Человек, который любил детей - Кристина Стед

отметила мисс Эйден). «Зачем же они меня пригласили?» – недоумевала она. После десерта Луи пошла варить кофе, прежде спросив у матери – тихо, у отца – громко, у мисс Эйден – меланхоличным тоном, что каждый из них будет пить. Мистер Поллит намеревался дольше посидеть за столом, ибо после кофе он воодушевился и стал чрезмерно словоохотлив, но миссис Поллит, чуть приподнявшись со стула, взглядом черных глаз, полных ненависти, заставила его замолчать. Луи и Эви тоже чуть привстали, тем самым побудив мисс Эйден выйти из-за стола. Учительница, видя, что прислуги в доме нет, вызвалась помочь с мытьем посуды, но Сэм решительно сказал:

– Не надо, девочки сами управятся, а я давайте покажу вам наши барские просторы, мисс Эйден. – И с мужицкой галантностью забегал вокруг гостьи, словно пастуший пес. Вывел мисс Эйден во двор и, взяв ее под локоть, стал показывать на то и на это, «треща без умолку», как выражалась Хенни.

– Вряд ли тебе сегодня удастся пообщаться с твоей прекрасной мисс Эйден, – заметила Хенни. Луи едва не плакала. Самый чудесный момент в ее жизни только что миновал. Она была на вершине блаженства, когда гуляла с мисс Эйден по саду, но все то время она торопилась, никак не могла собраться с мыслями, ибо знала, что времени у нее мало. Даже когда мисс Эйден остановилась и с серьезным видом попросила, чтобы Луи продолжала заниматься и летом, ибо однажды она непременно «прославится» (прямо так и сказала – «прославится», хотя Луи была уверена, что ей это послышалось), ее подтачивало беспокойство, что время неумолимо утекает и скоро мисс Эйден уйдет. Посему у Луи не было времени подумать о доме, о том, как он выглядит в глазах гостьи. Лично ее их дом вполне устраивал. Да, они были бедны, зато им принадлежал огромный участок земли, и ее саму переполняли несметные надежды. Луи знала, что есть книга под названием «Большие надежды», которую она еще не читала, но полагала, что речь в ней идет о чем-то сродни ее великим надеждам. Она мечтала, что настанет такой момент, когда она взметнется ввысь, подобно фейерверку в честь Дня независимости 4 июля, и затмит собой все другие созвездия. Наслушавшись о том, что ее мама происходит из богатой семьи, а отец интеллектом и душевными качествами превосходит все остальное человечество, Луи верила, что все они занимают завидное положение в местном обществе. Они выросли в Вашингтоне, и если бы государство ведало о непревзойденных умственных способностях Сэма, оно непременно привлекло бы его на службу, а какая семья могла бы желать большего? С завистью она наблюдала, как Сэм, присваивавший себе все лавры, дабы возвеличиться еще больше в глазах окружающих и в своих собственных, завладел и вниманием мисс Эйден: он уже полчаса неумолчно распинался перед ней. Что он говорил мисс Эйден? Вскоре он полностью отвратит ее от Луи. Мисс Эйден будет думать: «Какой умный, гениальный отец у Луи. Она не идет с ним ни в какое сравнение!» Луи снедало разочарование. Вынося мусор, к мусорному баку она пошла в обход, чтобы подслушать разговор отца с учительницей.

– А моя маленькая Лулу, – вещал Сэм, – тогда я называл ее «Уточкой» – с самых малых лет выказывала несносное упрямство. Потому я и говорю с вами. Она очень высокого мнения о вас…

Лулу! Уточка! Какой позор! Вернувшись в кухню, Луи расплакалась.

– Что еще случилось? – спросила Хенни без всякой злобы в голосе.

– Он беседует с ней… все рассказывает…

Пожав плечами, Хенни продолжала мыть ножи.

– Она неплохая женщина и, если не совершенная дура, поймет, как он ко мне относится.

Луи сверкнула благодарной улыбкой.

– О, мама, тебе она нравится?

– Нравится. Да.

– О, мама!

– Смотри не упади в обморок, – раздраженно бросила Хенни, подавив улыбку.

Луи наконец-то освободилась, но Сэм по-прежнему не отходил от мисс Эйден, развлекая ее болтовней до самой последней минуты, пока не довел до калитки. Луи разрешили проводить учительницу до паромной станции, находившейся примерно в миле от их дома. Дойдя до Истпортского моста, они услышали далекий крик и оглянулись: все Поллиты, выстроившись перед деревом желаний, размахивали им вслед флагом.

– Твой отец – очень занятный человек, – снисходительно произнесла мисс Эйден. И впервые Луи заметила малюсенький изъян в поведении и манерах своей любимой учительницы.

3. Запоздавшая почта

В очередной раз излив свои искренние чувства, в приподнятом настроении Сэм расхаживал по дому и по участку, выискивая новые сферы деятельности для приложения своей кипучей энергии.

– Вот что, – заявил он. – Смастерю-ка я для Лулу-Зулу новый книжный шкаф, раз она научилась читать. Отличная идея! Эйдо – очень милая женщина! Она мне нравится, и я бы женился на ней, если б она дважды меня попросила.

Дети отвечали ему смешками. Некоторые из них разбрелись по своим делам (например, чтобы еще раз рассмотреть подарки, которые они преподнесли в тот день Сэму), но двойняшки остались с отцом, а тот направился в комнату Луи, чтобы разобрать старый книжный шкаф высотой около десяти футов и сделать замеры для нового. Он стал вытирать пыль с верха шкафа и обнаружил там немало всякой всячины: забытую шкатулку для булавок, таблетницу с канцелярскими кнопками, две вязальные спицы, старый дневник, на котором заглавными буквами было выведено: «ЭЙДЕНОВСКИЙ ЦИКЛ».

– Сюрприз за сюрпризом, – покачал головой Сэм. – Разрази меня гром, если это не пиитика. Я вам так скажу, дети, Лулу пишет стихи намного лучше, чем я. Итак, Малыш Сэм, что тебе об этом известно? Соловей, давай-ка зови сюда остальных, да побыстрей! Когда Лулу проводит свою возлюбленную и вернется домой, она увидит, что мы наслаждаемся ее пиитикой. Живо, живо.

Услышав зов, дети потащились в дом. Вечер был погожий, и соседские малыши, довольные устроенным для них праздником, снова завороженно потянулись к Спа-Хаусу и из-за ворот и заборов тоскливо переговаривались с его счастливыми обитателями-дикарями.

– О божечки, – вздохнул Эрни. – Почему мы всегда обязаны являться по его зову?

– О нет, давайте бегом к нему! – вскричала Хенни. – Не то он сейчас начнет свистеть и орать, а у меня и так голова уже пухнет от сегодняшнего шума.

Она согнала детей в кучу и отправила их к Сэму. Скоро они уже заполнили собой комнату Луи. Сэм, стоя на небольшой стремянке с тетрадью в руках, декламировал:

Природа вся в тебе, но только без чудовищ;

В природе есть они, а значит, она больше,

Но у тебя есть то, чего ей