомнатную квартиру, а про Тюлениху забыли и никаких ей денег за Серёжку не платят! Но кто будет слушать эту Тюлениху?

Да и в своей материнской обиде она тоже не была совсем права. И Олег Кошевой был героем. В 15 лет он уже без всякого руководства сверху чётко знал, что с пришедшими на нашу землю врагами надо бороться.

Фадееву крепко досталось от властей, но совсем по другому поводу: не отразил, мол, руководство партии; не могли школьники, по существу, дети, одни, без участия партийного руководства организовать подполье для борьбы с немцами.

Фадеев переработал роман, ввёл в число руководителей организации коммуниста Лютикова. Второй вариант книги вышел в 1956 году.

Что тут сказать? Нет, я не буду менять своей позиции по отношению ко всем молодогвардейцам. Они приняли мученическую смерть и достойны поклонения и цветов у их памятника! Они все герои.

Моя книжная душа постоянно нуждалась в подпитке. В дневниках я упоминаю и обсуждаю те или иные книги. Список книг очень пёстрый. Об одном жалею: не было рядом со мной умного наставника, который руководил бы моим чтением, – уж много довольно пустых книг я читала тогда, а хорошие книги прошли мимо. Мама записала меня в библиотеку строителей, а там маленький выбор книг, да летом, к моей досаде, библиотекарши уходили в отпуск и закрывали библиотеку. В нашем классе я подружилась с Лилей Губиной, и сдружила нас любовь к чтению. Она была записана в библиотеку автозавода и могла брать книги на дом. Мы с нею стали ходить в читальный зал, читали из номера в номер журнал «Юность». Хороший журнал для молодёжи! Молодёжная, близкая по духу и содержанию тематика. И главное, большинство авторов – молодые люди, только входящие в литературу, а уже популярные в литературной среде. Гладилин, Аксёнов, Евтушенко – свежая струя в литературе. Я читала также статьи на нравственные темы и созвучно моему возрасту. Например, по статье «Как живёшь ты, моя первая любовь?» в журнале «Огонёк» написала в своём дневнике большую рецензию.

Мне хотелось больше знать о школьной жизни, сравнивать себя с героями-сверстниками из других книг. В моём дневнике упоминаются книги: Медынский «Повесть о юности», «Семнадцатилетние» (автор не указан), Донченко «Золотая медаль», «Чистое золото» Поступальской. Понятно, почему я их читала. Потому, что сама находилась в этом возрасте.

Запойно прочла книгу Д. Гранина «Искатели» – о людях науки. Захотелось быть в их рядах.

Прочла «Слово о словах» Г. Успенского. Записала в дневнике:

«Читала, словно сказку. До чего же удивительная вещь – человеческий язык! Оказывается, язык имеет свои законы, по этим законам слова из одного языка могут перейти в другой, а сам язык может развиваться. Язык – удивительнейшее создание человеческого общества, а наука о языке (согласна с Успенским) – одна из самых серьёзных, глубоких и увлекательных наук мира».

В какой-то мере эта книга повлияла на моё решение быть филологом. Да и вообще языки привлекали меня, хотелось войти в эту область знания, но никто мне не подсказал, в каком вузе это можно сделать и, главное, кем я буду после окончания вуза и где стану работать. Я наивно полагала, что языки – это специальность для учителей, а в школу идти работать мне совсем не хотелось. Я не понимала, как люди становятся учёными, писателями, мне казалось, что для этого надо быть семи пядей во лбу, а годится ли мой лоб для этих высоких целей, я крупно сомневалась.

Разумеется, перечитала все книги по школьной программе. Некоторые ещё до того, как их начали «проходить». Например, запойно читала все тома «Войны и мира». Причём война меня интересовала меньше, больше читала про мир. Наташа Ростова разочаровала